Андрейка и лодырь Ромашка - Третьяков Юрий Федорович (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
— Ты чего? — спросил Андрейка.
— Песню позабыл! — паническим шепотом сообщил Ромашка, быстро перелистывая странички учебника. — Не полностью всю… а там местечко в середке самой! А-а! Вот оно как! Правильно… Я так и знал!..
…А когда Андрейка пришел из школы, Марьмитревна остановила его в сенях и таинственно зашептала:
— Ты ничего не знаешь? Какие чудеса-то на белом свете! Наш-то виртуоз пятерку огреб, ей-богу! Сейчас хвастался, казал дневник, а там — пятерка!.. Ты поди глянь: может, он сам себе проставил, я учительницын почерк не дюже различаю. Он ведь какой, сам небось видел, прохиндей, мошенские глаза — проведет и выведет! Хотя навряд: там до такой степени загордел: не подходи!..
Ромашка уже сидел за столом, а дневник лежал на видном месте. Андрейка проглядел его, увидел, что пятерка самая настоящая, поставлена настоящим почерком Маргариты, и кивнул Марьмитревне, маячившей в дверях.
— Чего мешаете? — начал ругаться Ромашка. — Не видите, что ль, что перевожу? Не успеешь начать переводить, а уж не дают… рассеивают!..
Марьмитревна, отчаянно махая руками, вызвала Андрейку в другую комнату. Там они сели на диван и начали слушать, как Ромашка громко прочитывает немецкие предложения.
Андрейка сидел и думал, как бы получше начать отпрашиваться у Марьмитревны — в Шапкино съездить, хоть на небольшое время: проведать петуха, ну и дом тоже… Главное, одного из петухов обязательно нужно в клетку отсадить, чтобы друг друга не заклевали: там в сарае есть у соседей пустая клетка от бывших кроликов… Но тут Ромашка позвал:
— Андрейка, ты где?
— Здесь! — откликнулся Андрейка. — А что?
— Поди сюда… Мне одному непонятно…
Пришлось отложить разговор о петухе до другого удобного раза и идти помогать Ромашке.
— Знаешь что? — озабоченно сказал Ромашка. — Она меня вот обязательно опять спросит!.. Она сама пятерку ставит, а сама не верит, что я сам всю песню запомнил. Наверное, думает, что я ее обманул! И теперь завтра поймать захочет! А я, знаешь, что сделаю? Возьму да и опять выучу! Она спросит, а я опять знаю! Во ржачка! Хи-хи-хи-хи…
Довольный, что раскусил коварный замысел Маргариты, Ромашка решил нипочем не давать застать себя врасплох, крепко взялся за дело.
Упражнение оказалось нетрудное: «прочитай текст, догадайся о значении незнакомых слов». Слова почти все те же, что перевели вчера. Там говорилось, что ребята играли во дворе, пришел репортер и начал описывать, как играют, но ему нечаянно залепили снежком так, что он выронил блокнот и ручку в снег… Незнакомых слов мало, и догадаться, что они значат, — пустяк! Например: «шнеебалль» значит снежок: шнее — снег, балль — мяч, получается — снежный футбол, круглый такой…
Одно слово — «бимс» — Андрейка не мог понять, а Ромашка догадался с ходу:
— Это, по-нашему, означает — бац!
Проверили по словарю: так и вышло!..
Ромашке немецкое выражение «бимс» понравилось больше, чем наше «бац», и он начал кидать в стенку карандаши, резинки и другие мелкие предметы, восклицая:
— Бимс!
Он сделался придирчивым и даже Андрейке не доверял, сам проверяя каждое слово по словарю и выпытывая, почему это так, а то — не так…
Изредка он хихикал, представляя, какую шутку сшутит над Маргаритой.
Когда все закончили, он привел Марьмитревну и потребовал, чтобы они с Андрейкой его спрашивали, как будто это Маргарита спрашивает…
Конечно, спрашивал Андрейка, который хорошо изучил все повадки и подвохи Маргариты, а Марьмитревна только смотрела и слушала.
— Дер шнеебалль? — задавал вопрос Андрейка, рассеянно глядя в окошко…
— Снежок! — резал Ромашка.
— Номинатив плюраль?
— Ди шнеебалле!
— Рихьтихь! — одобрял Андрейка.
За Ромашкины ответы он присудил пятерку, а Марьмитревна по знакомству — пять с плюсом.
После этого Ромашка успокоился, пошел во двор и начал там прокапывать в снегу глубокую канаву неизвестного назначения.
— Для отдыха головы… — объяснил он.
На радостях Марьмитревна куда-то ушла. Наверно, хвалиться соседкам, какой у нее живет умный квартирант — большой спец по подтягиванию всевозможных лодырей! Может, и гостинец покупать своему Ромашке, и Андрейке тоже немножко…
Посидев над своими уроками минут десять, Андрейка почувствовал, что и его голове требуется отдохнуть — надо выйти освежиться и заодно глянуть, много ли Ромашка уже прокопал…
Из сеней он услышал жалобные крики Ромашки и звонкий Моськин голос:
— Будешь? Будешь?
Выскочил на крыльцо, а во дворе — неизвестно откуда взявшийся Моська, раздетый, но в шапке, уже повалил Ромашку в снег, треплет его и кувыркает, как все равно та собака волка в Ромашкиной обманном сочинении!
— Гамильтона твоего учу! — весело сообщил Моська Андрейке и, заметив на снегу Ромашкину шапку, отшвырнул ее пинком. — Ты не обижайся, что не мог раньше… Все некогда было!..
И опять заорал на перепуганного Ромашку:
— Говори: будешь учиться или нет?
— Он учится! — поспешно объяснил Андрейка.
— Уже сколько времени… — всхлипнул Ромашка, вылезая из снега и отыскивая шапку.
— А чего не сказал сразу? — И с досады Моська опять толкнул Ромашку в снег. — А если я через тебя в валенок засыпал?..
— Когда же мне говорить, когда ты не спрашивал?.. — ныл Ромашка, барахтаясь в снегу. — Сам выскочил… А сам даже не спрашивал… Если б спрашивал, тогда другое дело… Он только спросил: «Ты — Ромашка?» — и начал…
— А зачем ты Гамильтоном каким-то назвался? — придирался Моська. — Обмануть меня хотел? Я дам Гамильтонов!..
— Это я так…
— Ну, ладно… — подобрел отходчивый Моська, помогая Ромашке отряхнуться, и миролюбиво посоветовал: — Ты всегда предварительно разъясняй по-человечески, как, что… А то всякая путаница может произойти…
Но напуганный Ромашка больше не захотел гулять на воздухе и ушел домой, оставив канаву недоконченной…
Моська рассказал Андрейке, что прибежал отчасти из-за Ромашки, но самое главное — сообщить другу радостную весть: Андрейкины отец и мать часа три назад вернулись в Шапкино, вечером приедут за ним, а раньше нипочем нельзя, потому что сперва нужно как следует оттопить дом, который крепко нахолодал за эти дни! Кошка уже пришла домой, поросенок жив-здоров, а про петуха ничего не узнавал, но теперь уж не стоит: даже если за ним и курами еще не сходили, то совсем немного осталось ему потерпеть в чужом курятнике — больше терпел!.. А сейчас нужно бежать, там в спортзале физкультура, а ему нужно дежурить в классе, поэтому он и прибежал…
Проводив Моську, Андрейка вернулся в дом.
Ромашка, не снимая пальто и шапки, стоял у окна и с беспокойством спросил:
— А тот… ушел уже?..
— Ушел!
— А он… самошедший?..
— Нет! Так… вспыльчивый.
— А он тоже гайдук?
— Еще какой! Хотя и не числится.
— А чего он прибегал?..
— По ошибке. Думал, ты не учишь…
Ромашка ухмыльнулся:
— Бежал… замораживался весь!.. Да гонялся за мной в снегу по самую шею… А я уж, оказывается, давно все выучил!
Довольный, что так обманул Моську, он захихикал и опять пришел в хорошее настроение.
Но когда Андрейка сказал, что сам он не позднее чем завтра уезжает обратно к себе домой, в Шапкино, Ромашка снова забеспокоился:
— А я?
— Что?
— Вдруг я без тебя ничего не пойму? Чую… Если б с тобой, тогда другое дело…
— Поймешь! — утешал его Андрейка. — Я тебе и не подсказывал ничего… Каких-то два-три слова!
— Слова четыре… — охотно согласился Ромашка. — А остальное я все сам!
— А про «бимс» даже я не мог сначала догадаться. Ты первый догадался!
— Я первый! — разошелся Ромашка. — Как я это слово увидел, сразу подумал: это не иначе как «бац»! Очень похоже! Потом глянули — так оно и есть!..
От восторга он сорвал с себя шапку и с воплем «бимс!» запустил в стену.
Когда пришла Марьмитревна, Андрейка сообщил ей, что уезжает, и, чтобы сильно не расстроить, пообещал:
— Я буду заглядывать хоть каждый день! Прослежу… А вообще-то он к языкам способный! У него прямо исключительные способности к немецкому языку.
