Автобиография - Шварценеггер Арнольд (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений TXT) 📗
По сравнению с большинством из нас — европейцев, Чет Йортон и другие американцы выглядели как произведения науки: их тела казалось, доведены до крайней готовности — закончены и отполированы. Мое тело было далеко не закончено. Я просто приехал в Лондон с большим и мускулистым телом и вдруг я увидел перед собой еще одну длинную дорогу, по которой мне нужно будет пройти, если я хочу выигрывать. Все это не имело никакого отношения к размеру тела, на чем я до этого в основном сосредотачивался. Размер был только материалом. Теперь мне надо было над этим работать: отточить и придать форму. Мне нужно было сделать разделение мышц, проработку и загар.
Перед соревнованиями я слушал бесконечные теории. Кое-кто из ребят говорил, что нужно париться перед соревнованиями в сауне, чтобы выгнать всю воду из организма. Другие говорили, что нужно напрягаться и позировать, что это способствует лучшей проработке. Я слушал новые вещи и справа и слева. Я понимал английский ровно настолько, чтобы понимать отдельные отрывки и от этого все еще больше запутывалось. Потом другие культуристы, в конце концов, стали переводить для меня и я начал сознавать, что это не столько спорт, сколько целая сложная наука. И я понял, что после пяти лет как я тренируюсь и думал, что знаю все о культуризме, оказалось, что я не знаю почти ничего.
Обычно соревнования по культуризму проводятся в течение двух дней: первый день — после обеда и второй день — целиком. Предварительное судейство, являющее, по сути, настоящим судейством, производится в первый день. Шоу, на котором вечером присутствует публика, это в основном раздача титулов. Предварительное судейство является довольно торжественным мероприятием в присутствии избранной публики. Обычно это представители прессы, другие культуристы, официальные лица федерации. Судьи вызывают для построения каждого из трех классов: невысокие, средние и высокие мужчины, в этом же порядке. Каждого сначала оценивают в группе, потом индивидуально. Набранные очки записываются на судейских листах и эти листы держаться в секрете до следующего вечера. Тогда объявляют победителя в каждом классе, а затем называют первое место из трех. Хотя во время предварительного судейства нельзя сказать, как идут дела, можно оценить ситуацию по реакции зала. В тот лень в «Ройал отеле» я чувствовал, что делаю все хорошо, даже лучше чем ожидал. Почти все подошли поговорить со мной. Казалось, что они показывают мне, что в чем-то я от них отличаюсь.
Когда я занял второе место в шеренге мужчин высокой группы, я заметил странную вещь. Хотя я был самым высоким, мой номер был предпоследним. Чет Йортон записался позже, поэтому его имя было последним. Я помню, подумал, что это уловка — типично американская уловка, потому что последний в линии всегда позирует последним, а кто последним позирует последним оставляет впечатление. Да, это точно американская уловка. Я был в этом уверен. После того как я увидел Йортона, я больше ничего особого не ожидал от соревнований. И все же, как только я вышел раздался взрыв аплодисментов. Зрители были прямо-таки поражены. Я был «Мистером Европы», у меня были такие большие руки, и сам я был молод, удивительно молод.
В тонкостях соревнований я совсем не разбирался. Я понятия не имел, какая именно поза нужна для того или иного эффекта. Основную мою программу, если ее можно было так назвать, я собрал из тех поз, которые видел у других культуристов или в журналах. Она не была спланирована так, чтобы образовывать единое целое. Не было тут и ритма позирования, позволившего бы показать мое тело в лучшем виде.
Шоу для широкой публики проходило на следующий вечер в театре «Виктория палас». За кулисами опять было много суеты. Я пытался сосредоточиться на своем теле, «надуться» и одновременно пытался впитать максимум из того, что происходило вокруг, из того, что говорили.
Конферансье представил меня следующим образом: «А теперь, леди и джентльмены, позвольте мне вам представить новую сенсацию из Германии „Мистера Европа“ Арнольда Шварценеггера. Ему девятнадцать лет. Это высококлассный культурист и это его первое участие в международном соревновании. Давайте его хорошо поприветствуем». Аплодисменты были такие громкие и продолжительные, что последних его слов не было слышно.
Я никогда не выходил перед таким количеством народа. В театре было почти три тысячи мест, и весь он был полный. Я боялся скованности и того, что вообще не смогу позировать. Чтобы этого избежать, я стал внимательно смотреть на лампы на потолке. Я сделал первую позу и зрители закричали. Потом это повторилось, и я почувствовал теплый поток по всему телу. Я начал раскрываться. Следующая поза — и аплодисменты усилились. Я продолжал позировать, а они продолжали аплодировать. Я знал, что время на исходе, но не хотел уходить с помоста. Я только сосредоточился на этом белом свете под потолком театра и продолжал свою неотесанную серию позирования. Когда я покинул сцену, аплодисменты никак не прекращались.
Кто-то сказал: «Ну, давай, Арнольд». И меня снова вытолкнули на сцену. До этого момента я был единственный, кого вызывали на бис. За свои девятнадцать лет жизни я не чувствовал ничего подобного, что могло бы сравниться с этими тремя минутами позирования. Я сказал себе, что это оправдывает четыре года тренировок.
Потом вышел Чет Йортон. Я был очарован, наблюдая его позирование. Чувствовалась уверенность, сила и контроль над каждым движением. Выглядел он мощно и мужественно. Впервые я был свидетелем поведения чемпиона в действии. Он был великолепен. В Европе он был известен как человек, на которого стоило посмотреть, как человек, который бы пришел и победил бы всех. Он выиграл «Мистер Калифорния». Он дважды выиграл «Мистер Америка». А также у него были призы за все части тела: за лучшие ноги, за лучшие икры, за лучшую спину — за все. Он только что закончил сниматься вместе с Dave Draper-ом в фильме «Don't Make Waves» (Не делай волн). Этот фильм сделал из него кинозвезду, а теперь его прислали в Лондон, чтобы он выиграл эти соревнования. Все эти вещи, вместе взятые, мысленно подготовили его к победе. Можно было видеть, как легко он двигается по сцене: уверенность казалось, сочилась из всех его пор.
