Лох-несская красавица - Кузнецов Юрий Николаевич (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
– Хорошая история! – одобрил Йель. – Только, к сожалению, наши там не совсем в правильном свете показаны…
– Ну, это же про ворон, – хитро заметил Мо-Атл, – а ты же, как сам говорил, Ворон, птица совсем другого полёта…
– Твоя правда! – приосанился Йель. – А этому Вор-Ону я бы сам глаз бы выклевал, чтобы маленьких не обижал. Пусть в народе и говорят, что ворон ворону глаз не выклюет…
Неизвестно откуда, но весь болотный ква-мир узнал о победе над Бастиндой, дочерью Дсоно-Ква. То ли шаманы догадались, то ли блуждающие огоньки разболтали, а может, сороки на хвостах разнесли. Но когда победители вернулись на берег, к своему катамарану, вся вода перед островом, свободная от кустов, кочек и ряски, оказалась заполнена целой флотилией пирог. При виде людей воздух потряс оглушительный хор кваков:
– Джанг! Джанг! Джанг!
Одна из лодок выдвинулась вперёд и пристала к берегу. Из неё вышел нарядно одетый квак. Одежды его были расшиты речным жемчугом, на голове – убор из перьев болотной цапли. Внешне квак здорово смахивал на очень большую лягушку, вставшую на задние лапы. Но если рост самой крупной земной лягушки-голиафа даже с вытянутыми ногами не составит и метра, то у кваков он достигал, пожалуй, не меньше полутора метров. На приплюснутой серовато-оливковой голове выделялись крупные выпуклые глаза. Кожа на шее непрерывно пульсировала, как будто квак что-то непрерывно сглатывал. Это так он дышал, проталкивая воздух изо рта в лёгкие. При каждом глотке глаза квака на мгновение прикрывались, прячась в глазницах и проталкивая таким образом воздух внутрь себя. Между пальцами рук и ног были перепонки, позволяющие быстро плавать. Кожа у квака была влажной, словно он только что из воды, своей родной стихии. Они, набрав воздуха, могут часами, а то и днями, сидеть под водой, прячась в случае опасности. Квак подскочил к выступившему вперёд капитану Таллу и важно произнёс:
– М-м-м-джанг-ооу-р-рам!
Это означало примерно следующее: «Вождь Кваки Ква приветствует вас, храбрые воины, победившие злую колдунью Бастинду! В вашу честь я на всех островах объявляю потлач! Просите, что хотите, все наше – ваше!»
– Ты знаешь, что такое потлач? – тихонько поинтересовался Кус у Джима.
– Потлач с одного из индейских языков переводится как дар! – так же шёпотом пояснил капитан. – Чем больше раздастся подарков, тем большим уважением будет пользоваться вождь. А если от даров отказываются, их просто-напросто уничтожают! Может, и здесь такой же обычай?
Боцман Кетцаль оживился.
– Нам просто необходимо пополнить съестные припасы и запасы питьевой воды! – шепнул он капитану.
Джим приветствовал вождя, протянув вперёд руки ладонями вверх, показывая тем самым, что ему нечего скрывать: – Капитан Талл приветствует великого вождя кваков. Мы нуждаемся в воде и пище…
Пока экипаж катамарана драил палубу, начищая до ослепительного блеска медяшки и смывая грязь с бортов, эскадра пирог успела вернуться с соседнего острова, где находилось селение вождя. Она привезла с собой такое количество провизии и корчаг с водой, что всё это едва уместилось в трюме яхты.
Штиль сменился свежим ветерком. Можно было отправляться в путь. Кетцаль по команде капитана поставил полный парус. Ветер играючи подхватил его и понёс судно вперёд. Джим едва успевал лавировать между крупными островами. Мелкие же островки «АРЗАК» форсировал напрямую, удивляя такой своей проходимостью сопровождающие его пироги.
Впрочем, они вскоре отстали, не в силах тягаться с катамараном в скорости. Но из-за каждого попадающегося навстречу острова появлялись всё новые и новые лодки. Кваки призывно махали руками и головными уборами, показывая на разложенное вдоль бортов богатство, предлагая взять его в дар. Когда же яхта проплывала мимо, часть даров демонстративно выбрасывалась в воду. Там была одежда и кухонная утварь, пища и даже украшения. Каждый стремился перещеголять другого, показывая, что для дорогих гостей ничего не жалко. У боцмана сердце кровью обливалось, когда он видел такое расточительство. Но потлач – это… потлач!
Снежное поле Итха Ква
Постепенно ветер усилился настолько, что мог запросто порвать парус. Кусу пришлось сначала наполовину, а потом и на три четверти спустить его. Температура так резко упала, что местами вода подёрнулась ледком. А потом начался такой мощный снегопад, что стало ни зги не видно.
– Ты уверен, что мы идём правильным курсом? – с тревогой в голосе спросил капитан у Ворона Йеля, перебравшегося с перекладины мачты в рубку. – У меня такое впечатление, что мы идём не на юго-запад, а на северо-восток, и совсем скоро доберёмся до Северного полюса…
– Слоистый мир! – хрипло прокаркал Йель. – Я предупреждал, что нам, может быть, придётся пройти через все времена года…
Мальчишки тоже давно сбежали с палубы и теперь наблюдали за окружающим ландшафтом через иллюминаторы. Для них-то это было совсем в диковинку. Им ни на Атлантиде, ни на Ирэне, а уж тем более в Тамоанчане, Стране дождей и туманов, никогда не довелось видеть снега. А здесь он прямо-таки валом валил!
Когда снегопад наконец закончился, ребята выскочили на палубу и зачерпнули по пригоршне этих удивительных кристалликов замёрзшей воды. Вместе с ними наружу вылетел и ворон. Йель уселся на любимый насест, нахохлился, чтобы не транжирить накопленное тепло, и стал молча наблюдать за мальчишками. Но, видя такое непосредственное удивление этому привычному для него природному явлению, он не выдержал и пустился в объяснения.
– Это – снег! Он образуется, когда капли воды в облаках замерзают, превращаясь в лёд, – принялся он объяснять, что это за белое чудо такое. – Шестиконечные кристаллы льда под своей тяжестью падают вниз, но по дороге на них осаждаются всё новые и новые капли влаги. Так и получаются эти необычайно красивые пушистые звёздочки.
– А почему они такие лёгкие? – спросил любознательный Мо-Атл. – Лёд же не летает?
– Потому что это замёрзший воздух! – коротко ответил ворон, но, поймав недоумённый взгляд мальчишки, пояснил: – Снежинка на девяносто пять процентов состоит из воздуха, попавшего в водяной плен.
Но-Атл улучил момент, когда братец, как завороженный, загляделся на этот странный, замёрзший на лету воздушный дождь, и опустил ему за шиворот комок снега.
Мо-Атл завопил так, что на крик из рубки на палубу, как ошпаренный, выскочил Кетцаль.
– Кто кричал? Что случилось? – спросил он обеспокоенно.
Вместо ответа Но-Атл нагнулся, слепил очередной снежок и швырнул в боцмана, угодив прямо в лоб. Островитянин, хотя и жил в тропиках, но шатаясь с капитаном Таллом по морям и океанам, успел побывать и на Крайнем Севере. Поэтому, чем-чем, а игрой в снежки его было не удивить.
– Ах, вы так! – закричал он и, присев, с неуловимой быстротой, как автомат, принялся лепить снежки и кидать их в близнецов. Мальчишки не успевали уклоняться от ледяных снарядов. А когда рядом снега не осталось, Кус пошёл врукопашную. Он подхватил ребят под микитки, покружил в воздухе, потом уложил на мокрый свежевыпавший снежок и принялся катать их, одного за другим, по палубе. Мальчишки с нетерпением дожидались своей очереди превратиться в снежный ком.
– Это вам снежное крещение, вместо купания в океане при первом прохождении экватора, – приговаривал он. – Жаль, снега маловато, а то бы мы сейчас такую снежную бабу сваляли…
Но началась непогода, и им пришлось снова спрятаться в рубке.
Ветер всё усиливался и усиливался, вскоре превратившись в настоящий снежный буран. Видимость упала до нуля, уже в двух шагах ничего не было видно. Капитан приказал боцману полностью убрать парус и отдать якоря.
– Идти вслепую опасно, можно наскочить на валун и перевернуться, – пояснил он. – А снова поставить катамаран на кили у нас вряд ли хватит силёнок.
Несмотря на дикое завывание ветра и басовитое натужное гудение канатов, удерживающих катамаран на якорях, все, кроме вахтенного, уснули, как убитые. День и ночь выдались очень уж беспокойные… Да и Кус, вызвавшийся подежурить, то и дело клевал носом. А за иллюминатором продолжала бесноваться пурга. Так продолжалось целые сутки! Мальчишки, не привыкшие сидеть в четырёх стенах, все измаялись, несмотря на то, что неугомонный боцман без устали развлекал их морскими байками. Когда же вьюга наконец прекратилась, и экипаж высыпал на палубу, ни катамаран, ни окрестности было не узнать. Всё вокруг стало белым-бело, а «АРЗАК» превратился в громадный снежный сугроб.