Для тебя, Ленинград! - Чероков Виктор Сергеевич (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
Посещали нас писатели и поэты. Побывав на флотилии, поэтесса Ольга Берггольц написала стихи, после ставшие песней:
Ремонт кораблей и судов шел полным ходом. Душой его были флагманский механик флотилии инженер-капитан 2 ранга П. С. Касьянчук, заместитель начальника Северо-Западного речного пароходства А. Н. Новоселов и главный инженер пароходства А. Е. Полтавцев.
Решением правительства было усилено руководство пароходства. Начальником стал А. Н. Шинкарев, его заместителем А. М. Прорешный, начальником политотдела М. Н. Малютин. Все трое до этого работали на ответственных должностях в областном комитете партии. С новым руководством у нас сразу же установился теснейший контакт. А, Н, Шинкарев, А, М. Прорешный и М, Н, Малютин многое сделали, чтобы в срок отремонтировать суда, зимовавшие в Осиновце. По их ходатайству Военный совет Ленинградского фронта отозвал из армии и флота многих опытных специалистов-речников, которые внесли свой вклад в ускорение и повышение качества судоремонта.
Еду в Осиновец. Наша выкрашенная белилами «эмка» по деревянному помосту скатилась на лед Ладоги и влилась в поток грузовиков. Машины движутся по нескольким колеям, отдаленным друг от друга на сто — двести метров. Куда ни взглянешь — влево, вправо, — цепочкой одна за другой ползут машины — полуторки, трехтонки, автобусы. Лед вдруг начинает дрожать, колебаться. Оглядываюсь. Справа от нас движутся тяжелые танки КВ. Выглядят они непривычно — без башен и пушек. Снятые башни они буксируют за собой на тракторных санях. Мы далеко от танков, и то ощущаем, как колеблется лед под их тяжестью. А каково танкистам и тем, кто сопровождает танки?
Машина промерзла насквозь. Метет поземка, свистит свирепый ветер. Сквозь него доносятся крики: «Воздух! Воздух!» Торопливо хлопают зенитки. Но вереницы грузовиков не останавливаются, наоборот, набавляют скорость. В уши ударяет волна от близкого взрыва. Грузовик, шедший впереди нас, тормозит. Колеса его не вертятся, но продолжают скользить по снегу. И вдруг видим, как грузовик клюнул радиатором, вся его передняя часть погрузилась в воду. На поверхности лишь зацепившиеся за кромку льда задние колеса да задранный кузов. Водитель и его помощник барахтаются в полынье среди ледяного крошева. Им помогают выбраться на лед, они мечутся возле машины. Одежда их на глазах покрывается ледяной коркой. Мы силой затаскиваем их в свою машину, объезжаем полынью и отвозим шоферов в ближайший обогревательный пункт.
А другие машины все идут и идут…
На командном пункте командира Осиновецкой военно-морской базы меня ожидал военком 409-й батареи Алексей Григорьевич Морозов, перебравшийся по льду из крепости Орешек. Зимой опасность над гарнизоном крепости возросла: враг мог переправиться по льду. Пришлось усилить дозоры, повысить бдительность. Дежурные подразделения находятся в постоянной боевой готовности. Враг пока не осмеливается приблизиться к Орешку, но по-прежнему бомбит и обстреливает его.
— Были дни, — говорит Морозов, — когда на нас обрушивалось до тысячи снарядов и бомб. Все сооружения пострадали, даже древний собор, расположенный за стеной крепости. А собор этот стоял с 1813 года, построен прочно, стены метровой толщины. Внутри крепости все завалено грудами щебня. Во время огневых налетов люди укрываются в блиндажах и подвалах, благо подвалов много.
Большие трудности испытывает гарнизон с доставкой боеприпасов и продовольствия. Летом это делалось на шлюпках, иногда к крепости прорывались тральщики. Двигались они ночью, навигационного обеспечения не было, шли по узкому и извилистому фарватеру, то и дело попадая под вражеский огонь. Мы восхищались отвагой и мастерством экипажей «ТЩ-82» (командир старший лейтенант И. П. Тюньков) и «ТЩ-63» (командир лейтенант В. А. Щербиков). Сейчас боеприпасы и продовольствие доставляются по льду на санках. Тоже рискованное предприятие: в любой момент враг может осветить местность прожекторами и открыть огонь.
Я спросил о настроении людей.
— Держатся молодцом. Берут пример с командира батареи Кочаненкова и секретаря партийной организации Сивачева. Бесстрашные люди.
Военком называет имена старшин и краснофлотцев К. Л. Шкляра, В. И. Шелепеня, А. С. Сергеева, А. Г. Зайцева, Г. И. Сокова, В. В. Конькова и многих других, отличившихся в боях. В их числе и кок батареи Пахомов, по боевому расписанию занимающий место у орудия. Его помощник Людвиг Мокрицкий одновременно является наводчиком снайперского орудия. А еще одна его обязанность — вылавливать глушеную рыбу после вражеских налетов. Ее бывает много, она стала существенной прибавкой к рациону моряков и солдат гарнизона. Владимир Коньков — орудийный наводчик, он же почтальон батареи, почти ежедневно ходит на Большую землю за почтой. Летом, бывало, его шлюпку разбивало снарядом, и ему приходилось вплавь доставлять боевым друзьям почту — дорогие весточки из дому. Его всегда встречают с радостью, по популярной кинокартине с доброй шуткой величают «Харитошей, аккуратным почтальоном», На весь гарнизон славится орудийный расчет Н. В. Конюшкина. Он буквально ведет охоту за гитлеровцами, часами в любой мороз просиживает у пушки и, чуть кто покажется на вражеской территории, бьет без промаха. Конюшкин был дважды ранен, но каждый раз после излечения возвращался в Орешек. (Ныне орудие Николая Васильевича Конюшкина, сплошь избитое осколками, хранится в Центральном военно-морском музее в Ленинграде.)
Я спросил о взаимоотношениях моряков с остальными воинами гарнизона.
— Живем одной семьей, — ответил Морозов. — Вместе с нами в Орешке рота и батарея армейцев. Комендант гарнизона капитан Чугунов и военный комиссар Марулин сумели сплотить бойцов, хорошо наладить службу. С такими людьми где угодно воевать можно!
Вскоре я снова заглянул на «Конструктор». Изувеченный корабль вмерз в лед неподалеку от берега. Больно было смотреть на него. Не корабль — обрубок. Но он жил. Зимовать на «Конструкторе» мы оставили всего 32 человека — одну шестую штатной команды. Эта горстка людей обкалывала лед вокруг борта, ремонтировала машины, валила лес на берегу и на санках доставляла дрова на корабль. А заготовили и перевезли они за зиму более тысячи кубических метров дров.
В тесной каюте, обогреваемой «буржуйкой» и освещенной коптилкой, над листами ватмана мудрили помощник командира корабля лейтенант М. Ф. Пантелеев, инженер-механик воентехник 1 ранга П. А. Можейко и офицер технического отделения флотилии инженер-капитан 3 ранга И. Н. Ройтман. Они задумали на первый взгляд невероятное: заново изготовить в Ленинграде носовую часть корабля (оторванную прежнюю мы не нашли, да и продолжать поиски вряд ли стоило — от нее осталась груда металлолома), затем по частям перевезти сюда, собрать и на плаву болтами прикрепить к уцелевшей части корлуса.
Мало кто верил в реальность этого проекта. Но мы поддержали его. Уж очень дорог нам был «Конструктор», пусть старый, но проектировавшийся и строившийся как боевой корабль. Раньше это был минный крейсер «Сибирский стрелок», позднее переведенный в класс эскадренных миноносцев. Он был спущен на воду в 1906 году, имел водоизмещение 890 тонн, скорость 23 узла, вооружен тремя 100-миллиметровыми и двумя 45-миллиметровыми орудиями. Перед войной он использовался как опытовый корабль для испытаний новых образцов минного и торпедного оружия. Выход из строя этого основного нашего боевого корабля был для флотилии большой потерей.
По чертежам, разработанным П. А. Можейко и И. Н. Ройтманом, на Ижорском заводе были созданы сначала деревянные шаблоны, по ним вырезаны стальные листы обшивки и палубы, шпангоуты, кильсоны и другие детали набора корпуса. В разобранном виде они доставлялись в Осиновец. Руководил этим инженер завода Василий Евгеньевич Гаевский. Приходится только удивляться, как с таким объемом работ справились люди, еле стоявшие на ногах от голода. Это был подлинный трудовой героизм, который стал нормой поведения ленинградцев. Тот же В. Е. Гаевский занимался и монтажом носовой части корабля. Все это делалось в Осиновце на плаву. Водолазы часами работали в ледяной воде, скрепляя листы сотнями болтов. К весне я увидел «Конструктор» уже похожим на корабль. Правда, нос его отличался от прежнего, получился не столь изящен, грубоват, но нам было не до красоты. Главное, корабль снова стал целым. Осталось заварить швы, но это можно было сделать только в доке.
