Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых» - Телицын Вадим Леонидович (серии книг читать бесплатно .txt, .fb2) 📗

«12 апреля 1935 года. Ленинград. Дорогой мамочке от дочки и внучки.

Мамочка, ведь мне уже 27 лет, а дочке моей 6 1/2 лет. Годы летят, даже не верится, что я уже пожилая женщина, но характер мой, мамочка, очень подвижен и молод, чему я довольна. Клавдия» [58].

«Пожилая»? В 27 лет? Скорее, уставшая — от обыденной, повседневной жизни… Ведь первые четыре года в Ленинграде, пока Алексей Николаевич «штурмовал вершины знаний», она одна содержала семью на зарплату бухгалтера. Видимо, напряжение этих лет долго сказывалось. В последующие годы Клавдия Андреевна не работала, оставаясь домохозяйкой, сохраняя уют в доме и счастье в семье, помогая дочери и внукам.

Сам Алексей Николаевич, стиснув зубы, шел к поставленной цели. 31 января 1936 года ему было присвоено звание инженера-технолога по ткачеству. Диплом он защитил блестяще: «оценка за проект — пять, оценка за защиту — пять, итоговая — пять».

Получив дипломы, решили сфотографироваться на память у здания института: преподаватель и семь вчерашних студентов и студенток. Косыгина, возвышающегося над другими выпускниками, легко было принять за педагога. Он был старше однокурсников лет на десять.

Годы спустя Алексей Николаевич говорил о времени учебы в вузе как о лучших годах жизни, несмотря на все бытовые трудности, и всегда «с волнением» вспоминал институт, преподавателей и товарищей. А встречаясь в родных стенах в 1960–1970-е годы с однокурсниками, обнимался и шутил, невзирая на должности.

Глава 2. Как

Считается, что человек делает себя — как личность, свою карьеру, свою семью, свою, в итоге, судьбу, — все сам. И это так. Однако существует множество «но», которые прямо или косвенно влияют и на судьбу, и на карьеру. И этих «но» — великое множество. Первыми и главнейшими факторами выступают время и общество, в которых «живут и умирают». Затем — желание и способности человека, в том числе способность мимикрировать под обстоятельства и под «среду обитания»: правильно выбрать, когда сказать «да», когда сказать «нет» — вместе со всеми, когда промолчать, когда аплодировать вождям — опять же вместе со всеми, а когда — лучше уйти в сторону и остаться в одиночестве…

Ну и, конечно, важно ухватить «госпожу удачу за хвост».

И еще одно — от того, как складывалась карьера в самом начале жизненного пути, во многом зависело то, какие импульсы она получит в дальнейшем…

Итак, как же складывалось начало карьеры Алексея Николаевича?

Вторую половину 1930-х годов в жизни Косыгина можно по праву считать переломной: за 5 (пять!) лет из подающего надежды инженера-текстильщика он превратился в заместителя председателя правительства СССР… Феноменально? Да. Хотя, если учитывать обстоятельства того времени, — вполне объяснимо.

Молодой специалист

Будучи еще студентом пятого курса, Косыгин поступил на Ленинградскую ткацкую и красильную фабрику имени А. И. Желябова мастером подготовительного отдела, чем снял бремя материального обеспечения семьи с жены. Молодого специалиста быстро оценили, и всего через несколько месяцев он стал начальником 3-го ткацкого цеха. С 18 апреля 1936 года, уже с дипломом о высшем образовании, Алексей Николаевич — начальник смены 1-го цеха [59]. Фабрика с «богатой историей», она была запущена в строй еще в конце XIX века, а в середине 1930-х годов здесь трудилось почти 1700 человек. Оборот по хлопчатобумажному суровью составлял внушительные 13,5 миллионов рублей.

Не оставил Косыгин и общественную работу — состоял членом парткома фабрики и членом бюро Васильевского райкома. Оставаясь «праведным» коммунистом, в анкетном листе начальника смены отметил: «В оппозиции не состоял, выговоров не имею. Брат также никаких партийных взысканий не имеет» [60].

Начальника смены и партийного активиста районного масштаба заметили. Через полтора года после окончания института, 21 августа 1937-го, Косыгин неожиданно получает назначение на пост директора прядильно-ткацкой фабрики «Октябрьская» (бывшая Сампсониевская бумагопрядильная мануфактура [61]) и вскоре переезжает на новую квартиру на Новосельцевской улице, дом 2.

^{Характеристика партийного комитета фабрики имени А. И. Желябова на А. Н. Косыгина. 22 июля 1937. [ЦГАИПД СПб. Ф. Р-1728. Оп. 1. Д. 420046/2. Л. 12]}

^{Выписка из протокола № 4 заседания секретариата Ленинградского городского комитета ВКП(б) об утверждении А. Н. Косыгина директором фабрики «Октябрьская». 29 августа 1937. [ЦГАИПД СПб. Ф. Р-25. Оп. 2. Д. 1030. Л. 113]}

Партийная характеристика кратко констатировала, что новый директор «сумел за короткое время вывести фабрику из длительного прорыва» [62].

Любопытно, что «прорывом» именован здесь не излюбленный тогдашней пропагандой рывок вперед, а провал, причем долговременный, вызванный технологической заскорузлостью производства. Хронической проблемой в ткачестве была обрывность нитей основы. И справиться с нею можно было только через глубокую модернизацию.

^{Характеристика Выборгского районного комитета ВКП(б) на А. Н. Косыгина. Апрель 1938. [ЦГАИПД СПб. Ф. Р-1728. Оп. 1. Д. 420046/2. Л. 18]}

Верный себе, Алексей Николаевич создал на фабрике научно-исследовательскую лабораторию. Поручил сотрудникам изучить и довести до ума предварительную обработку нити — шлихтование. Пряжа пропитывалась специальным клеящим составом, шлихтой, после чего высушивалась и наматывалась на навой. Качество шлихты имело первостепенное значение. Чтобы нить была износоустойчивой и достаточно гибкой, пряжу должна была покрывать временная пленка, прочная и эластичная.

Косыгин ввел ежедневный контроль вязкости шлихты. Для соблюдения температурного режима при ее варке установили в баках термометры, разработали и внедрили новый рецепт приготовления клейкой массы.

Следом Косыгин предложил усовершенствовать сам ткацкий станок. Здесь пригодились лекции и работы профессора А. Д. Монахова, чья книга «Ткацкий станок» оставалась для Косыгина «настольной».

^{Анкета № 702 делегата V Ленинградской городской конференции ВКП(б) А. Н. Косыгина. 28 мая 1938. [ЦГАИПД СПб. Ф. Р-25. Оп. 2. Д. 1225 в. Л. 3–3 об.]}

Решение оказалось на удивление простым. На станках появились специальные ламельные приборы — «основонаблюдатели». Каждую из нитей контролирует своя пластинка. Обрывается нить — пластинка падает, и машина останавливается. К концу 1939 года такими приборами был оснащен почти весь станочный парк фабрики.

Косыгин нашел способ ликвидировать еще один дефект ткани — недосеки, поперечные полосы с меньшей плотностью, возникающие при обрыве уточной нити. С этой проблемой справились установкой недосечников.

Наконец, Косыгин настоял на принятии паковок увеличенного веса. Это вроде бы малозначительное новшество позволило удлинить нить в челноке, а значит, реже останавливать станки для перезаправки.