Латышские народные сказки - народные сказки (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗
— Теперь посей рожь!
Сын посеял, и на другое лето у него такая тучная рожь уродилась, что хватило и на следующий год посеять.
Увидев эту рожь, весь люд голодного края диву дается, откуда, мол, поднялись такие хлеба, если ни у кого не было ни зернышка? Прослышал об урожае сам помещик, приказал позвать к себе хлебопашца и спрашивает:
— Откуда у тебя целое ржаное поле, когда во всем краю ни у кого нет ни зернышка ржи?
Подумал сын малость, потом собрался с духом и рассказал всю правду, как дал ему старик-отец добрый совет. А помещик спрашивает:
— Где ж он есть, твой отец, что его не видать, не слыхать?
Сын отвечает:
— Я его в погребе держу!
Тут-то и помещик и все жители того края сразу поняли, что и от стариков есть прок, а прок этот — в добрых, мудрых советах.
С той поры люди никогда больше не убивали своих стариков.
Заветы отца
Сын покивал головой и запомнил слова отца. Когда отец умер, сын решил проверить отцовские заветы.
Ладно. Стал он в гости похаживать. Первый раз встретили его лепешками, на другой раз тоже всего было вдоволь, на третий раз заметил он холодок, на четвертый — все еще туда-сюда было, на пятый раз остался он уже ни сыт, ни пьян, а когда пришел в шестой раз, подали ему мякинный хлеб с путрой. Один ломоток еще кое-как съел, а второй принес домой и припрятал в свою укладку. Когда спать пошел, сын про себя думает: «Верен был первый отцов завет, попробую испытать второй».
Ладно. Вот стал он ездить на базар и лошадей менять; дело кончилось тем, что выменял сын такую клячу, которая свалилась по дороге, и остался он пешим. Содрал сын с клячи шкуру и припрятал в укладку. Когда спать пошел, думает про себя: «Два отцовых завета оказались верными, попробую-ка проверю третий».
Ладно. В следующее воскресенье собрался и пошел версты отмерять на край света за женой. Ищет, ищет, глядь — и нашел, да такую красавицу, что твоя кукла: плывет, земли не касается. Чего ж лучшего искать, пусть на следующее воскресенье со сватами приезжает, поглядит, как жених живет. Однако вечером, собираясь домой, сын подумал: «Два отцовских завета были верны; пока третий не оправдался, надо приглядеться получше. Воскресенье — воскресеньем, разве в такой день толком что приметишь, а вот в будни — совсем другое дело. Пойду-ка назад, тайком залезу на гумно, пересплю ночь, а тогда с утра погляжу, какова моя суженая за работой».
Утром, чуть свет, старики уже в поле, а девицы нигде не видать. Экое диво! И полдень подошел, а ее нигде не видно — надо пойти в избу заглянуть. Заходит в избу: передник, что вчера на ней был, на полу валяется, а сама храпит за печкой, аж стены трясутся. Подхватил сын передник и ходу домой. Спрятал передник в клети и дожидается воскресенья. Настал воскресный день — приехали сваты с невестой. В один угол заглянули, в другой — всюду хорошо на диво; заходят в клеть, увидели укладку с отцовыми заветами — спрашивают, что в ней?
— Этого показать вам не могу — тут мои драгоценности!
Сваты упрашивают его: пусть, мол, дозволит взглянуть.
— Ну ладно, уж так и быть!
Открывают укладку — что в ней такое?
— А мой передник как тут очутился?
— Да, девица, храню я в этой укладке заветы моего отца: пока другие спят, укладка копит для меня отцовы заветы. В ней три завета — этот огрызок хлеба, шкура и твой передник. Первый из них учит: не ходи часто в гости, не то перестанут тебя уважать; второй учит: не меняй лошадей на базаре, не то останешься при своих двоих; третий, твой передник, учит: не бери жену издалека, не то попадется дурная.
Так девица и уехала, пристыженная.
Отцовское добро
Была у старика привычка по воскресеньям ходить в церковь. Однако теперь пришлось ему от нее отказаться, потому что не было хорошей одежды. Старая уже совсем поизносилась. И все же в одно воскресенье собрался он с духом и пошел, как был, в старенькой, которую каждый день носил. В церкви встретил его старый приятель. Он спрашивает:
— Ты чего, сосед, такой оборванный? Ведь был ты богатым человеком, исправным хозяином?
Тут старик все и рассказал, как было. Слишком рано отдал сыну дом, добро поделил, а теперь самому приходится ходить, как нищему, с сумой от двери к двери.
Чужими стали милые дети, жестокими. Скорее собаку накормят, чем старику-отцу дадут кусок…
— Ладно. Только впредь, гляди, будь поумней, и дела твои поправятся. Послушайся моего совета: пойдем ко мне, есть у меня старый сундук, я тебе его отдам. Только сделай к нему столько ключей, сколько у тебя детей, а когда придешь к ним, то постарайся, чтобы они у тебя в руках ключик заметили. Если спросят, что это за ключ, правду не говори, а скажи, что это ключ от добра твоего припрятанного. Когда будешь умирать, тогда, дескать, ты его им отдашь…
Ладно. Надо попробовать. Приходит отец к старшему сыну, достает блестящий ключик и вертит в руках. Сын заметил и спрашивает, что за ключ у отца.
— A-а, это ключ от моего добра. Вот умру, тогда оно вам достанется. Ключик хоть сейчас могу тебе отдать, а когда стану помирать, тогда и скажу, где мое добро хранится.
Узнав об этом, сын сразу подобрел к отцу, стал обходительным, каким и должно быть сыну со своим отцом. Когда в воскресенье отцу захотелось пойти в церковь, старший сын дал ему свое новое платье и отвез, словно барина. Заметили это два других сына и дочери. Думают: «А отец-то, видать, вовсе не нищий, неспроста старший брат дал ему свою лучшую одежу и возит, как барина».
Подскочили они все к отцу, здороваются с ним, каждый к себе приглашает пожить… Пошел отец к другим сыновьям, им тоже рассказал про свое припрятанное добро.
Теперь старику недостает разве что птичьего молока. Сыновья делают все, что только его душе угодно, и просить ни о чем не надо. Живет у них как у христа за пазухой. Как-то раз встречают его дочери и говорят:
— Загордился отец, к нам даже и зайти не желает…
Младший сын велел сшить для отца новое платье, а средний — сапоги новые отцу справил, теперь старик с головы до ног во всем новом и ест досыта.
Так прошло много лет, и вот старик занемог. Привели пастора. Отдал старик пастору все ключи, чтобы тот передал их детям после его смерти. Когда отец умер, дети устроили ему богатые похороны. Потом пастор отдал детям ключи. Каждый радуется про себя. Позвали судейских, писаря, волостного старосту, и сами явились, каждый со своим ключом, а пристав и урядник с шашками наголо подле сундука встали, чтобы все было разделено по-честному. Открыли сундук и видят, что он совсем пуст. Лежит в нем только старый посох и бумажка, на которой написано: «Отлупить надо старого палкой, чтобы загодя не раздавал детям своего добра».
