Сказки русских писателей. Том 7 - Коллектив авторов (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
— Сто… нет, триста… пятьсот рублей!
Покупатель глаза выпучил да бегом от них.
Народ собрался, пальцами кажут:
— Глядите-ко, безумные приехали. За коровью шкуру сотни просят…
Вернулись братья домой да на Шиша с кулаками:
— Обманыва-а-ать?!
— Да что с вами? Что?
— Да ведь нас весь рынок дураками почтил!
— Да вы в каком ряду стояли?
— Как в каком? В кожевенном!
— А я в галантерейном.
Братья на другой день в галантерейном стояли. Публика ходит чистая. Барыни братьев ругают, городовые их гонят.
Один кто-то спросил опять:
— Да почем шкура-то?
— А вот третьего дня за маленькую шкуренку пятьсот давали, дак уж у нас нежели дешевле!
Тут уж их в шею натолкали. До самой заставы с присвистом гнали. Кричат мальчишки:
— Самашеччих [64] везут! Самашеччих везут!
Прикатили братья домой, кони в мыле.
— Подать сюда злодея, всегубителя, разорителя!..
Не успел Шиш увернуться. Бочка во дворе стояла. Шиша в нее заколотили да с берега в реку и ухнули. Пронесло бочку с версту да к берегу и прикачало.
Шиш и слышит, что по берегу кто-то с колокольчиком едет. Шиш и заревел:
— О-о-о! Ни читать, ни писать, ни слова сказать, а в начальники ставят!
А с колокольцем-то ехал становой с бедной деревни подати выколачивать. Он с тройки да под угор:
— Я знаю читать, и писать, и слово сказать! Я в начальники годен. Кто здесь?
— Я! В бочке сижу.
Становой дно выбил. Шиш вылез.
— В начальники силом ставят, а я бы другому уступил.
— Возьми отступного. Я в начальники горазд.
— А давай меняться. Вы в бочку залезете — в начальники вас направят на мою должность, а я ваших лошадок с кибиточкой — себе.
— Согласен. Хлебна ли должность та?
— Обзолотиться можно.
— Заколачивай скорее. Жив-во!
Забил днищем Шиш да как пнет бочку ту! Ух, она в воду полетела, поплыла…
А Шиш домой на тройке подкатил.
Братья под кровати лезут:
— У-у, утопленничек, не ешь нас!
— Что вы, дикие! Глядите-ко, мне там каких лошадок выдали!
— Где выдали-то?
— Куда меня спихнули, там.
Братья коней гладят. От зависти руки трясутся.
— Шишанушка! У нас вон бочка порожняя…
— Ну порожняя, вижу.
— Мы бы в бочку ту… да в речку ту… Не откажись. Тоже хоть по конику бы!
— Дак что ж, можно. Неужели для братьев единоутробных пожалею?
О, сколь тяжело было бочку ту катить! А те там сидят — торопят:
— Кати круче! Всех хороших-то упустим.
Опять с горы как дунет их Шиш…
Поехали братаны вниз по матушке по Волге, по широкому раздолью. Выплеснуло их в Нижнем, у ярмарки. Лавку там себе поставили. В домашнюю сторону и смотреть перестали.
А Шиш с отцом зажил. Он до отца хороший стал, ласковый. Отец его залюбил.
Шиш-сказочник
[65]
— Пустите ночь переночевать!
Хозяин говорит:
— А ты сказки сказывать мастер?
Шиш говорит:
— Слыхал маленько.
Хозяин говорит:
— Маленько нам ни к чему. А если разговору на всю ночь хватит, тогда заходи. А нет — до свиданья.
Шишу деваться некуда. Зашел в избу. Хозяин постелился на лавке; хозяйка залезла на печку, работник ихний на полу. А Шишу, извольте радоваться, поставили середи избы стул — сиди рассказывай всю ночь…
Мы бы с вами загоревали, а Шиш деловой человек. Он говорит:
— Ладно, буду сказывать всю ночь, только под таким условием: кто меня хотя одним словом перебьет, тому и сказку дальше говорить. Согласны?
Все ответили:
— Согласны, согласны!
Шиш начал:
— Как у вас на селе мужики поголовно все дураки… Как у вас на селе мужики поголовно все дураки… Как у вас на селе мужики поголовно все дураки…
Говорил, говорил — раз двести это слово повторил. Хозяин терпел-терпел, далее разгорячился:
— Невежа ты, невежа! Я тебя ночевать пустил, а ты нас дураками называешь!
Шиш говорит:
— Хозяин, ты меня перебил, тебе и сказку дальше говорить.
Хозяин начал сказку:
— Чур, не перебивать… Дурак будет тот, кто тебя ночевать пустит, а я тебя никогда не пущу… Дурак будет тот, кто тебя ночевать пустит, а я тебя никогда не пущу… Дурак будет тот, кто тебя ночевать пустит, а я тебя никогда не пущу…
Говорил, говорил — раз двести эту речь повторил.
Хозяйка на печи разбудилась, заругалась:
— Беда с вашими сказками! Ночью спокою нету…
Хозяин за жену сграбился [66]:
— Ты меня перебила — тебе и сказку говорить.
Не могла старуха отдуться [67], сказку заговорила:
— Каков хозяин дурак, такого и ночлежника пустил… Каков хозяин дурак, такого и ночлежника пустил… Каков хозяин дурак, такого и ночлежника пустил…
Говорила, говорила — раз сотню это слово повторила.
Работник на полу разбудился, забранился:
— День на вас работай и ночью от вас спокою нету!..
Хозяйка на него мухой пала:
— Ты меня перебил — тебе и сказку говорить.
Работник сказку заговорил:
— Как не спали мы с вечера, так не спать нам и до свету: скоро надо на работу идти… Как не спали мы с вечера, так не спать нам и до свету: скоро надо на работу идти… Как не спали мы с вечера, так не спать нам и до свету: скоро надо на работу идти…
До рассвета работник это слово говорил.
Шиш заметил, что в оконцах утро синеет, светло стало, схватил шапку да бегом из этого дома. Часа два без оглядки бежал. Долго потом сказок не рассказывал.
Андрей Платонович Платонов
[68]
Безручка
[69]
Вот наказывает мать сыну, говорит ему:
— Слушайся во всем свою сестру, как меня слушался, будет она тебе теперь вместо матери.
Вздохнула мать в последний раз — жалко ей было с детьми навек разлучаться — и померла.
После смерти родителей брат и сестра стали жить, как мать им велела. Брат слушался сестру, а сестра любила брата и заботилась о нем.
Долго ли, мало ли жили они без родителей, раз сестра и говорит своему брату:
— Трудно мне одной в хозяйстве справляться, а тебе жениться пора: женись, хозяйка в доме будет.
А брат не хотел жениться.
— И ты хозяйка, — говорит он сестре. — Зачем нам другая?
— А я ей в помощь буду, — сестра говорит. — Вдвоем-то с нею нам работать сподручней.
Хоть и не хотел брат жениться, да не посмел ослушаться старшей сестры, потому что почитал ее, как родную мать.
Оженился брат и стал жить с женою хорошо. А сестру свою любил и почитал, как прежде было, и во всем слушался ее.
Жена его сперва послушно жила и терпела сестру мужа, свою золовку. А золовка и вовсе ей угождала.
Да только не по нраву стало братней жене, что она не первая в доме и своей золовке ровня. Вот уедет хозяин молодой поле пахать, либо в город на торг, либо в лес, а вернется ко двору — и дома у него неладно. Жена ему на сестру жалуется: и делать сестра его ничего не умеет, и сердцем она злая, и горшок новый разбила…
64
Самашеччих — сумасшедших.
65
Впервые сказка напечатана в журнале «Пионер» (1929, № 5).
В сборнике «Шиш Московский» публиковалась под названием «За Шишовым языком не поспеешь босиком» (с. 28–32).
66
Сграбиться — вцепиться во что-то, ухватиться за что-то с жадностью.
67
Отдуться — здесь: отделаться, отговориться.
68
А. П. Платонов (1899–1951).
Писатель обратился к обработке народных сказок в последние годы жизни. В 1947 году появились пересказанные писателем башкирские сказки (М.; Л.: Детгиз) и русская сказка «Финист — ясный сокол» (М.; Л.: Детгиз), а в 1950 году — сборник «Волшебное кольцо» (М.: Детгиз).
Пересказанные Платоновым, сказки обрели типично литературную форму, сближающую их с рассказами и небольшими повестями. Писатель сообщил сказочным историям широту художнических обобщений, достигая больших высот в философском осмыслении жизни.
69
Впервые напечатана в сборнике «Волшебное кольцо». Русские народные сказки / Пересказал А. Платонов; Под общей редакцией М. Шолохова. (М.; Л.: Детгиз, 1950.)
