Амплуа — первый любовник - Волина Маргарита (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗
Дмитрий Захарович Протопопов в полувоенном костюме… толстый живот перетянут ремнем с пряжкой, на коротких ногах, лицо как у младенца, гладкое, розовое и благодушное. В просторечии все называли первого секретаря не Протопопов, а короче — Протопоп.
Спектакль «Земля» имел успех. Блеснула сапожками и цинизмом бандитка Косова — Агафоника Миро-польская. Кулак Сторожев — Дегтярь — не подкачал. Трагический дуэт бедняцкой девушки и одураченного Антоновым парня-бедняка очень мило исполнили шепчущая Русанова и сипящий (от холодного пива) Ширшов. Его брата, праведного, правильного коммуниста Листрата, воплощал Георгий Менглет! Ничего по поводу роли я из него вытянуть не могла!
— Помню… рука у меня была перевязана. Последствие ранения, что ли? А больше ничего не помню… Весь Листрат — какое-то пятно… Темное…
Ну ладно, Менглет Листрата забыл. Старожилы помнят. Листрат Менглета был не темный, а светлый, чистый и… добрый. Ретроспективно глядя на коммунистов — «добрыми» их представить невозможно. Но ведь премьера «Земли» в Сталинабаде прошла более полувека назад! Менглету только-только исполнилось двадцать пять лет. О крестьянском восстании на Тамбовщине, в котором участвовало более пятидесяти тысяч человек, Жорик мало что знал. Коммунист Листрат выписан Н. Виртой светлыми красками. Таким его и сыграл Менглет. Была еще в его Листрате затаенная грусть. Быть может, обреченность? Добрые коммунисты (если такие встречались) были обречены погибнуть — на войне ли Гражданской, в ленинско-сталинских ли лагерях.
«Земля» имела официальный успех. Режиссер «Земли» Яков Штейн в глазах актеров с треском провалился! И жалкого подобия Дикого они в нем не нашли. К сожалению, Штейн заимствовал у Дикого (а может, и сам был таков) мужскую неуемную силу. Но, в отличие от Алексея Денисовича, расходовал ее неосторожно.
На репетициях «Земли» Гафа Миропольская почему-то, отыграв свою сцену, не уходила за кулисы, а прыгала в оркестровую яму. По окончании репетиции Гафа со странным упорством продолжала эту тренировку. Влезет на сцену — спрыгнет. Влезет — спрыгнет, и так… многократно.
Жорик на Гафины прыжки не обращал внимания. Раньше они симпатизировали друг другу. Вместе с Гафой Менглет поступал в «Мастерские». Приготовили для показа «Бездну» Л. Андреева. В тот период Гафа и Жорик часто возвращались с занятий вместе. Иногда отдыхали в сквере на скамеечке. И однажды в зимнюю пору так долго сидели, прижавшись друг к другу от холода, что даже примерзли к сиденью. Хотели подняться, зады не отрываются.
Но это было давно (пять лет для молодости — вечность). Теперь, оставаясь с Гафой в прежних отношениях (он ценил в ней ранний профессионализм), на женщину Миропольскую Жорик не обращал внимания. Яков Штейн обратил! Последствия его интереса к ней Гафа и пыталась ликвидировать, прыгая со сцены.
Крепкий организм — все вынес. Не поддался!
Пришлось на несколько дней лечь в больницу (простуда?!).
Штейн Гафу в больнице навестил, и об этом все, кроме жены Штейна, знали.
Но на решение избавиться от Штейна — главного режиссера эпизод с Гафой никак не повлиял. Штейн-бабник никого не возмутил. Но Штейн — беспомощный режиссер, не умеющий работать с актерами, — возмутил всю труппу.
Общее собрание большинством голосов постановило: пусть Штейн немедленно уезжает… подав заявление об уходе по собственному желанию!
В меньшинстве оказалась Гафа, Она (понимая, что это безрезультатно) одна выступила в защиту Штейна. С тех пор ее стали еще больше уважать (она всегда пользовалась уважением). Штейн же собрал вещички и отбыл… пообещав к весне вызвать жену. Пока Нина Ивановна Трофимова осталась в театре, но театр остал-01 без главного режиссера.
Менглет категорически отказался от этой должности. Он приехал в Сталинабад играть, а не режиссировать и руководить! Ершов был ассистентом Топоркова («Бедность не порок»), но в БДТ режиссеру Дикому ни в одном спектакле не помогал. Вениамин Тресман — в Сталинабаде он сменил фамилию на более звучную, Ланге, — иногда Дикому помогал и очень хотел режиссировать! Но если Штейн и поначалу был чужой, то Венька Ланге был уж слишком свой: к нему относились с юмором… не было у него авторитета (пока!), он еще ни одного спектакля не поставил. Александр Бендер — ученик Эрнеста Радлова — поставил (и, судя по рецензиям, удачно) ряд спектаклей в Березняках и в Надеждинске… К тому же он был несколько старше большинства диковцев. К тому же он сразу полюбился Жорику. Может быть, потому полюбился, что Бендер, как и Менглет, встречал с улыбкой житейские трудности. По совету Менглета Управление по делам искусств Таджикской ССР назначило А. А. Бендера главным режиссером Русского драматического театра имени В. Маяковского.
…Зима выдалась снежной, ветки акаций на Ленинской обламывались под тяжестью пухлой белизны. Но вдруг — пригревало солнце, снег таял и на плоских крышах кибиток в январе (?!) расцветали тюльпаны и маки.
Русский драматический театр процветал в любую погоду.
Спектакль «Бедность не порок» в прежнем составе (только Любовь Гордеевна — Русанова) прошел… нормально. Русанову жалели: наверное, в кибитке живет, потому и хрипит простыла. Но она все равно понравилась — красивей просто не найти!
(Из поэмы В. Бибикова)
«Первый шаг» Александра Бендера был удачен. Детектив братьев Тур и Л. Шейнина делал сборы. Менглет играл в «Очной ставке» молодого одаренного немецкого шпиона, скрывавшегося под маской Ивана Ивановича Иванова (и только что засланного и Союз). Ершов — засекреченного матерого резидента, уже много лет прожившего в Союзе под маской старика бухгалтера. Встреча с мнимым Ивановым -призыв к действию (который матерый резидент с нетерпением ждал).
Разоблаченный бухгалтер с такой ненавистью проклинал советскую власть, что военный зритель (если он был при оружии) хватался за кобуру!
Менглет оставался тайной до конца. Очень приятный, сдержанный, подтянутый и… ну совсем простой советский человек, он совершает (и готовится совершить) страшные злодеяния, а зритель вроде бы и догадывался, а не верил!
Тайна Ивана Ивановича Иванова держала в напряжении весь спектакль.
Русанова была невинной, несчастной жертвой злодея Иванова, и когда по ходу действия ей надо было кричать от ужаса, за нее в кулисах кричала Лиза Чистова…
«Без вины виноватые» А.Н. Островского (режиссер А. Бендер) публику ошеломили! Все участники были хороши. А Галина Степанова — Кручинина и Менглет — Незнамов были в своем роде бесподобны! Оба — голубоглазые, с интересной бледностью на лицах. Менглет — в черных кудрях (парик), Степанова — в белоснежных локонах (поседела от горя, парик). Менглет в бархатной блузе с бантом у ворота (артист!), Степанова — в черном (траур по сыну). Толстуху Галину засупонили в корсет несколько одевальщиц получилось подобие талии. Но кто сказал, что толстые не умеют любить и страдать? Еще как умеют! И упитанная Кручинина — Степанова страдала и любила на всю катушку! И зрители (тонкие и толстые) страдали и любили вместе с ней. Григорий Незнамов — загнанный, обездоленный, обозленный подкидыш! Таким его обычно играют и таким его написал Островский. Был ли Гриша Незнамов Менглета обозленным? Нет. Обездоленным? Нет! Незнамов — Менглет и в своей горькой доле находил сладости жизни. Его по-отечески любил и опекал умный пропойца Шмага (Константин Лишафаев — браво!). Незнамова — Менглета любили (наверняка) женщины. И он конечно же был талантливый актер — уверенный в своей талантливости!
Артистизм Незнамова, подчеркнутый (возможно, совместно с режиссером) Менглетом, отделял его от обывателей города и от актеров провинциальной труппы. Талант и артистизм Кручининой (толстуха Степанова была артистична и талантлива) его привлекали: злая сплетня о том, что она «бросает» своих детей, вызывала в нем не гнев, а горечь…
