Сказка про манную кашу [сборник сказок] - Юделевич Владимир Иосифович (читать книги регистрация txt) 📗
Тануки набрал воды и принялся поливать, приговаривая — вот и тыкву польем, вот и ты…, как вдруг тыква словно взорвалась.
— Вы мне не тыкайте! — вскричала она. — Мы с вами едва знакомы! У меня два высших образования, и я не потерплю, чтобы мне тыкали!
Тануки от неожиданности чуть не выронил лейку.
— Ах, простите, уважаемая выква, я вовсе не хотел вас обидеть! Позвольте вылить на вас еще немного воды!
— Пожалуйста, — ответила тыква уже более миролюбиво. — Но только дождевой воды. Колодезная слишком водяниста, я от нее полнею. Эти невежи садовники буквально затравили меня, и я решила, что лучше засохну, чем буду просить их о чем-либо. Уф-ф… Спасибо. Как мне надоело молчать!
Радуясь, что удалось завязать разговор, Тануки слушал болтовню соскучившейся тыквы, а потом попробовал расспросить, не знает ли она о судьбе обезьяны Сангоку.
— Сангоку? Это имя мне как будто знакомо… Да, припоминаю. Третьего дня здесь был князь. Он беседовал с министром, и речь шла о какой-то обезьяне Сангоку. Я сочувствую ей всем сердцем. Беднягу заперли в подземелье Башни дракона. Ее морят голодом, чтобы она сказала слово, приводящее в движение волшебную бамбуковую палку, из которой князь хочет сделать копье. Вот о чем они говорили. Уфф, какая жара! Я бы еще что-нибудь выпила.
— Скажите, уважаемая выква, а как пройти к этой башне?
— Очень просто: прямо, налево, направо, вверх, вниз, посередине, потом перекувырнуться через голову — и вы там.
— Спасибо. — Тануки еще раз полил выкву и пустился в путь. И вот перед ним выросла Башня дракона. Вместо крыши на ней и вправду лежал дракон, сделанный из железа. Единственный вход в башню охранял часовой. Тануки, превратившись в мышонка, вскарабкался по штанине часового и нырнул в карман. Ждать пришлось долго, но наконец часового сменили, и он по винтовой лестнице отправился наверх. Они оказались в большом круглом зале на вершине башни. В камине пылал огонь. Самураи пили, ели и веселились.
— Ты свободен? — окликнули часового. — Сыграем в кости?
Сперва часовому везло — он выиграл золотой, потом удача изменила ему. Надо было расплачиваться. Он сунул в карман руку и закричал от ужаса — в руке у него оказалась маленькая змейка, из тех, чей укус убивает мгновенно. Не помня себя, часовой швырнул змею прямо на стол. Самураи вскочили с мест. С врагом сразиться они бы не побоялись, но умирать от укуса змеи вовсе не хотели. Все бросились спасаться, крича друг другу: «Бейте змею!» А Тануки уже скользил вниз по лестнице. Вот и подземелье. У входа сидели два самурая. Они курили трубки. Густой сладковатый дым стлался по полу. В глубине подземелья была прикована обезьяна Сангоку. Перед носом у нее, но так, чтоб она не могла достать — висели бананы. Вид у обезьяны был очень несчастный. Тануки притаился в углу и стал ждать. Скоро самураи стали клевать носом. «Пора!» — и Тануки проскользнул мимо них к обезьяне Сангоку.
— Тсс! Не бойся! Я хочу тебе помочь! — Сангоку совсем не испугалась, а сказала слабым голосом:
— Змея? Как ты сюда попала? Впрочем, это неважно. Кусай меня скорее и уползай — здесь дурное место…
— Я твой друг. Я хочу тебе помочь!
— Не помню, чтобы у меня были друзья из змеиного племени…
— А помнишь ли ты обезьяньего детеныша с острова Сикоку? Ты подарила ему орех и угостила апельсином, и он не забыл этого. Это был я, волшебный барсук Тануки. Я могу принимать любой облик, и сейчас в виде змеи пришел, чтобы спасти тебя.
— Тогда другое дело. Кусай скорее самураев — и бежим!
— Не все так просто! В башне еще очень много воинов. К тому же мы не знаем выхода из дворца. Подумай, мудрая Сангоку, нет ли более надежного пути? А пока открой-ка пошире рот!
После пятого банана вид у обезьяны стал уже не такой несчастный. Она заговорила гораздо бодрее:
— Когда горит лес, одно средство — надо пустить встречный огонь. Когда имеешь дело с людьми, надо найти человека, который будет тебе помогать. И я такого человека знаю. Меня сторожило много самураев — они все злорадствовали и смеялись надо мной — все, кроме одного. Из разговоров других самураев я поняла, что у него есть причины недолюбливать князя. Зовут его Дзиро Шишка. Найди его и уговори нам помочь. А пока дай еще банан…
Но в этот миг один из стражей слишком сильно клюнул носом, ударился об пол и проснулся. Караул! Посреди темницы была ядовитая змея, а обезьяна дожевывала запретный банан! Тануки скользнул между ногами стражника и исчез. Тогда самурай бросился отнимать у обезьяны остаток банана, но Сангоку была не из тех, кому можно класть палец в рот безнаказанно!
Тануки выскользнул через садовую калитку и отправился искать дом Дзиро Шишки. Это был один из бумажных домиков, различавшихся только выведенным тушью именем хозяина. За столом сидел человек. Очевидно, это был Дзиро.
— Попробую явиться к нему в моем прежнем обличье барсучонка. Если он действительно так добр, то не причинит мне зла, — решил Тануки.
Барсучонок смело вошел и уселся посреди комнаты.
— Откуда ты, малыш? — удивился Дзиро. — Чем мне тебя угостить? Разве что молоком!
Тануки вылизал блюдце и сказал: «Большое спасибо!» Дзиро выронил чашку: «Что ты сказал?»
— Большое спасибо. Меня давно уже не угощали молоком. Не удивляйтесь, уважаемый Дзиро. Я не простой барсук, а волшебный. Я пришел к вам по важному делу. Вы человек добрый и честный. Вы должны помочь мне спасти обезьяну Сангоку. Я знаю, что вы жалеете ее.
— Я сплю или сошел с ума! Барсук разговаривает по-человечьи! Барсук уговаривает меня освободить обезьяну! Действительно, я не люблю, когда мучают животных, но как ее можно освободить, твою Сангоку? Я не единственный часовой. Башня полна воинов. Мне с ними не справиться, даже если я соглашусь тебе помочь.
— Не беспокойтесь, уважаемый Дзиро. Все-таки я не простой барсук, а волшебный. Подумайте, если князь узнает слово, приводящее в действие волшебную бамбуковую палку, он сделает из нее копье, и тогда с ним не будет никакого сладу! Он, конечно, захочет покорить весь мир, и даже трудно представить, сколько он натворит бед и несчастий. Решайтесь! Вам самому не по душе ваша служба. И это понятно — вы человек добрый, а вас заставляют делать зло.
— Но пойми, если я помогу тебе, мне нельзя будет здесь оставаться!
— Мы покинем эти края навсегда и никогда больше не услышим про князя!
— Хорошо, будь по-твоему! — сказал наконец Дзиро Шишка. — Надо сделать вот так…
На третью ночь пришла очередь Дзиро сторожить обезьяну. Самураи перед тем, как заступить на пост, пьют для бодрости крепкий чай. Дзиро тайком подлил своему напарнику в чай сонное зелье, и скоро тот захрапел. «Не будем терять времени», — сказал Дзиро. Он вынул меч и перерубил цепь. Левая рука обезьяны Сангоку была свободна…
А Тануки полил в последний раз выкву, попрощался с ней, и к назначенному сроку был в подземелье. «Все ли в порядке?» — «Все отлично», — отвечала, доедая ананас, обезьяна Сангоку. Но оставалась еще одна цепь. Дзиро ударил с размаху — меч разлетелся в куски. На среднем звене цепи чернело клеймо. «Плохо дело, — сказал самурай, рассматривая его. — Это цепь работы знаменитого мастера Утомицу, ее ни порвать, ни разрубить нельзя».
— Закройте-ка на минутку глаза, — попросил Тануки и превратился в могучего медведя. Медведь вырвал цепь из стены. С грохотом посыпались камни. Открылся широкий лаз. Рассуждать было некогда. На лестнице уже звякали мечами враги. Дзиро, Сангоку и Тануки бросились в подземный ход. Там было темно и тесно. Наконец ход стал подниматься. Дзиро приподнял крышку, и друзья выскользнули наружу. Они были в тронном зале. Из соседней комнаты доносился раскатистый храп. Спальня князя! В Тануки проснулся прежний озорной барсучонок. Обезьяна Сангоку тоже была не прочь проучить князя. Они прокрались в спальню: «Хватай его!»
Никто не смог бы схватить князя крепче, чем обезьяна Сангоку. Тот только тихо сипел от страха. На столике у кровати лежали ожидающие подписи государственные указы, ножницы и клей. Тануки щедро намазал князя клеем, настриг ворса с ковра, облепил им князя и посыпал сажей. «Честное слово, — сказал он, — теперь я не знаю, Сангоку, кто из вас больше походит на обезьяну — ты или он. Только хвоста не хватает. А, вот и хвост!» — и он дернул за веревку, свисавшую с потолка. К несчастью, это была веревка от сигнального колокола.
