И корабли штурмовали Берлин - Григорьев Виссарион Виссарионович (книги читать бесплатно без регистрации txt) 📗
Представители штаба, политработники, посланные на корабли и в части, следили за тем, чтобы все было готово в срок и никаких заминок не произошло. Орудия двух мониторов из Кислицкой протоки и 725-я батарея ударили почти разом. На том берегу сверкнули первые разрывы и заклубился уже различимый в предутренних сумерках черный дым. Тотчас же доложили по телефону, что бронекатера с десантом пошли.
Противник всполошился. Дальнобойные батареи в районе Тулчи открыли огонь по Измаилу. Беспорядочная стрельба поднялась в Сату-Ноу. Но заградительного огня на пути катеров не встало — их пока не видели с того берега.
Скоро бронекатера, шедшие полным ходом, стали видны с нашего НП. Заметил их и противник, но слишком поздно, и задержать не смог. В 2.45 наша артиллерия перенесла огонь в глубину берега. По целям на участках высадки били на ходу из пушек и пулеметов сами бронекатера. И вот через стереотрубу стало видно, как десантники прыгали с катеров в мелкую воду, выбирались на берег. Ни минных, ни проволочных заграждений перед ними не было. Не ждал тут нас враг, не ждал!
Меня попросили к телефону. Узнал голос Саввы Игнатьевича Грачева. Первое донесение по радио с того берега получил, оказывается, он — пограничники своего начальника не обойдут.
— Там порядок, — басил Грачев. — Орлы наши высадились, пошли вперед. Есть несколько раненых. Вот так…
Через полчаса бой в Сату-Ноу стих. На колокольне, макушка которой с корректировочным постом оказалась снесенной нашей артиллерией, появился красный флаг. В короткой схватке вражеский гарнизон, застигнутый врасплох, был разгромлен. Кое-где дошло до рукопашной, но особой стойкости противник не выказал. Около семидесяти румынских солдат сдались в плен, многие разбрелись по плавням.
Ни среди наших пограничников, ни во взводе моряков, которые высаживались первыми, не было ни одного убитого. Такой удаче сперва даже не верилось. Раненые были и в десантном отряде, и на бронекатерах. Катера получили изрядное количество пробоин.
Высадка далась легче, чем можно было ожидать. И, очевидно, не только потому, что действовали мы решительно. Противник не ожидал десанта, не допускал, что мы предпримем его так скоро.
Впрочем, тогда было не до размышлений о том, что нам помогло. Требовалось думать, как закрепиться на занятом плацдарме, как его расширить, чем усилить высаженный десант. Ведь за Дунаем находилась (в чем противник, вероятно, еще не отдавал себе отчета) пока лишь горстка бойцов, всего около роты.
Наш начальник связи Федор Иванович Малец оборудовал батарейный НП прямо по-флагмански — разговаривай с кем хочешь. Отсюда же, по поручению командующего, соединился с Болградом и доложил командиру 14-го корпуса, что десант высажен и закрепляется. Генерал-майор Егоров горячо поздравил, и я был уверен — этим он не ограничится.
Командующий передал, чтобы я возвращался на ФКП.
И как только я туда вошел, узнал от обрадованного Тетюркина: начальник штаба корпуса полковник Рыбальченко уже сообщил, что для усиления десанта выделяется батальон 287-го стрелкового полка 51-й Перекопской дивизии, державшего оборону у Измаила.
Вскоре прибыл договориться о переправе батальона командир полка подполковник С. И. Султан-Галиев. Предложил ему, пока батальон готовится, сходить на ту сторону со мною на катере (раз берег напротив Измаила в наших руках, пересечь Дунай уже можно и в светлое время) — осмотреть плацдарм, разведать на месте возможности его расширения, продумать систему обороны. Подполковник охотно согласился на такую рекогносцировку. А я приказал начальнику связи подготовить к переброске на плацдарм вместе с батальоном пост СНиС, оснащенный рацией, и к следующему утру протянуть туда телефонный кабель.
И вот мы на мысе Сату-Ноу, который немногим больше часа назад я еще разглядывал в стереотрубу. Непривычно сознавать, что ступаешь по чужой земле. Не нужна она нам, присваивать ее не собираемся. Но отсюда совершено нападение на нашу страну, и пусть знает агрессор — никакие рубежи не защитят его от возмездия.
Местность тут своеобразная. С нашей стороны правый берег выглядит возвышенным, но это лишь неширокий гребень — на нем и стоит поселок Сату-Ноу (жителей в нем ни души — скрылись в плавнях), окруженный окопами бывших румынских позиций. А за поселком — заболоченные заросли густого камыша.
Старшим на плацдарме с момента высадки командир роты пограничников лейтенант Николай Егорович Бодрунов. Он уже организовал оборону, не сплошную конечно: бойцов маловато, а прежде всего там, где грунт потверже и вода помельче. Плацдарм обстреливают дальнобойные батареи, а также мониторы из Сулинского рукава. Огонь не прицельный, снаряды ложатся с большим разбросом. Осколками пока никого не задело, как и шальными пулями, которые посвистывают над берегом, — идет беспорядочная пальба из плавней.
Вместе с плацдармом захвачены трофеи — первые на нашем участке фронта: много винтовок, десяток исправных пулеметов, два 76-миллиметровых орудия… Орудий, как и пулеметов, должно бы быть больше. Полковник Просянов, два дня засекавший огневые точки на румынском берегу, считал, что из Сату-Ноу било не меньше четырех пушек среднего калибра. Часть их куда-то исчезла. Объяснение подсказывал характер местности: в плавнях, раскинувшихся вокруг, можно спрятать или утопить, тем более при таком подъеме воды, любое полевое орудие, не говоря уж о пулеметах.
Командир полка сразу оценил реальные возможности расширения плацдарма, особенно по фронту — вдоль Дуная, в чем флотилия была крайне заинтересована. Ведь контроль лишь над небольшим участком правого берега хоть и облегчал положение Измаильского порта, но еще не обеспечивал условий для боевого маневрирования кораблей. Радуясь решимости энергичного, темпераментного Султан-Галиева развивать первоначальный успех десантников, я заверил, что стрелковый батальон, высадившийся на румынский берег, будет поддержан тяжелой батареей и двумя мониторами (корректировщики на плацдарм уже прибыли), а если понадобится — и другими кораблями.
Действовать надо было быстро, не давая врагу опомниться. Батальон полка погрузился на бронекатера и тральщики, был без потерь перевезен на правый берег и вместе с находившимися там пограничниками и моряками повел бой за расширение плацдарма. Огонь мониторов и 725-й батареи помогал преодолевать сопротивление противника, которое было не таким уж упорным. Бронекатера, оставаясь под правым берегом, также поддерживали наступающий батальон. Бойцы перевозились ими, минуя заболоченные места, на лежавшие впереди участки твердого берега, на прибрежные острова.
Продвижение пехотинцев вдоль Килийского рукава (вниз по течению Дуная) шло стремительно, иначе не скажешь. К исходу 24 июня были заняты селение Пардина, острова Татару, Большой и Малый Даллар, отрезанные от берега мелководными протоками. За неполные сутки плацдарм расширился почти до 40 километров по фронту. Глубина его, определявшаяся на большинстве участков тем, где начинались тут плавни, достигала двух-трех километров.
Так на третьи сутки войны на Дунае начала создаваться новая обстановка, более благоприятная для нас. Прицельный обстрел Измаила прекратился. А огонь батарей, продолжавших бить по городу из района Тулчи, был не столь эффективен. И хоть на небольшом, срединном участке пограничного Килийского рукава мы почувствовали себя хозяевами.
В руках противника еще оставалась значительная часть правого берега ближе к устью с укрепленными опорными пунктами в городке Килия Старая — напротив Килии Новой на нашем берегу и в селении Периправа — напротив Вилкова. И пока это было так, флотилия не могла пользоваться низовьями Дуная. Гарнизон Килии Старой представлял также угрозу левому флангу занятого нами плацдарма. В то же время оценка обстановки приводила к выводу, что существует реальная возможность расширить этот плацдарм еще километров на тридцать.
В порядок дня вставал новый десант, с которым нельзя было медлить. Но сил требовалось больше, чем в прошлый раз, батальоном тут было не обойтись.
