Жизнь и мечта - Ощепков Павел Кондратьевич (книги онлайн полностью .TXT) 📗
С заданием мы справились, можно сказать, неплохо и поэтому возвращались в институт довольные.
Вскоре я получил задание дипломного проекта и, как все, сел за его выполнение. Обстановка в институте была в то время самая замечательная. Чувство товарищества было развито, как никогда. Часто работали бригадами и всегда помогали друг другу.
У меня остались хорошие воспоминания и о профессорско-преподавательском составе. Подолгу мы вели с нашими «метрами» откровенные и задушевные беседы.
Помню, как однажды я спросил преподавателя по теоретической электротехнике А. В. Сергеева:
— Почему это вы, Александр Васильевич, задаете нам такие надуманные схемы? В жизни ведь все равно с такими сложными схемами не придется встречаться. Зачем же терять время на их изучение?
Он немного подумал и говорит:
— Да, я знаю, что с такими сложными схемами в жизни вам не придется встречаться или, во всяком случае, редко придется встречаться. Но моя обязанность состоит не только в том, чтобы научить вас решать конкретные и практические схемы.
43
Они, эти реальные схемы, каждая в отдельности несомненно, будут и проще и меньше изучаемых, но зато сколько их будет! Мы же в институте не можем их все разобрать. Вот и выходит, что наша задача состоит в гораздо большем — мы должны научить вас электротехнически мыслить. А если вы научитесь правильно мыслить в этой области, то я буду уверен в том, что вы наверняка справитесь с любой встретившейся вам в жизни практической задачей. Уметь мыслить данными категориями, уметь владеть методологией в данной области — вот то, к чему я хочу вас всех привести.
Слова эти крепко запали в мое сознание, и я стараюсь применять их в своей жизни.
30 июня 1931 г. я окончил Московский энергетический институт. Мне в этот день без защиты диплома было вручено свидетельство инженера-электрика по специальности «высокое напряжение».
Такой день всегда отмечается торжественно, а тут еще нам преподнесли от имени дирекции и общественных организаций института подарки. Я получил Почетную грамоту за досрочное окончание института и высокое качество выполнения учебного плана. В этой короткой и теплой грамоте были разные хорошие слова, но самыми дорогими для меня и по сей день являются те, что свидетельствовали о моем социалистическом отношении к труду. Именно эти слова меня больше всего тогда тронули. Это было как будто продолжением жизни в трудкоммуне.
Страна наша в то время была на подъеме. Всюду шло строительство, и всем нужна была электроэнергия. Строили и электростанции. А где взять необходимых специалистов? Выпуски институтов, в том числе и нашего, были капли в море по сравнению с потребностями. Нас стали распределять по важнейшим энергосистемам, таким как Мосэнерго, Донбассэнерго, Уралэнерго и другие «энерго». Очень хотелось поехать или в Горький, вернее, в Балахну, или на Урал. Но судьба решила иначе: меня оставили в Москве и назначили старшим инженером в сектор эксплуатации Энергоцентра ВСНХ.
44
Недолго, однако, пришлось там работать. Рост систем энергохозяйств, повышение их мощности, необходимость кольцевания крупных электростанций настоятельно требовали создания надежной их защиты. По постановлению Наркомата РКИ меня и еще девять человек направили в Ленинград на специальные курсы по защите электростанций, организованные при Ленэнерго. Руководил ими П. П. Рыжов, замечательный энтузиаст этого дела. Он привил нам много хороших качеств, а главное — смелость в решении сложных инженерных задач защиты. В то же время он настоятельно предупреждал нас от непродуманных решений.
ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА С ИНОСТРАНЦАМИ
Через шесть месяцев, т. е. в том же 1931 г., мы вернулись на свои места: я — опять в Энергоцентр ВСНХ, остальные— по областным энергосистемам.
Потребность в специалистах, как я уже сказал, была тогда очень большой. Страна прилагала гигантские усилия к техническому перевооружению всего народного хозяйства. На наших стройках в период первой пятилетки работало много иностранных специалистов. Такая известная английская фирма, как «Метрополитен-Виккере», на ряде советских электростанций вела крупные работы по установке и монтажу паросилового и электротехнического оборудования. Со специалистами этой фирмы мне пришлось столкнуться, и вот при каких обстоятельствах.
Иваново-Вознесенская государственная районная электрическая станция (Ивгрэс), расположенная в селе Миловском близ города Иваново, строилась тогда при участии этой фирмы — «Метрополитен-Виккере» поставляла турбогенераторы, трансформаторы и защиту к ним.
Случилось так, что один из шести турбогенераторов мощностью 24 тыс. кВт при включении в сеть стал проявлять свой «норов»: до тех пор пока нагрузка не превышала 18 тыс. кВт, машина работала нормально, но стоило превысить эту нагрузку, и генератор немедленно отключался от сети. Это очень плохо отражалось на работе промышленных предприятий города Иваново и его пригородов. Как ни бились местные специалисты и работники фирмы, но исправить положение не могли.
Полетели телеграмма за телеграммой в Москву, в Энергоцентр, о присылке специалистов.
45
В Энергоцентре опытных специалистов по этой части также не было. Самым «опытным», если можно так выразиться, оказался я, мне и пришлось по указанию Глеба Максимилиановича Кржижановского срочно выехать в Иваново-Вознесенск (тогда так назывался нынешний город Иваново).
К концу учебы в институте мы порой воображаем себя такими специалистами, что дальше и ехать некуда—все знаем и все можем. Однако первое же столкновение с практикой показало, что все мои знания, полученные в институте, по сравнению с громадой встретившихся трудностей выглядят мизерно. Мне даже показалось, что я вообще ничего не знаю. С таким чувством я и приехал на электроцентраль.
Директор электростанции Белов и главный инженер Рагозин объяснили, в чем заключаются неполадки. Английский специалист Чапек их подтвердил. Однако ни одной конкретной причины ненормальной работы турбогенератора ни советские, ни английские специалисты не назвали, хотя в общем все признали, что дело тут, по-видимому, в защите.
Кто бывал на крупных электростанциях, тот знает, что система защиты — это большое хозяйство, целый комплекс приборов и автоматов, расположенных в специальном закрытом помещении. Вход в такое помещение всегда бывает опломбирован.
Вхожу в помещение в сопровождении директора, главного инженера, английского специалиста и еще нескольких человек. Говорю, что. хочу лично проверить все приборы защиты капризного генератора. Мне отвечают, что этого, мол, сделать нельзя, что это опасно, грозит аварией не только на электростанции, но и на ряде промышленных предприятий, питающихся током электростанции.
— Во всяком случае, —говорит директор, — если вы хотите сами все еще раз проверить, то это можно сделать только при выключенном турбогенераторе. А сделать это можно только тогда, когда будет снята нагрузка, или в праздничный день.
Что делать? Чувствую, что руководство электростанции не очень-то доверяет мне. Смущает, видимо, и моя молодость, и некоторая робость, хотя внешне я и старался держаться самоуверенно. «Нет, — думаю, —я должен побороть всяческие сомнения в своих силах, должен доказать, что могу травести испытания на полном ходу, ни на минуту не останавливая турбогенератор. Да и весь смысл моего плана состоит в том, чтобы проверить работу защиты именно под нагрузкой». Набравшись смелости, я заявляю директору электростанции:
46
— Я твердо решил провести проверку работы системы защиты немедленно и на полном ходу турбогенератора.
— Нет, мы этого не можем вам разрешить. Это грозит не только остановкой, но и аварией на многих предприятиях из-за отключения электротока. Да такой практики никогда еще и не было, чтобы проверяли защиту на полном ходу машины.
Я говорю, что иначе поступить не могу.
И вот среди большого зала релейной защиты столкнулись представители двух точек зрения. С одной стороны— молодой специалист и новые методы работы, с другой — руководство электростанции вместе с английским консультантом и старые методы работы. Проходят тяжелые минуты молчания, с уст срываются отдельные фразы, ни та, ни другая сторона не отступает ни на йоту от своей точки зрения.
