Сталин без лжи. Противоядие от «либеральной» заразы - Пыхалов Игорь Васильевич (книги онлайн .TXT) 📗
«В старинные времена в каждой усадьбе и у каждого зажиточного мужика бывали многолетние запасы хлеба, иногда прямо сгнивавшие за отсутствием сбыта. Эти запасы застраховывали от неурожаев, засух, гесенских мух, саранчи и т. п. Мужик выходил из ряда голодных лет всё ещё сытым, необессиленным, как теперь, когда каждое лишнее зерно вывозится за границу» [168] .
«С каждым годом армия русская становится всё более хворой и физически неспособной. До трёх миллионов рублей ежегодно казна тратит только на то, чтобы очиститься от негодных новобранцев, “опротестовать ” их. Из трёх парней трудно выбрать одного, вполне годного для службы. И несмотря на это, срок солдатской службы всё сокращается. Хилая молодёжь угрожает завалить собою военные лазареты. Плохое питание в деревне, бродячая жизнь на заработках, ранние браки, требующие усиленного труда в почти юношеский возраст, – вот причины физического истощения…
Сказать страшно, какие лишения до службы претерпевает иногда новобранец. Около 40 проц. новобранцев почти в первый раз ели мясо по поступлении на военную службу. На службе солдат ест кроме хорошего хлеба отличные мясные щи и кашу, т. е. то, о чём многие не имеют уже понятия в деревне…» [169] .
«Перестанемте, господа, обманывать себя и хитрить с действительностью! Неужели такие чисто зоологические обстоятельства, как недостаток питания, одежды, топлива и элементарной культуры у русского простонародья ничего не значат? Но они отражаются крайне выразительно на захудании человеческого типа в Великороссии, Белоруссии и Малороссии. Именно зоологическая единица – русский человек во множестве мест охвачен измельчанием и вырождением, которое заставило на нашей памяти дважды понижать норму при приёме новобранцев на службу. Еще сто с небольшим лет назад самая высокорослая армия в Европе (суворовские “чудо-богатыри ”), – теперешняя русская армия уже самая низкорослая, и ужасающий процент рекрутов приходится браковать для службы. Неужели этот “зоологический” факт ничего не значит? Неужели ничего не значит наша постыдная, нигде в свете не встречаемая детская смертность, при которой огромное большинство живой народной массы не доживает до трети человеческого века?» [170]
В самом деле, в конце XIX века в России до 5-летнего возраста доживало всего 550 из 1000 родившихся детей, тогда как в большинстве западноевропейских стран – более 700 [171] . Как отмечали современники:
«Население, существующее впроголодь, а часто и просто голодающее, не может дать крепких детей, особенно если к этому прибавить те неблагоприятные условия, в каких, помимо недостатка питания, находится женщина в период беременности и вслед за нею» [172] .
После подобных свидетельств остаётся лишь повторить слова известного писателя-эмигранта (и, кстати, убеждённого монархиста) Ивана Солоневича:
«Таким образом, староэмигрантские песенки о России, как о стране, в которой реки из шампанского текли в берегах из паюсной икры, являются кустарно обработанной фальшивкой: да, были и шампанское и икра, но – меньше чем для одного процента населения страны. Основная масса этого населения жила на нищенском уровне» [173] .
На этом фоне особенно безнравственным выглядит ликование некоторых нынешних «патриотов»:
«На европейском хлебном рынке Россия была со своим дешёвым и качественным зерном неоспоримым монополистом… Цена на зерно в Европе была бы намного выше, если бы русский экспорт дешёвого хлеба не сдерживал аппетиты американских, канадских и аргентинских поставщиков» [174] .
Поневоле хочется воскликнуть, наплевав на условности: «Чему радуешься, дурак? Тому, что Россия снабжала Европу задарма своим хлебом?» Ради чего терпели лишения русские крестьяне, ради чего голодали русские дети? Чтобы, не дай бог, западный обыватель не переплатил лишний пенс или пфенинг за буханку? Достойная цель, ничего не скажешь!
Каким же образом удавалось выкачивать продовольствие из недоедающей страны? Основными поставщиками товарного хлеба являлись крупные помещичьи и кулацкие хозяйства, державшиеся за счёт дешёвого наёмного труда малоземельных крестьян, вынужденных за гроши наниматься в работники. Как писал по этому поводу всё тот же А.Н. Энгельгардт:
«Один немец – настоящий немец из Мекленбурга – управитель соседнего имения, говорил мне как-то: “У вас в России совсем хозяйничать нельзя, потому что у вас нет порядка, у вас каждый мужик сам хозяйничает – как же тут хозяйничать барину. Хозяйничать в России будет возможно только тогда, когда крестьяне выкупят земли и поделят их, потому что тогда богатые скупят земли, а бедные будут безземельными батраками. Тогда у вас будет порядок и можно будет хозяйничать, а до тех пор нет ”» [175] .
Что же касается основной массы крестьян, то они были вынуждены продавать хлеб, которого им самим не хватало, для уплаты налогов и сборов:«Увеличение нужды в деньгах для уплаты налогов, аренды и для удовлетворения собственных потребностей заставляет крестьянина выносить на рынок всё большее количество произведений своего хозяйства. В результате на рынок вывозится осенью даже тот хлеб, который затем весною самим же крестьянам приходится выкупать обратно. Вся разница в осенних и весенних ценах ложится на крестьянское хозяйство как следствие такой своеобразной залоговой операции. И поскольку общая совокупность неблагоприятных экономических условий заставляет прибегать к ней всё более широкие и менее обеспеченные собственным хлебом группы крестьянских хозяйств, постольку возрастает возможность возникновения острой продовольственной нужды» [176] .
Зачем понадобилась коллективизация?
После прихода к власти большевиков помещичьи и кулацкие хозяйства были экспроприированы, а земля поделена между крестьянами. Однако при этом новая власть быстро столкнулась с проблемой нехватки товарного зерна: отныне жители деревни выращивали хлеб в основном не на продажу, а для себя.
«Хотя сельское хозяйство в целом и перевалило через довоенный уровень, валовая продукция его главной отрасли – зернового хозяйства – составляла лишь 91 процент довоенного уровня, а товарная часть зерновой продукции, продаваемая на сторону для снабжения городов, едва доходила до 37 процентов довоенного уровня, причём все данные говорили о том, что есть опасность дальнейшего падения товарной продукции зерна.
Это означало, что дробление крупных товарных хозяйств в деревне на мелкие хозяйства, а мелких на мельчайшие, начавшееся в 1918 году, всё ещё продолжается, что мелкое и мельчайшее крестьянское хозяйство становится полунатуральным хозяйством, способным дать лишь минимум товарного зерна, что зерновое хозяйство периода 1927 года, производя немногим меньше зерна, чем зерновое хозяйство довоенного времени, может, однако, продать на сторону для городов лишь немногим больше третьей части того количества зерна, которое способно было продать довоенное зерновое хозяйство» [177] .
Особенно серьёзно проблема нехватки товарного зерна встала в 1927 году, когда международная обстановка вокруг СССР резко обострилась. В апреле в Китае происходит переворот Чан Кайши. 27 мая Англия разрывает дипломатические отношения с Советским Союзом [178] . 7 июня в Варшаве состоявшим в польском подданстве русским белоэмигрантом был убит полпред СССР в Польше П.Л. Войков [179] . В воздухе ощутимо запахло войной.
В этой ситуации крестьяне стали придерживать хлеб в расчёте на то, чтобы продать его подороже: «Пришёл момент, когда у нас просят хлеб за мануфактуру. Совдепия начинает плясать под нашу дудочку, ну и пусть – как они ни вымогают – мы воздержимся, пока не будут платить по рублю за пуд ржи и по два рубля за пуд пшеницы» [180] .
Если к январю 1927 года было заготовлено 428 млн пудов зерна, то к январю 1928 года – лишь 300 млн [181] . Единственный выход из сложившейся ситуации состоял в том, чтобы вновь создать крупные хозяйства, способные дать стране товарный хлеб.