Анатолий Тарасов - Горбунов Александр Аркадьевич (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
Несмотря на серьезно пошатнувшееся здоровье, Тарасов поехал на Олимпиаду-94 в норвежский Лиллехаммер. Эти Олимпийские игры стали последними для него.
Он не мог без хоккея. Его вновь сопровождала Галина. Тарасов запомнился Юрзинову, входившему тогда в тренерский штаб российской сборной, сраженным горем: «До сих пор перед глазами, как шведы после хитрого буллита Форсберга прыгают, обнимаются, празднуют первое для шведского хоккея олимпийское золото. И — Тарасов на трибуне. Он не сдвинулся с места даже после награждения. Вместе с Галиной остался во Дворце. Более несчастного человека я никогда не видел. Для Анатолия Владимировича иного места, кроме первого, не существовало. А здесь в матче за бронзу (за бронзу!) 0:4. От финнов! Мне так жалко его было, что едва сдержал слезы…»
Что же увидел Тарасов на последнем в своей жизни хоккейном турнире Олимпиады? Посредственную российскую команду, подавляющее большинство игроков которой даже не пыталось компенсировать индивидуальное и коллективное неумение самоотдачей, искренней жаждой борьбы с игрой на грани фола, со злостью, страстью, требовательностью к себе и партнеру. Хоккеисты тарасовских поколений от стыда под лед бы забились, если бы два раза подряд проиграли финнам с общим счетом 0:9, и не показывались бы до следующей весны.
Выражение «психология победителей» — достаточно объемное. Эту психологию невозможно привить в одночасье хоккеистам, для которых самая большая в мире радость — обыграть (речь о 90-х годах) «Ладу», «Трактор», «Химик», получить за победу от 100 до 500 долларов, съездить на коммерческий турнир и время от времени спрашивать тренера: «Когда же меня продадите? Мало я для вас сделал?»
На «пересменке СССР — Россия» было безжалостно растрачено многое из того, что в спорте вообще и в хоккее в частности накапливалось десятилетиями. «Психология победителей» — среди растрат. Она создавалась с первых матче чемпионата страны, со встреч с ЛТЦ. Не все хоккеисты прошлых поколений сборной были суперзвездами, но ни одного из них нельзя было упрекнуть в том, что он уходит от борьбы, уклоняется от силовых стычек, не в состоянии (или боится) «осадить» в нужный момент соперника, словом, не бьется до конца. При Тарасове бились все. Выигрывая и проигрывая. Об этом с горечью и думал, опершись двумя руками на костыль, при помощи которого он только и мог передвигаться, пожилой грузный человек, сидя радом с дочерью Галиной на опустевшей трибуне лиллехаммерского катка.
Глава двадцать третья «ЗОЛОТАЯ ШАЙБА»
На Олимпиаде-64 в Инсбруке в заключительном матче турнира с канадцами Вениамин Александров при счете 2:2 забросил в третьем периоде победную шайбу. Фотография, на которой репортер запечатлел радость форварда, оказалась на столе в комнате, в которой заседали создатели детского хоккейного клуба, организованного — с подачи Анатолия Тарасова — по инициативе ЦК ВЛКСМ. Так вышло, что в гости к журналистам «Пионерской правды» тогда же приехал и Александров. С шайбой в руках. Споры о названии клуба моментально стихли. «Почему бы, — предложил работавший в то время в пионерской газете Анатолий Исаев, — наш клуб не назвать именно так: „Золотая шайба”?» С этим предложением нельзя было не согласиться. 8 декабря 1964 года со страниц «Пионерской правды» впервые прозвучало: «На старт, друзья! “Золотая шайба” зовет!»
«Золотая шайба» — детище Тарасова, совершенно бескорыстного общественника, тратившего, не задумываясь, силы, время, нервы, на дело, важнее которого он для себя после ухода из практического хоккея не видел.
«Думается, это название, — говорил Тарасов, — как нельзя лучше отражает глубинную взаимосвязь массового детского хоккея и наших побед на международной арене. Ведь большая река вбирает в себя течение многих тысяч ручьев…»
Тарасов никогда не был «свадебным генералом» на турнирах «Золотой шайбы». Он вникал во все детали, касавшиеся клуба, рьяно боролся с теми, кто пытался отнестись к соревнованиям формально и просто поставить галочку в графе «проведенное мероприятие». Он общался с мальчишками, их родителями, проводил, не жалея сил и времени, показательные тренировки, выступал на многочисленных встречах с детворой по всей стране, привозил на матчи двенадцати- или четырнадцатилетних хоккеистов выдающихся мастеров, превращал финалы «Золотой шайбы», ежегодно проводившиеся в разных городах СССР, в настоящие фестивали детского спорта.
Тарасова радовало, что из «Золотой шайбы» вышли такие хоккейные звезды, как москвич Вячеслав Фетисов, Владимир Мышкин из Кирово-Чепецка, ленинградец Алексей Касатонов, Сергей Макаров из Челябинска, Андрей Хомутов из Ярославля… Но он никогда не ставил перед детским клубом, аналогов которому не было и нет ни в одной стране мира, задачу по «производству» классных мастеров. Этим занимались и продолжают заниматься в детско-юношеских командах, функционирующих при клубах, выступающих в чемпионате страны. «Мы, организаторы “Золотой шайбы”, — не уставал повторять он, — ставим перед собой куда более важную и серьезную задачу, нежели подготовка сильных и умелых спортсменов. Нам важно с помощью хоккея воспитать физически крепкого, волевого, самостоятельного, грамотного парня, который активно относится к жизни, надежен, умеет дружить. Пройдут годы, и люди, обретшие в жизни твердый шаг, профессию, семью, будут, уверен, всегда вспоминать добрым словом нашу “Золотую шайбу”, потому что она дает не только заряд бодрости и здоровья детям. Она — это главное — учит их жить в коллективе, побеждать, переживать поражения, вновь вставать на ноги».
«Золотая шайба» стала для Тарасова своего рода отдушиной после ухода из сборной в феврале 1972 года. Тогда он почувствовал опустошение. «Поймите состояние человека, — объяснял он, — который утратил дорогое и близкое, составлявшее значительную часть его забот. К этому, говоря откровенно, примешивалась и доля ревности: мои лучшие игроки готовятся к соревнованиям без меня, им теперь вроде бы и не нужны мои замечания, советы, мои подсказки и рекомендации. Им не нужен более Тарасов…»
Анатолий Владимирович признавался, что какое-то время жалел, что отказался от сборной, боялся, что не найдет себе применения, что одной команды ему будет мало. Он обрадовался, что подошел срок финалов «Золотой шайбы» и с радостью умчался в Ижевск. Вместе с Фирсовым, который каждое утро отправлялся в общежитие и проводил с ребятишками занятия по атлетизму. Проводили Тарасов и Фирсов и «семинары на льду» для тренеров детских команд, съехавшихся в Ижевск.
Активно занимаясь делами «Золотой шайбы», Тарасов дел сразу несколько задач, которые было призвано решить это беспрецедентное начинание. И подготовка будущих выдающихся мастеров — не первоочередная из них. Первоочередными Тарасов видел настоятельную необходимость оторвать ребятишек от улицы с ее пагубным воздействием на юные души, заставить своим авторитетом, а когда требовалось, то и давлением из Москвы власти на местах строить простейшие хоккейные коробки. И наконец, воспитывать у молодых тренеров-добровольцев любовь к работе с детьми.
Коэффициент наивности в суждениях мэтра о роли «Золотой шайбы» в деле воспитания молодого поколения, конечно же, высок. Но Тарасов в суждениях этих был как всегда искренен; он верил в то, что говорил, страстно желал, чтобы было именно так, и всё делал для того, чтобы именно так и получалось.
Когда речь заходила о «Золотой шайбе», Тарасов, не обращая внимания на хворь, неудобства, сложность маршрутов, перемещался по различным уголкам страны, где ему всегда были рады. Виктор Гусев, сопровождавший Тарасова в 1987 году в поездке в Ванкувер, поведал мне о том, что произошло после возвращения из Канады. «Обратно был очень долгий перелет, — рассказал Виктор. — Анатолий Владимирович чувствовал себя неважно. Из аэропорта мы ехали вместе. Я помог ему добраться до квартиры в доме на Соколе. Милейшая Нина Григорьевна тут же уложила Анатолия Владимировича. Я сказал ей, что непременно заеду завтра, тем более что у меня остались кое-какие вещи Тарасова — привезу их. Приезжаю назавтра. Дверь открыла Нина Григорьевна. Поздоровавшись, спрашиваю: “Как Анатолий Владимирович?” — “А его нет”. — “Как нет?” — спрашиваю испуганно — уж не в больницу ли его увезли? — “А вот так — нет. Он улетел на ‘Золотую шайбу’”. Там, куда он отправился, нет никаких дорог. После самолета нужно добираться на санях. Он сказал: “Я не могу мальчишек подвести. Они меня ждут”. Нина Григорьевна ему: “Только через мой труп”. А Тарасов в ответ: “Как ты можешь так говорить? Ты жена хоккейного тренера. Вот это ты сказала, не подумав”… Когда Тарасов вернулся из поездки на “Золотую шайбу”, ему стало еще хуже. Но он не мог не поехать к ребятишкам, которым обещал приехать».
