Восход солнца - Хантер Эрин (читать книги без txt) 📗
Воробей обернулся, ничего не понимая.
«Неужели мать накануне рождения котят видит всю их последующую жизнь?»
На него нахлынул ужас Белолапы, беззвучно молящей о помощи.
Очнувшись, Воробей склонился над молодой королевой и зашептал:
— Не тревожься. Твои дочери будут живы и здоровы. Все племя будет любить и защищать их, — он погладил лапой вздувшийся живот Белолапы. — Уже пора.
— Да, — прокряхтела кошка.
Воробей почувствовал, как сильная волна прошла по ее животу. Белолапа пронзительно закричала, и крошечный мокрый комок шлепнулся на подстилку из мха.
— Она жива? — прошептала Белолапа.
— Еще как! — заверил Воробей. — Теперь следующая.
На миг Белолапа замерла, а потом снова изогнулось всем телом, и на подстилку выпал второй комочек.
— Отлично! — воскликнула Листвичка. — Добро пожаловать в Грозовое племя, котятки!
Первый котенок требовательно запищал, и Листвичка тихонько замурчала от удовольствия.
— Такая маленькая, но какая сильная! Идите к маме, малышки.
— Какие красавицы, — проурчала Белолапа. — Спасибо тебе, Воробей. И тебе, Листвичка. — Одной лапой она притянула к себе котят, и принялась яростно вылизывать их.
Горячая волна торжества прокатилась по телу Воробья, и он вышел из душной детской на воздух.
— Березовик! — громко окликнул он. — Заходи, полюбуйся на своих дочерей.
Березовик вихрем ворвался в детскую, едва не сбив с лап Воробья, и обдав его потоком своей бушующей радости и горячего облегчения.
— Белолапа, ты в порядке? — сдавленно спросил он. — Слава Звездному племени! Ой, какие они красивые!
Усевшись возле Листвички, суетившейся над Белолапой, Воробей невольно подумал о том, что чувствовала целительница, когда родила на свет собственных котят. «Интересно, наш отец так же радовался, как Березовик?»
Больше всего на свете ему хотелось поговорить с Листвичкой, услышать от нее правду о своем рождении. В тесноте детской, во время совместной радостной работы, это казалось таким возможным...
— Листвичка, — негромко окликнул Воробей.
Целительница обернулась к нему.
— С ней все будет в порядке, — воскликнула она, неправильно истолковав его намерения. — Иди, принеси укрепляющий сбор, и прихвати несколько листиков бурачника, чтобы у нашей Белолапы было вдоволь молока.
Момент был упущен.
— Хорошо, — ответил Воробей и вышел из детской.
Когда он вернулся обратно с травами, дождь прекратился. Воробей подошел к куче дичи, чтобы немного перекусить перед сном. Несколько котов уже сидели здесь, и их радость передалась Воробью.
— Всегда трудно, когда котята появляются на свет в пору Голых Деревьев, — вздохнула Тростинка. — Но Белолапа молодец, отлично справилась!
— Она и матерью будет замечательной, — проскрипела Кисточка, и в голосе ее не было привычной сварливости. — Такую кошку, как Белолапа, надо еще поискать! Помню, когда она ученицей была, так всегда заботилась, чтобы у нас был свежий мох, и никогда сырой не приносила! Вот она какая.
— Ох, нелегко нам придется, когда ее малыши подрастут и начнут выбегать из детской, — промур- чал Дым, с усмешкой глядя на Белохвоста. — Боюсь, не унаследовали бы они характер отца своей матери! Я не забыл, сколько головной боли ты принес Огнезвезду, пока не вырос и ума не набрался.
Белохвост возмущенно ощетинился и помахал хвостом.
— Они будут славными воительницами, и я спущу шкуру с каждого, кто захочет с этим поспорить!
Воробей, молча жевавший свою дичь, вдруг замер, услышав шаги Львиносвета и Остролистой. Казалось, его брат с сестрой единственные не разделяют общую радость племени, словно невидимая стена отделила их от Грозовых котов и даже друг от друга.
— Ну что ж, так оно и есть, — пробормотал себе под нос Воробей. Внезапно он почувствовал себя лишним на этом празднике, объединившем племя. Проглотив последний кусочек добычи, Воробей встал и, не сказав никому ни слова, поплелся в свою палатку.
Его разбудил звук шагов, и открыв глаза, Воробей увидел серую кошку, склонившуюся над его подстилкой.
— Щербатая! — воскликнул Воробей, садясь. Он был в своей палатке, залитой бледным лунным светом, и Листвичка тихонько спала в нескольких шагах от него.
Бывшая целительница бросила на подстилку Воробья какое-то длинное черное перо и буркнула:
— Пора кончать со всеми этими секретами да тайнами! Правда должна выйти на свет. Звездное племя совершило ошибку, так долго скрывая от вас истину.
— Но что... — начал было Воробей, но силуэт Щербатой начал таять, растворяясь в лунном сиянии, пока не исчез совсем. И лунный свет тоже исчез, оставив Воробья в привычной тьме.
— Мышиный помет! Что за идиотская привычка говорить загадками? — прошипел Воробей, но ледяной холодок в животе уже подсказал ему, что на этот раз Щербатая сказала ему больше, чем достаточно.
Обшарив подстилку, он нашел перо, брошенное целительницей, и провел лапой по его гладкой шелковистой поверхности. Ему не нужно было зрение, чтобы представить глянцевитую черноту пера, переливающуюся в лунном свете.
— Щербатая принесла мне грачиное перо... — прошептал Воробей.
Вскочив со своего места, он тихонько вышел из палатки, стараясь не разбудить Листвичку. Выбравшись на поляну, он бросился к воинской палатке и обошел ее кругом, ища запах брата, спавшего возле внешних ветвей куста.
Подойдя ближе, он подобрал с земли сломанную ветку, просунул ее в куст и ткнул Львиносвета.
— А? Что? Отстань! — пробормотал брат во сне.
— Львиносвет! — прошипел Воробей, прижавшись к самым веткам. — Мне нужно с тобой поговорить. Разбуди Остролистую и вылезайте.
— Ты спятил? Сейчас же ночь! — простонал Львиносвет.
— Тише ты! Хочешь все племя перебудить? Это очень важно, понимаешь? Нужно поговорить.
— Ладно, ладно, только успокойся.
Воробей нетерпеливо ждал, пока его брат с сестрой выберутся наружу.
— Чего ты хочешь? — прошипел Львиносвет. — Где будем говорить?
— В лесу. Или еще где-нибудь, где нам никто не помешает.
Остролистая зевнула во всю пасть и пробормотала:
— Надеюсь, ты не зря нас разбудил!
— Еще как не зря, — ответил Воробей.
Выбравшись из лагеря через поганое место, они тихонько проскользнули мимо сторожившей вход Маковки и вышли в лес. Здесь Воробей повел брата с сестрой в сторону границы с племенем Теней.
— Мне холодно! — пожаловалась Остролистая. И вообще, я никуда не пойду, пока ты не объяснишь, в чем дело!
— Ладно, — легко согласился Воробей, поворачиваясь к брату и сестре. — Дело в том, что я узнал, кто наш отец. — Он помолчал, оглушенный обрушившимися на него чувствами Львиносвета и Остролистой. Набрав в легкие побольше воздуха, он выпалил: — Это Грач.
Несколько мгновений все молчали. Чувства, обуревавшие его брата с сестрой, были настолько сложными и запутанными, что Воробей даже не надеялся в них разобраться.
— Значит, мы — полукровки? — выдавила Остролистая.
— Как ты узнал? — ошарашено спросил Львиносвет.
— Щербатая явилась ко мне во сне, — пояснил Воробей. — Она сказала, что нам пришло время узнать правду, и дала мне грачиное перо.
— Но, возможно, это еще не значит... — беспомощно пролепетала Остролистая, но оборвала себя на полуслове. Они все отлично понимали смысл этого знака. Было бы глупо обманывать себя, говоря, что это не так.
— Грач знает об этом? — спросил Львиносвет.
— Так вот почему Листвичка скрывала свою тайну! — воскликнула Остролистая.
— Не знаю, — ответил на первый вопрос Воробей. — Надо поговорить с Грачом. Идем!
Они молча пошли через лес. Мокрые от недавнего дождя кусты осыпали их ледяными каплями. Холодный ветер ерошил шерсть, пробирал до костей. Высоко над головой слышались голоса просыпающихся птиц.
Мысли бешено крутились в голове у Воробья.
«Как такое могло случиться? Наша мать — целительница, а отец — воин Ветра! Неужели они не знали, что им нельзя быть вместе? И как мы можем быть котами из пророчества, если вообще не должны были появиться на свет?»
