Муфта, Полботинка и Моховая Борода. Книга 3 - Рауд Эно Мартинович (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗

Сказав это, дама окинула накситраллей внимательным взглядом.

– Борода подошёл бы больше всех, – заявила она наконец.

– Как? – вздрогнул Моховая Борода. – Вы это обо мне? Вы меня имеете в виду?

– Вот именно, – кивнула дама. – Вы к тому же весьма декоративны. Как живая ваза!

Затем она повернулась к Полботинку и Муфте и добавила:

– Вы, пожалуйста, только не обижайтесь. Предпочитая Бороду, я совсем не хочу вас обидеть. Но ведь вы и сами понимаете, что всех троих я никак не могу взять к себе. У меня стало бы слишком тесно.

– Но простите! – воскликнул Моховая Борода. – Несмотря ни на что, я ведь всё-таки…

– Понимаю, понимаю, – прервала его дама. – Вы – накситралль, не так ли? Именно потому-то я и хочу, чтобы вы были у меня. Потому что, видите ли, есть люди, которые держат собаку или кошку, попугая или черепаху, хомяка или морскую свинку, но я ещё никогда не слышала, чтобы у кого-нибудь был накситралль. Таким образом, держать накситралля достаточно оригинально, вы не находите?

Моховая Борода мучительно искал какой-нибудь веский довод, чтобы дама наконец оставила его в покое и отказалась от своих планов. Но ему, как назло, ничего не приходило на ум. И тут вместо него вдруг заговорил Муфта.

– От одиночества, как правило, бывает бессонница, – сказал он. – Я думаю, что и у вас случаются бессонные ночи, поскольку человек вы одинокий, как сами изволили заметить.

– Это правда, – призналась дама. – Бессонница действительно мучает меня.

– Вот видите, – продолжал Муфта. – Однако дело в том, что Моховая Борода спит только на свежем воздухе. Таким образом, по ночам вы не смогли бы с ним беседовать, и бессонница по-прежнему продолжала бы вас мучить.

Полботинка сразу сообразил, куда клонит Муфта, и вдохновенно добавил:

– Даже здесь, в номере «люкс», Моховая Борода не может сомкнуть глаз и на ночь уходит спать во двор.

– Неужели? – дама удивлённо подняла брови. – Странная привычка. Но ведь от любой привычки можно избавиться.

Тем временем Моховая Борода уже собрался с силами.

– Я ни за что на свете не брошу своих друзей, – твердо заявил он. – Мы трое неразлучны и всегда разделяем друг с другом как радость, так и беду.

– Прекрасно сказано, – заметил Муфта и смахнул набежавшую слезу.

Полботинка тоже был растроган верностью Моховой Бороды.

– Наш славный Моховой Борода – настоящий друг, – гордо произнёс он и добавил, обращаясь к даме: – Так что вам всё-таки придётся обзавестись новой собачкой. Или, скажем, этим… морским львом, или как его там…

Дама явно обиделась.

– Не вам, молодой человек, учить меня, – огрызнулась она. – Лучше уж пальцами шевелите, а не языком. Заведу я себе морского льва или там морскую гидру – это вас ни в коей мере не касается.

– Пожалуйста, извините, – поспешил Муфта успокоить даму. – Я уверен, что Полботинка совсем не хотел сказать что-нибудь плохое. Я, например, с огромным удовольствием нарисовал бы морского льва. Но к сожалению, мне не удалось выучиться на художника. Так что волей-неволей это остаётся несбыточной мечтой.

Разумные слова Муфты возымели действие.

– Мечты никогда не приносят вреда, – уже совсем ласково ответила дама. – Мечты совершенно необходимы, особенно одиноким людям.

Затем она встала с кресла, поправила перед зеркалом причёску и тихо сказала:

– Ну, я пошла. До свидания, мои милые.

– До свидания, – хором ответили накситралли.

Дверь открылась и закрылась. Дамы больше не было. Накситралли молчали. И тут вдруг снова зазвонил телефон. Так же резко и неожиданно, как в прошлый раз.

Полботинка взял трубку.

– Это комната накситраллей? – спросил незнакомый женский голос.

– Нет, это кабинет задумчивости, – ответил Полботинка и положил трубку.

Таинственная тень

Моховая Борода полёживал в гостиничном дворе под кустом сирени. Наступила ночь и принесла покой. В ресторане гостиницы умолкла музыка, на улицах тоже воцарилась тишина: не слышно было ни шума машин, ни людских голосов. Окна гостиницы гасли одно за другим. Давно потух свет и в окнах номера «люкс» на тринадцатом этаже. Высоко в тёмном небе загорелись звёзды.

Казалось, всё было хорошо, но Моховая Борода никак не мог уснуть. Без конца ворочаясь с боку на бок, он изо всех сил старался отогнать тревожные мысли, пытался лежать спокойно, но ничего не помогало, да ещё после полуночи взошла жёлтая, круглая, яркая луна. Вечером, прежде чем улечься спать, Муфта загнал машину во двор гостиницы, и теперь, когда лунный свет отражался в фарах, они светились тревожно и неприятно, как огромные злые глаза.

Моховую Бороду охватила странная тоска, объяснить которую он не мог. Для беспокойства как будто не было никаких причин. Впереди отпуск. Рано утром они уедут из города и направятся к тёплому морю. И, образно говоря, волны моря смоют тяжкое бремя славы, так давящее на них сейчас. В общем-то всё в порядке. Но сон не идёт. Что же делать?

Моховой Бороде припомнилось старинное средство от бессонницы, и он принялся считать про себя:

«Раз, два, три, четыре… – считал он и при этом крепко зажмуривал глаза, – двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…»

Как знать, быть может, это занятие мало-помалу и помогло бы уснуть, если бы он вдруг не вспомнил, как Полботинка в номере «люкс» считал телефонные звонки. Да-да, ох уж этот телефонный разговор! И эта дама! А вдруг он заразился бессонницей именно от неё? Ведь она тоже жаловалась на бессонницу…

И тут Моховая Борода почувствовал, что сна у него нет ни в одном глазу – всё считание пошло насмарку. Да-да, эта дама! Только подумать! Эта дама хотела забрать его к себе! Вместо собачки! Может быть, именно здесь и кроется причина его тревоги? Ведь его сочли почти за зверюшку!

«Конечно, – размышлял Моховая Борода, – быть зверюшкой само по себе совсем не унизительно, а унизительно только отношение людей к зверятам. И всё-таки…»

Моховой Бороде вспомнилось, как администратор гостиницы посоветовал ему улечься спать в собачьей конуре. Здесь где-то должна быть собачья конура. И теперь, когда Моховая Борода подумал о том, что его хотели взять к себе вместо собачки, он вдруг заинтересовался собачьей жизнью. И решил отыскать конуру.

Моховая Борода сел. Огляделся. Встал. Снова огляделся.

Ага, вон она, собачья конура. В лунном свете он сразу разглядел её. Совсем как маленький домик, только без окон, а вместо двери круглая дыра. Конура как конура.

Моховая Борода не торопясь подошёл к конуре и принялся её разглядывать.

«Интересно, как собаки чувствуют себя в подобной конуре?» – подумал он.

И чтобы яснее представить себе это, он забрался в будку и по-собачьи улёгся в ней.

«Ничего, не так уж плохо», – решил Моховая Борода, выглядывая из будки.

Он попытался представить себе, что он – собака. Что может чувствовать собака, лёжа в конуре? Моховая Борода затруднялся ответить на этот вопрос. Сам он по-прежнему ощущал тревогу и беспокойство, словно что-то скребло по сердцу. Уж не плохое ли это предзнаменование? А может быть, это от лунного света? – пытался успокоить себя Моховая Борода. – Ведь лунный свет иногда вызывает тревожные мысли – это ни для кого не секрет.

Быть может, и собаки при луне испытывают такую же тоску, потому и воют на луну?

А луна тем временем стала спускаться к горизонту, и смутные тени во дворе понемногу становились всё длиннее и длиннее.

«Что может чувствовать собака, глядя на эти зловещие тени? – подумал Моховая Борода. – Что происходит в собачьей душе, когда пёс смотрит на заходящую луну?»

И вдруг… Вдруг Моховая Борода вздрогнул. Он так вжился в собачий образ, что вот-вот был готов залаять, и лишь с большим трудом удерживался от этого.

Во дворе появилась ещё одна тень. Раньше её не было. И она оказалась тенью человека!