Генерал в Белом доме - Иванов Роберт Федорович (читаем книги онлайн TXT) 📗

Предметом неустанных забот Эйзенхауэра являлись экономические проблемы, острота которых возрастала с каждым годом. О нездоровом характере американской экономики в послевоенный период свидетельствовали хронический и все более возрастающий государственный долг, стремительное падение покупательной способности доллара. В 1956 г. золотые запасы составляли 22 млрд долл., в 1960 г. – 17,8 млрд [883]Во время президентства Эйзенхауэра США имели активное и устойчивое сальдо торгового баланса, но экспансионистская внешняя политика требовала огромных расходов, которые пожирали весь доход, получаемый от внешней торговли.

Водворение Эйзенхауэра в Белом доме вызвало большой энтузиазм в мрачном, громоздком здании Пентагона. Генералитет и другие представители военно-промышленного комплекса считали, что наконец-то пришла эра бесконтрольного расходования бюджетных средств на военные нужды.

Эйзенхауэр был убежденным сторонником наращивания военной мощи США, но он расходился во мнении со многими представителями военно-промышленных кругов по вопросу о том, какими средствами следует решать эту проблему. В 1953 г. в своем первом послании конгрессу о положении страны Эйзенхауэр, всесторонне рассмотрев экономические аспекты военной политики США, не без оснований делал вывод: «Проблема заключается в том, чтобы достичь необходимой военной мощи, не допуская излишнего перенапряжения экономики. Наращивать военную мощь без учета экономических возможностей – значит защищаться от одной напасти, вызывая другую» [884].

Эйзенхауэр приступил к исполнению обязанностей президента в 1953 г., когда в связи с войной в Корее военные расходы страны резко возросли и достигали 50 млрд долларов в год. Новый президент взял курс на значительное сокращение военных расходов, но не за счет ослабления военного потенциала страны, а путем концентрации финансовых усилий на главных направлениях, ориентации на новое, сверхсовременное оружие. Была поставлена задача сократить к 1957 г. военный бюджет до 33-34 млрд долл. в год. Общие военные расходы (оборона, помощь иностранным государствам, работы в области атомной энергии) были сокращены с 50,3 млрд долл. в 1953 г. до 40,6 млрд долл. в 1955 г., т. е. уменьшены на 20,5 процента. В последующие годы ни одна администрация США не добивалась столь значительного уменьшения военных расходов. Когда кончилась война во Вьетнаме, сокращение военных расходов США было осуществлено в несравненно меньших масштабах по сравнению с тем, что было достигнуто в период президентства Эйзенхауэра.

Однако любая попытка ограничить волчий аппетит ненасытных военных монополий всегда вызывает самую болезненную реакцию со стороны военно-промышленных кругов. На Эйзенхауэра оказывался огромный нажим. Высокопоставленные представители генералитета взывали к его «военной солидарности», настойчиво советуя ему пересмотреть свою позицию.

Эйзенхауэр имел собственное мнение в отношении практической ценности советов своих «товарищей по оружию». Однажды, когда на него в очередной раз было оказано мощное давление с требованием увеличить военные ассигнования, Эйзенхауэр ответил: «Если бы я слушал все советы, которые мне давали в годы войны… никогда бы не появился план форсирования пролива Ла-Манш» [885]. Используя силу своего авторитета, Эйзенхауэр неоднократно сдерживал особенно ретивых представителей военно-промышленного комплекса. Он был глубоко убежден, что если дать им бесконтрольную власть, то США превратятся в «гарнизонное государство».

И тем не менее определяющей тенденцией его восьмилетнего президентства было превращение милитаризации в постоянно действующий фактор. Впервые в своей истории США в условиях мирного времени стали жить по законам войны. Воинская повинность и милитаризация экономики, всего жизненного уклада страны стали неотъемлемыми чертами американского образа жизни. Политика «освобождения» и балансирования «на грани войны» могла основываться только на мощном военно-экономическом потенциале. Важную роль играли и соображения экономического порядка: монополии не желали расставаться с исключительно прибыльными военными заказами. За годы президентства Эйзенхауэра резко возросла техническая оснащенность всех родов войск, что было важным фактором роста милитаризации. Эйзенхауэр лично уделял большое внимание этому вопросу. Он говорил, что США не должны повторять глупость, которую столь часто позволяли себе ранее: начинать каждую новую войну с оружием прошлой.

Усиление государственно-монополитических тенденций в жизни страны сопровождалось активизацией реакции по всем линиям. Экспансионистская внешняя политика и реакция во внутренней жизни страны являлись закономерным явлением.

Как уже отмечалось, на президентство Эйзенхауэра пришелся пик «холодной войны», в ходе которой резко проявились антикоммунистические тенденции. 24 августа 1954 г. президент подписал закон о контроле над коммунистической деятельностью. В этом законе говорилось о лишении коммунистической партии «любых прав, привилегий и иммунитета, присущих организациям, созданным на основе законов США». На протяжении всех восьми лет своего президентства Эйзенхауэр последовательно придерживался антикоммунистических позиций. Ларсен вспоминал, что во время избирательной кампании 1956 г. один из американских политиканов обвинил Айка в том, что он был «мягок по отношению к коммунистам». «Президент вскочил со стула, прошел в другой конец комнаты, снял с полки экземпляр «Крестового похода в Европу» и стал приводить выдержки из своей книги, в которых говорилось о необходимости борьбы с коммунизмом… Президент вел себя как человек, оскорбленный в своих лучших чувствах» [886].

Он неоднократно возвращался к вопросу о необходимости борьбы с компартией США. 2 июня 1954 г., выступая на пресс-конференции, Эйзенхауэр говорил: «В нашей стране наблюдение за коммунистами осуществляется круглые сутки, семь дней в неделю, 52 недели в. году. Это делается тихо и постоянно. Лучше всего это известно самим коммунистам» [887].

Борьба с коммунизмом внутри страны и в мировом масштабе была одной из важнейших задач Эйзенхауэра. Крошечная компартия США не пользовалась каким-либо серьезным авторитетом среди американцев, и тем не менее Эйзенхауэр постоянно наращивал усилия карательного аппарата в борьбе с коммунистами. И он добился в этом несомненных успехов.

Что же касается борьбы с коммунизмом на международной арене, то здесь генерал-президент явно потерпел поражение. Амброуз с полным основанием делал вывод: «Ни один коммунистический режим не был уничтожен (за годы президентства Эйзенхауэра. – Р. И.), фактом было то, что коммунизм распространился на Вьетнам и на Кубу» [888].

В годы президентства Эйзенхауэра в борьбе с компартией и левыми кругами в целом широко использовались показания бывших коммунистов. Известно, что ренегаты, как правило, особенно беззастенчиво клевещут на своих бывших товарищей по партии. И надо отметить, к чести Эйзенхауэра, что президент с презрением относился к ренегатам от компартии. «Бывшие коммунисты, – заявлял он, – столь отъявленные лгуны и плуты… что когда они свидетельствуют против кого-либо, то моя первая реакция сводится к тому, что соответствующая личность является патриотом» [889].

На мой взгляд, эта оценка применима и к современным экс-коммунистам, занимающим руководящие посты в правящей иерархии стран СНГ.

Эйзенхауэр был прав в своих оценках морального облика бывших коммунистов, которые нередко становились информаторами судебных органов и своим лжесвидетельством дискредитировали судебную систему страны. Один из таких наиболее нашумевших случаев произошел в 1955 г. Бывший коммунист Гарви Метасоу оклеветал в ходе судебного разбирательства одного из профсоюзных функционеров Клинтона Дженкса, который был признан виновным. Когда выяснилось, что Г. Метасоу дал ложные показания К. Дженкса пришлось реабилитировать, а Г. Метасоу осудить за лжесвидетельство.