В походах и боях - Батов Павел Иванович (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
До поздней ночи бой шел уже в районе между противотанковым рвом и Перекопским валом. Слева и в центре немцы вышли к Перекопскому валу, пехота заняла исходное положение перед ограждающим его рвом, артиллерия и танки стали вести огонь по амбразурам дзотов и дотов. Изменилось к худшему положение и 417-го полка: фланговым ударом противник захватил западную часть Кантемировки, потеснив батальон капитана И. Ф. Голунова. Юхимчук двинул сюда резерв учебный взвод - и восстановил положение. Но потом он опять потерял западную часть села. Упорный бой вел батальон капитана Петра Федоровича Ткаленко. Ему теперь приходилось отбиваться и с фронта и с тыла. И надо думать, не раз в этот вечер комбат благодарил артиллеристов подполковника Александра Николаевича Бабушкина; когда на позиции батальона с левого фланга и тыла двинулись целые тучи вражеской пехоты, Бабушкин поставил заградительный огонь, и фашисты не прошли. Командир 434-го артполка спас батальон капитана П. Ф. Ткаленко от истребления. Да, этот артиллерийский командир еще раз на поле боя, в жестокой схватке с гитлеровцами подтвердил характеристику, данную начальником дивизионной артиллерии: "Дело знает твердо, умеет жить с пехотой".
Один эпизод, показывающий, какие золотые люди были в этом артиллерийском полку. На закате солнца напряжение спало, бой утихал. В полукилометре от нашего переднего края одиноко стояла 76-миллиметровая пушка, к Кантемировке двигалась вражеская пехота. И вдруг навстречу немцам вылетела на полной скорости грузовая машина со счетверенной зенитной пулеметной установкой. С западной окраины вражеские автоматчики открыли бешеный огонь, с машины ответили трассирующими пулями. Но вот она резко свернула в сторону, к оставленному в бою орудию, взяла его на прицеп и под огнем вернулась за Перекопский вал. "Я был у Бабушкина на НП, - говорил Лисовой, - настроение ни к черту. Но мы видели это, и все командиры и политработники аплодировали смельчакам. Понимаете, как в театре, аплодировали".
Ночь на командном пункте 156-й стрелковой дивизии. Комдив и Гончарук пришли из 361-го полка. Фактически людей в нем осталось немногим более батальона, а завтра, несомненно, противник начнет штурм Перекопского вала. Пали смертью героев все командиры батальонов и многие ротные командиры. В артиллерии потери меньше, дивизия еще сохранила свой огневой кулак. Комдив выслушал доклад полковника Юхимчука по телефону и сказал ему, что 417-й действовал хорошо, так и продолжать, но только иметь в виду, что завтра артиллерия Бабушкина с утра будет полностью работать на левом фланге. Затем он прямо спросил: "Тебя надолго хватит?" и получил ответ, что. при основательном нажиме "упорства хватит на пять-шесть часов", так как условия обороны резко ухудшились, фактически полк боролся в полуокружении при недостатке боеприпасов. (Упорства у 417-го полка хватило еще на двое суток!)
После восстановления связи с армейским КП и передачи сведений об обстановке был получен приказ, согласно которому 156-я дивизия выводилась из состава 9-го корпуса "в подчинение опергруппы Батова". В положении II. В. Черняева это мало что изменяло, поскольку боями дивизии корпус не руководил. Командующий оперативной группой наконец получил первое соединение - именно ту дивизию, героическую борьбу которой он должен был поддержать нанесением контрудара. Но где же другие войска? Штарм утверждал, что они "на подходе". Оба моих офицера искали их на дорогах, ведущих на север от Симферополя.
Поздно ночью на наш КП в Армянске примчался подполковник И. И. Федяшев. Едва выскочив из машины, он доложил, что к Будановке подходит один полк из 172-й дивизии (командиром этого полка в то время был майор П. М. Ерофеев, а комиссаром - батальонный комиссар В. М. Гнездилов).
Иосиф Иванович Федяшев в конце августа прямо с курсов "Выстрел" привез в Крым группу из 40 командиров. Большую часть товарищей мы отправили тогда в Одессу. Сам Федяшев мечтал о полке. Я его знал еще по Кандалакше 1940 года и добился, чтобы подполковника оставили в оперативной группе, где он был и за начальника штаба, и за офицера связи, и в контратаку водил бойцов, когда нас так прижали, что дышать было трудно.
Федяшев докладывал, что командир 172-й дивизии И. Г. Торопцев изо всех сил проталкивает остальные свои части. Ерофееву пришлось вести свой полк днем. Трижды подвергался нападению немецких самолетов "на этом чертовом футбольном поле". Были жертвы, но в общем полк боеспособен. (Если полк первого эшелона 172-й дивизии в ночь на 26 сентября уже был под Перекопом, то второй эшелон только 27 числа получил приказ грузиться в поезд со станции Симферополь и прибыл к району боев лишь вечером 28 сентября, то есть тогда, когда наш контрудар фактически захлебнулся.) С полком прибыл начальник штаба дивизии майор Иван Андреевич Жуковин. Комдив должен был приехать только к утру.
- Где кавалеристы?
- Еще в районе поселка Джурчи (Первомайское).
- Где Баранов?
- Ожидает приказа в совхозе "Трудовое"... Но это в данном случае к лучшему: вести танки днем - это то гибель. Побьют с воздуха, Т-37 горят, как свечи!
Кроме того, подполковник Федяшев сказал, что в Карповой балке он встретил штабного командира 106-й дивизии. К утру в Филатовку подойдет от Первушина 442-й полк, который командарм приказал передать в состав войск нашей опергруппы. Видимо, Кузнецов почувствовал, что не удастся вовремя выдвинуть все части из глубины, и решил таким образом пополнить опергруппу.
Вскоре Федяшев опять был в пути. Он вез приказ майору И. А. Жуковину немедленно направить 5-и танковый полк в с. Карт-Казак (Заливное). Предполагалось, что 26 сентября немцы нанесут удар прежде всего вдоль побережья, и именно здесь нужно было нам держать небольшой броневой кулак. Затем необходимо было вытянуть в район Будановки 42-ю кавдивизию.
Черняеву было приказано снять с Литовского полуострова батальон, иметь его в качестве своего резерва во время боя за Перекопский вал. Я был твердо уверен, что немецкое командование не предпримет сколько-нибудь серьезных попыток действовать через Сиваш. Начальник политотдела собрался идти в 417-й полк поговорить по душам с людьми накануне решающего, как мы понимали, боя. Владимир Михайлович Гребенкин спросил, может ли он сказать бойцам, что завтра на подмогу защитникам перекопских позиций придут новые части. Да, это можно и нужно было сказать людям.
- И про танки можно упомянута?.. Все спрашивают, где же наши танки, когда у фашистов их такая пропасть?
- И про танки расскажите, но, Владимир Михайлович, вы же умеете говорить с людьми - честно, не скрывая трудностей. Завтра каждый должен драться до последнего... Задача полка: удержать Перекопский вал и старую крепость.
Комдив сказал батальонному комиссару, чтобы еще раз предупредил Юхимчука: 434-й артполк будет с утра задействован целиком на левом фланге. Часть 76-миллиметровых орудий сводилась в подвижные отряды для борьбы с танками. (Г. В. Полуэктов, вспоминая те дни, говорил: "В использовании гаубиц для борьбы с танками прямой наводкой мы еще тогда не были искушены").
Черняев сказал Гребенкину:
- Прошу: лично поблагодари Ткаленко за верную службу. Хорошо воевал комбат!
Эти слова он произнес с большим чувством. О чем он думал? О том, что этот молодой украинский парень, такой сноровистый в бою командир - единственный оставшийся в живых комбат в дивизии? Остальные батальонные командиры, политработники батальонного звена, которых старый комдив несколько лет воспитывал, готовя к защите Родины, пали на поле двухдневных боев... Смерть обошла капитана Петра Федоровича Ткаленко днем 26 сентября. Он погиб вечером на окраине Щемиловки, откуда его батальон только что выбил немцев...
И вот настал день 26 сентября, самый трудный для 156-й стрелковой дивизии. Это был день ее поражения. Но знаете, были на войне такие неудачные по исходу бои, в которых воинский коллектив открывал и отдавал бою все свои силы. Тогда отблеск воинской славы озарял его изрешеченное Знамя.
