Пшеничное зерно и океан - Яворски Митко (книги онлайн читать бесплатно TXT) 📗
— Я всегда буду тебе верен! — и Человек кинулся целовать её руку.
— Ах, я и забыла, что ты голоден, — спохватилась Ведьма.
Она сложила в горшок, который всегда стоял посреди избы, разные драгоценности: жемчуг, бриллианты и золото, поставила всё это на синий огонь, разогрела и предложила Человеку в белой рубахе. Но он не прикоснулся к еде — так торопился удрать от Ведьмы. Чувствовал: если дольше останется с нею, не быть ему полным хозяином кусочка золота и бриллианта, сверкающего в его середине. Ведьма прекрасно разгадала его намерения, но сказала, что раз уж он спешит, то она не будет его задерживать. Однако, так как он поклялся, что будет ей подчиняться, она приказывает ему пройти через жаркую пустыню, прежде чем отправиться домой.
— Но это опасно.
— Я не настаиваю, — кротко возразила Ведьма. — Откажись от золота и иди, куда хочешь. Я даю тебе возможность выбирать.
— Только не отбирай его у меня. Я согласен — пойду через жаркую пустыню.
— Быть по сему, — произнесла Ведьма и дала ему впридачу ещё бриллиантов и ещё золота. — Но если ты потеряешь что-нибудь, не теряй времени на поиски.
— Тысячу раз благодарю тебя за твою доброту, — низко поклонился ей Человек.
— Не благодари. Хочешь, чтобы я поверила в твою искренность? Мы, ведьмы, тоже как люди — готовы поверить в то, что нам нравится. А тому, кто поддаётся незаслуженным похвалам, плохо приходится, — и она захохотала так громко, что избушка закачалась, готовая вот-вот развалиться.
Человек прижал к себе узелок с драгоценностями и, счастливый, зашагал по пустыне. Но вот подул жаркий иссушающий ветер, мелкие песчинки больно кололи его лицо, однако он не испугался и продолжал шагать дальше в глубь пустыни.
Его стала мучить жажда, но он скоро набрёл на источник, который указала ему Ведьма, и, напившись, побрёл по пескам. А ветры дули всё сильнее, и постепенно он стал терять силы. Необходимо было поесть, чтобы подкрепиться. Без этого продолжать путь было невозможно: стоило ему упасть, и пески засыпали бы его. Если бы у него было хоть одно пшеничное зерно, оно могло бы дать ему хоть немного сил.
— Эй, — крикнул он ветру, который ринулся ему навстречу, — принеси мне откуда-нибудь немного еды — пропадаю!
— Ведь это пустыня, и здесь нет ничего другого, кроме песка, — рассмеялся Ветер, взвился вихрем и, как сумасшедший, понёсся дальше.
Человек умолял песчинки, обещал им, что если принесут ему хотя бы одно пшеничное зёрнышко, он отдаст за него жемчужину или бриллиант — что угодно, пусть сами выбирают.
Ветры только смеялись в ответ, а песчинки и слушать его не хотели. Наконец, Человек упал. Одна песчинка, кажется сжалилась над ним и залетела ему в рот. Он стал жевать её, но что она могла дать ему — ничего.
Тогда, собрав последние силы, он высыпал драгоценности, которые получил от Ведьмы, и крикнул, простирая руки к небу, что он готов отдать всё это кому угодно всего лишь за одно-единственное пшеничное зёрнышко.
Мольба Человека в белой рубахе была искренней. Ещё раз Огневичок убедился в том, какую огромную силу таит в себе пшеничное зерно. И он снова пожелал (если бы это было возможно!) стать пусть совсем маленьким, самым маленьким пшеничным зерном. Он вспомнил о том зерне, которое разорвало кожицу и пустило в землю светлые белые корешочки. Он ещё позавидовал тому, что оно умирает для того, чтобы родились после него сто других точно таких же. И это было самым удивительным из того, что он встретил в своей жизни.
Он загрустил, потому что понял: что бы он ни предпринимал, всё равно его желание неисполнимо, и он останется навсегда бесполезным блестящим куском золота.
Наивный принц
Из всех, кто жил в большом доме, вознёсшем свои белые башни над зелёными деревьями, счастлив был, и то в некотором роде, один мальчик. Так уж он был устроен, что умел радоваться и тому малому, что имел. Поэтому и не грустил ни от того, что его мать — отца он не помнил — всё удлиняла и удлиняла с помощью новых заплат его брюки, ни от того, что с их стола одно за другим исчезали лакомства, которые он так любил.
Его мать, совсем обедневшая в последние годы, больная, не хотела, чтобы ребёнок плакал из-за неё и, как могла, скрывала своё тяжёлое, безнадёжное положение. Она знала, что кредиторы вот-вот нагрянут, что они придут, продадут дом, сад, и её мальчик останется на… Даже в душе, трепеща от страха, она не решалась произнести это страшное слово — улица. Сердце её обливалось кровью. Большие, лихорадочно блестевшие глаза туманились от слёз.
Через некоторое время она уже перестала вставать с постели. Хорошо понимая, что скоро совсем уйдёт из жизни, она не хотела тревожить сына и, хотя просто изнывала от желания видеть его, всячески старалась избегать этого. Но однажды не выдержала и призвала его к себе. Она смогла лишь прижать его голову к своей измученной, едва дышащей груди. Её глаза, широко раскрытые и светлые, наполнились слезами. Пальцы едва касались его русых волос. Не в силах долго говорить с сыном, она лишь вкратце поведала ему то, о чём скорбела её душа и при этом непрерывно повторяла: "Мой бедный принц, мой бедный принц"…
Мальчик принял её слова за истину.
Вскоре его босые пятки уже мелькали на улице и детям, с которыми он всегда играл. Мальчик, весь светясь, сообщил, что он — бедный принц. Он не научился ещё ни скрывать чего-либо, чтобы извлечь из этого для себя пользу, ни вести себя так, чтобы это было во вред другим.
Мальчик словно не замечал беды, нависшей над его родным домом. И потому даже когда дети смеялись над ним, уверяя, что никакой он не принц, их насмешки не трогали его. Он твёрдо верил в истинность материнских слов. Когда дети поддразнивали его из-за того, что брюки его подшиты разноцветными заплатами, или били его, он в ответ лишь повторял слова Матери: "Я — принц". Он повторял их часто и упорно. Но то, чего Мальчик не замечал в силу доброты своего сердца, очень хорошо видели другие.
Вскоре его Мать угасла. Соседки, пришедшие, чтобы приготовить её в последний путь, перебрали всю их одежду, но не нашли ни одних сколько-нибудь целых брюк, которые подобало бы надеть сыну на погребение. Людей, шедших за гробом, было совсем немного.
Не успела похоронная процессия скрыться за церковью, как Торговец уже купил дом у кредиторов, и сразу начал распоряжаться в нём. Очень хотелось ему поскорее заняться его переустройством. Он привёл мастеров, строителей, садовников и в полузапущенном, некогда блестящем жилище, закипела усиленная работа.
Мать похоронили. Мальчик безутешно рыдал. Если бы не её слова, которые он принял, как самое великое богатство, он просто умер бы от отчаянной тоски.
— Я — бедный принц, — повторял он, и, неизвестно по каким причинам, ему становилось легче.
Мальчик долго стоял у могилы Матери. Уже давно стемнело, но он не шевелился. Только когда на пустынных аллеях показались бездомные собаки, он бросился бегом к своему родному дому. Но уже у ворот его встретили неприятные неожиданности. Вооружённый сторож преградил ему дорогу.
— Ты кто такой? — спросил он сурово.
— Я — бедный принц.
Сторож чуть не покатился со смеху, щёки его раздулись: принц нашёлся! Перед ним стоял босой, в залатанных панталонах, бедный мальчик.
— Да ты голодранец, просто обыкновенный голодранец! И выброси из головы всякие глупости. Никакой ты не принц.
И хотя Сторож несколько смягчился при виде Мальчика, всё-таки он счёл нужным не подпускать его близко к воротам. Ведь богатый Торговец строго-настрого наказал: если явится мальчишка, прогнать его вон.
Мальчик стоял молча, чуть не плача. Почему этот вооружённый человек не пускает его? Он стал объяснять, что родился в этом доме, и никто не имеет права отнимать его у него.
— Всё, что ты мне рассказываешь — правда, но никакой ошибки здесь нет.
