Досье Ленина без ретуши. Документы. Факты. Свидетельства. - Арутюнов Аким (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗

• Григорий Ульянин – крепостной крестьянин

• Карл Фредерик Эстедт – ювелир, родился в 1741 г. в Упсале, умер в 1826 г. в Санкт-Петербурге

• Карл Борг – шляпник в г. Упсале

• Анна Кристина Борг – умерла в 1799 г. в Санкт-Петербурге

• Никита Григорьевич Ульянин – крепостной крестьянин

• Алексей Лукьянович Смирнов – астраханский мещанский староста

• Юган Готтлиб Гросшопф – консультант Государственной Юстиц-коллегии Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел

• Анна Симеоновна Ульянина – крепостная крестьянка

• Василий Никитович Ульянин – крепостной крестьянин

• Давид Бланк – иудей из Одессы

• Александр (Израиль) Бланк – медик-хирург, акушер, статский советник, крещеный еврей

Анна Ивановна Гросшопф– умерла в Санкт-Петербурге в 1838 г.

• Николай Васильевич Ульянов (Ульянин, Ульянинов) – портной, астраханский мещанин

• Мария Александровна Бланк – домашняя учительница

• Илья Николаевич Ульянов – директор народных училищ, действительный статский советник

Секретное письмо посла Германии в Швейцарии фон Ромберга канцлеру Бетману Гольвегу

«Берн, 27 марта 1917 г.

Совершенно секретно.

У меня была с господином Вайсом обстоятельная беседа, во время которой главной темой было установить, как. мы должны относиться к революции в России.

В особенности, он хотел знать, допустимо ли, чтобы при определенных обстоятельствах поддержали бы контрреволюцию, как многократно предполагалось и распространялось нашими противниками, и имеем ли мы в дальнейшем твердое намерение способствовать пацифистским устремлениям революционной партии или мы будем пытаться использовать вызванные революцией дезорганизацию и уменьшение способности русской армии к сопротивлению.

Неблагоприятное впечатление в революционных кругах (оставила. – А.А.) статья, считающаяся официозной, местной газеты, в которой якобы объясняется, что переворот в России будет для Германии большой опасностью. Если Германия хотела бы усилить пацифистские настроения в России, следовало бы избегать всего того, из-за чего поджигатели войны в России и Антанта могли бы извлечь пользу.

Антанта будет стремиться направить против нас русское население. Возможно, снова развернутся кампании в прессе Антанты. Отсюда было бы желательно, чтобы немецкие компетентные инстанции приложили усилия убедить русских революционеров в том, что в Германии также наступают новые времена и что нет для нас ничего более опасного, чем тезис (лозунг) о том) что Германия – последний оплот революции, которая должна быть побеждена.

Особо благоприятное впечатление произвело бы, если бы в Германии по какой-либо причине была бы объявлена политическая амнистия, и более разумным, если кому-нибудь из немецких крайних левых, например, Ледебур, был бы разрешен выезд из страны, чтобы они вступили бы в контакт с русскими революционерами, так как с такими людьми, как Шейдеман, революционеры не захотели бы говорить.

Господин Вайс полагает также, что он сможет гарантировать с одинаковой определенностью с какой он сообщил, что революция будет весной этого года, что… [206] будет зависеть от нашего поведения. У нас самих нет никакого интереса в том, чтобы препятствовать революции или использовать ее в военных интересах, если бы мы получили конкретные доказательства того, что она развивается в пацифистскую сторону.

У нас нет иного желания, как жить с нашим восточным соседом в мире. Если мы ранее держались за кайзеровскую династию, то это объяснялось только тем, что в более ранних периодах мы находили у нее почти только то понимание и содействие для нашей дружеской политики.

Если бы нашли у крайне левых такие же взгляды, это было бы для нас кстати, и мы поддержали бы каждое направление, которое смогло бы привести к миру.

С другой стороны, нельзя было бы от нас требовать во время войны, чтобы мы бездеятельно наблюдали бы как в России обосновывается и усиливается новый режим, если мы не получили определенное доказательство того, что этого не происходит в ущерб нам. Ему (Вайсу. – А.А.) надо держать нас в курсе относительно дальнейших событий.

Господин Вайс был со мной совершенно согласен и сказал, что в интересах его партии посоветовал бы начать наступление, как только он увидет, что тенденция к миру не может одержать верх.

Он полагает, что уже в мае будет совсем ясно, в каком направлении развиваются события.

На мой вопрос, что думают в его партии по условии мира, он сказал, что из-за Эльзас-Лотаринг войну продолжать не будут, точно так же Курляндии. Для Польши следовало бы желать нейтралитета при гарантии соседних государств, так что Россия потеряла бы Польшу, но без того, чтобы усилить Германию.

Дальше следовало бы требовать интернационализации Дарданеллы.

В заключение был обсужден вопрос продолжения отношений с Вайсом. Он разъяснил мне, что кадеты вместе с Антантой располагают неограниченными средствами для своей пропаганды. Революционеры же, напротив, должны будут по-прежнему в этом отношении бороться с большими трудностями. Он до сих пор требовал от нас очень незначительные суммы из осторожности, так как владение большими суммами навлекло бы на него подозрение его же собственной партии. Это опасение сегодня уже не существует. Чем больше суммы мы предоставим в его распоряжение, тем больше он мог бы работать для достижения мира. Я хотел бы самым настоятельным образом рекомендовать предоставить в распоряжение Вайса на апрель месяц снова 30 000 франков, которые он в.первую очередь хочет использовать, чтобы сделать возможным поездку в Россию важным товарищам по партии. Можно было бы предположить, что скоро между немецкими социалистами и русскими революционерами установится такая связь, и при этом будет приниматься в расчет финансовое содействие работе по достижению мира в более крупном масштабе. Будем ли мы в дальнейшем в сотрудничестве с господином Вайсом станет ясно позже. Пока я думаю, что это было бы не очень умно от него отказаться… Факты показали, что он во всяком случае информировал нас объективно, и нам, как кажется, давал полезные советы. В какой степени он внес практический взгляд в успех, я не могу доказать, для этого… отношения не были высокими…

Я могу лик 1 апреля просить указания о выдаче Вайсу 30 000 франков и могу ли я обещать ему дальнейших субсидий, я увижу его 2 апреля.

Подпись (Ромберг) Содержание: совещание с нашим русским доверенным лицом Вайсом».

Анкета для перерегистрации членов московской организации РКП(б)

1) Фамилия, имя и отчество: Владимир Ильич Ульянов

2) Возраст: 50 л.

3) Какой губернии, города, уезда, волости, деревни происходит: гор. Симбирск

4) Профессия родителей и их адрес: умерли

5) Состав семьи (по возрастам) и число находящихся на иждивении: жена 51; брат 45; сестра 44.

6) Владеете ли недвижимостью (надел земли, дом) или средствами производства и где: нет

7) Национальность: русский

8) Родной язык:

9) На каких языках, кроме русского, говорите, читаете, пишете (необходимое подчеркнуть): французский, немецкий, английский; плохо все 3

10) Какая основная профессия: литератор

11) Какое образование получили и где

а) Общее гимназия

б) Специальное Экстерном сдал университетский экзамен в 1891 г. по юридическому факультету

12) Были ли за границей, когда и где: 1895; 1900—1905; 1907—1917 в эмиграции (Швейцария, Франция, Англия, Германия, Галиция).

13) Какие местности России хорошо знаете: жил только на Волге и в столицах

14) Находились ли на военной службе в старой армии (чин, часть и сколько времени): нет

15) Участвовали ли в боях и имеете ли ранение (где и когда): нет

16) В каком предприятии или учреждении работаете в настоящее время (его адрес и № телефона), на какой должности: СНК