Мы победим! Тайные тюрьмы Сальвадора - Хандаль Шафик Хорхе (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
Поскольку администрация США не отказывается от идеи не допустить победы революции и, более того, подавить ее, спасая сальвадорский режим, она хочет иметь наготове соответствующие средства.
Ясно, что администрация Рейгана рассчитывает прибегнуть в конечном итоге к интервенции. Для этого она нуждается в новом «узаконенном» правительстве Сальвадора, которое возникло бы, мол, как проявление воли нации, и в новой конституции, которая также якобы выражает волю народа.
По замыслам Рейгана, такое правительство было бы правомочно обратиться к американскому и другим правительствам с просьбой о помощи, включая прямое военное вмешательство. Таким образом, он нуждается в подобном правительстве, разуверившись в том, что его военные планы принесут желаемые результаты — все попытки осуществить их в последние годы давали обратный эффект. Именно по этой причине проведение выборов в Сальвадоре подчинено военным планам, чтобы не допустить победы революции как в нашей стране, так и в других странах Центральной Америки и Карибского бассейна вообще, подавить революционное движение во что бы то ни стало.
В Центральной Америке революционные движения каждой страны независимы при выработке своей политики, а планы их претворяются в жизнь без помощи какого-нибудь другого движения или политической организации. Однако в силу природы наших революционных движений, а также того, что мы противостоим общему врагу, выражаем общие интересы народов и проводим военно-политические операции по пресечению конкретных планов Соединенных Штатов, стремящихся дестабилизировать ситуацию во всем регионе, наблюдается тенденция к координации этих движений.
Не существует и вряд ли может быть единый центр, руководящий революционным процессом в Центральной Америке, но под давлением американских угроз эта координация, равно как и активная, взаимная, боевая солидарность революционных центральноамериканских движений, постоянно растет и усиливается.
В Центральной Америке инициатива находится в руках революционных сил, и в этом кроется проблема для Соединенных Штатов, которые после абсолютного господства там посредством «домашних» и «марионеточных» режимов, возглавлявшихся такими, как Сомоса, не могут с этим смириться.
В Сальвадоре продолжает существовать опасность новых военных переворотов. Вашингтон окончательно ее не пресекает, но рычаги управления ею держит в своих руках, он воодушевляет путчистские группы и всегда имеет возможность выбирать из них лица, более подходящие для того или иного политического момента. Если же некоторые из этих групп пытаются перейти к реализации своих планов, не согласовывая свои действия с американским посольством, то последнее действует в роли пожарника, дабы погасить огонь и утихомирить заговорщиков, однако строго следя, чтобы они были всегда наготове.
Большинство этих путчистов, особенно занимающие высокие командные посты, связаны с американцами, хотя у последних с некоторыми из них существуют разногласия. Например, определенные расхождения в области политики реформ имеются с группами, идущими за партией АРЕНА. Но этот вопрос уже практически снят с повестки дня, ибо процесс реформ был негласно приостановлен, а администрация Рейгана недвусмысленно заявила, что главное для нее — вопросы безопасности и поражение революции. Так что решение проблем, связанных с реформами и правами человека, застряло на этапе пропагандистской болтовни, бюрократической волокиты, образования разных комиссий и т. д.
Наращивание американской военной помощи сальвадорской диктатуре требует от революции максимума усилий, чтобы не потерпеть поражения, продолжать развиваться и быть в состоянии успешно противостоять увеличению военной мощи своего противника.
В течение всего февраля и части марта 1983 года военно-воздушные силы противника осуществляли нечто вроде пролога того, что американское правительство планирует провести в будущем: сбрасывали тонны, сотни тонн бомб на обширные районы Сальвадора. Я был свидетелем этому, когда находился в центре страны, в районе Гуасапы. С рассвета до заката самолеты непрерывно бомбили 500- и 250-фунтовыми бомбами, обстреливали ракетами (до семи за один залп).
Вертолеты в боях стали использоваться чаще, хотя до сих пор без особой эффективности из-за растущего количества потерь, которые мы наносили войскам противника. Это вынуждает его использовать их главным образом для транспортировки раненых в госпитали по всей стране, которые иногда оказываются переполненными. Некоторое время назад в сальвадорских газетах появились фотографии, рассказывающие о недавних боях в районах Сан-Висенте и Сакатеколука. На некоторых из них были изображены раненые солдаты, лежащие под открытым небом в до отказа забитом дворе госпиталя Сакатеколуки.
Новый размах, который американское правительство придает войне в такой маленькой стране, как наша, вынуждает нас сделать соответствующие ответные шаги.
В то же время, однако, мы вновь заявляем о нашей готовности к диалогу без предварительных условий для поиска политического решения. Всему миру ясно, что эта политика, постоянно и неизменно проводимая Фронтом национального освобождения имени Фарабундо Марти, основана не на его слабости, а именно на его силе и возросшей боеспособности. Сегодня, когда мы стали сильнее, когда владеем инициативой в военной области, мы повторяем, что готовы к политическому урегулированию, дабы преградить путь к пожару в центральноамериканском регионе и найти решение, которое обеспечило бы наконец нашим народам свершение заветной мечты — самим строить свои судьбу.
К сожалению, в высших военных кругах противника не видно каких-либо сил, склонных к диалогу. В октябре 1983 года, после того как мы публично заявили о готовности начать диалог, среди офицеров и солдат противника создалась такая благоприятная для этого атмосфера, что верховное командование, дабы справиться с этими настроениями, было вынуждено подыскать какую-нибудь отговорку. Она выражалась в следующем тезисе, представленном на собраниях офицеров: «Верховное командование выступает за диалог, но предварительно мы должны добиться двух-трех важных побед, чтобы прийти к столу переговоров сильными и с преимуществом». Верховное командование хотело тем самым поднять упавший моральный дух офицеров и стимулировать их на военные победы, обещая затем пойти на переговоры. Результаты оказались для верховного командования некоторым образом неожиданными: одни говорят, что 60 % офицеров, другие — 55 или 40 % (хотя эта последняя цифра занижена) высказались за диалог без предварительных условий и каких-либо побед, придя к выводу, что они невозможны. Большинство офицеров батальона «Рамон Бельосо», сформированного в Соединенных Штатах, высказалось именно в этом смысле. Другая значительная часть — от 20 до 25 % — была за диалог на условиях, предложенных верховным командованием, и лишь небольшое меньшинство выступило против.
Это одна из причин, которые вынудили противника на глазах всего мира маневрировать, чтобы ускорить сроки выборов, нарочно сваливая все в одну бесформенную кучу: и выборы, и увеличение военной помощи, и переговоры, и диалог. Все чаще раздаются голоса правительственных чиновников Соединенных Штатов, заявляющих о необходимости «вести переговоры или диалог с партизанами для обеспечения их участия в выборах». Есть и другие заявления: «Сначала — выборы, а потом — переговоры». Уместно вспомнить, что с помощью именно такой уловки удалось увеличить количество избирателей в марте 1982 года.
Тогда большинство сальвадорских граждан были по-настоящему обмануты обещаниями того, что после выборов начнутся переговоры и мир. Помощник государственного секретаря по Латинской Америке Томас Эндерс в то время так и заявлял: «Сначала — выборы, потом — переговоры». Сейчас он снова начинает говорить то же самое. Этот лозунг в избирательной кампании поднимает по указке своих вашингтонских хозяев и Христианско-демократическая партия. Она является козырной картой правительства Соединенных Штатов, которое делает все возможное, чтобы эту партию поддерживали другие политические организации, с целью создать правительство, зависимое от президента — христианского демократа, конкретно — Наполеона Дуарте, любимца США, хотя они поладили бы и с Фиделем Чавесом Меной.
