Воздушный замок (илл. Гозман) - Джонс Диана Уинн (читать книги бесплатно .TXT) 📗
– Правда? – обрадовался принц и взглянул на нее так, как в бытность свою солдатом глядел на котенка в собственной шляпе.
Цветок-в-Ночи нежно и радостно подтолкнула Абдуллу.
– Это же очинстанский принц! – шепнула она. – Значит, нам нечего его бояться!
Вскоре замок приземлился – мягко, словно перышко. Кальцифер, который парил между балками низкого потолка, сообщил, что посадил его в полях под Кингсбери.
– И послал весточку в зеркала Салимана, – похвастался он.
Хоула это, по всей видимости, окончательно разозлило.
– Я тоже, – свирепо прошипел он. – Многовато на себя берешь!
– Ну получит он две весточки, и что с того? – спросила Софи.
– Чушь какая! – воскликнул Хоул и рассмеялся. На что Кальцифер тоже прыснул, и дружба была восстановлена. Подумав, Абдулла понял, как чувствовал себя Хоул. Все время, которое ему пришлось пробыть джинном, он кипел от ярости и продолжал кипеть от ярости и сейчас, а выплеснуть эту ярость ему было не на кого, кроме Кальцифера. Возможно, Кальцифер чувствовал то же самое. А колдовские способности у обоих были такие, что нельзя было рисковать, позволив себе злиться на простых смертных.
Обе весточки, несомненно, дошли до адресата. Кто-то у окна крикнул: «Глядите!» – и все кинулись поглядеть, как кингсберийские ворота открываются и оттуда на полной скорости выезжает королевская карета в сопровождении эскорта гвардейцев. Это была целая процессия. За королевской каретой следовали кареты всякого рода послов, украшенные гербами большинства стран, откуда Хазруэль собрал принцесс.
Хоул повернулся к Абдулле.
– Кажется, я вас неплохо знаю, – заметил он. Они смущенно переглянулись. – А вы меня? – спросил Хоул.
Абдулла поклонился.
– По меньшей мере в той же степени, – отвечал он.
– Этого-то я и боялся, – печально сказал Хоул. – Ну что ж, зато я уверен, что, если нужно быстро произнести убедительную речь, на вас можно положиться. Это может быть кстати, когда сюда доедут все эти кареты.
Так оно и оказалось. Некоторое время царила суматоха, в результате которой Абдулла осип. Однако главная неловкость, по мнению Абдуллы, заключалась в том, что все до единой принцессы, не говоря уже о Софи, Хоуле и принце Джастине, так и рвались сообщить королю, как Абдулла был храбр и хитроумен. Абдулле ужасно хотелось их поправить. Он не был храбр – просто витал в облаках, потому что его любила Цветок-в-Ночи.
Принц Джастин отвел Абдуллу в сторонку – в одну из множества передних королевского дворца.
– Смиритесь, – сказал он. – Никого и никогда не хвалят за дело. Взгляните на меня. Все здешние дальнийцы со мной так и носятся, потому что я раздал их ветеранам деньги, а мой венценосный братец на седьмом небе, потому что я согласился наконец на брак с принцессой Беатрис. Все считают, что я образцовый принц.
– А разве вы возражали против женитьбы на принцессе Беатрис? – спросил Абдулла.
– И еще как! – ответил принц. – Конечно, тогда я не был с ней знаком. Мы с королем отчаянно поругались по этому поводу, и я даже грозился скинуть его с дворцовой крыши. Когда я пропал, он решил, будто я просто дуюсь. Даже волноваться не начал.
Король был так счастлив, что его брат нашелся, а Абдулла вернул ему Валерию и придворного мага, что назначил на завтра пышную двойную свадьбу. В результате к суматохе и неловкости прибавилась еще и спешка. Хоул на скорую руку соорудил – в основном из пергамента – симулякр Королевского Глашатая, которого волшебством перенесли в Занзиб, прямо к Султану, чтобы пригласить его на свадьбу дочери и предложить соответствующий транспорт. Симулякр вернулся через полчаса, крепко потрепанный, и сообщил, что на случай, если Абдулле взбредет в голову сунуться в Занзиб, Султан заготовил пятидесятифутовый кол.
Тогда Софи и Хоул отправились к королю. Король учредил две новые должности Чрезвычайных послов королевства Ингарии и в тот же вечер отдал эти должности Абдулле и Цветку-в-Ночи.
Свадьбы принца и посла вошли в историю, поскольку в качестве подружек невест при принцессе Беатрис и Цветке-в-Ночи выступали по четырнадцать принцесс, а посаженым отцом был сам король. Дружкой Абдуллы был Джамал. Вручая Абдулле обручальные кольца, он шепнул, что ангелы унесли жизнь Хазруэля еще утром.
– Вот и хорошо, – добавил Джамал. – Теперь мой песик перестанет чесаться!
Пожалуй, единственными важными персонами, которые не явились на свадьбу, были кудесник Салиман и его супруга. К королевской немилости это имело лишь косвенное отношение. По всей видимости, Летти так круто поговорила с королем, когда тот собрался арестовать кудесника Салимана, что собралась рожать до срока. Кудесник Салиман не хотел оставить ее одну. Однако в разгар церемонии пришла весть, что Летти произвела на свет дочь – совершенно здоровую.
– Отлично! – сказала на это Софи. – Так и знала, что мне на роду написано быть тетушкой!
Первой миссией двух новоиспеченных послов было отправить по домам всех похищенных принцесс. Некоторые из них, в том числе крошечная принцесса Цапфана, жили так далеко, что в Ингарии об их странах почти ничего не знали. Послы получили задание заключить с этими странами торговые соглашения, а также отметить по пути все удивительные места для дальнейшего исследования. Хоул поговорил с королем. Тут же – ни с того ни с сего – вся Ингария заговорила о необходимости создания карты мира. Начали набирать и обучать исследовательские отряды.
Путешествие, возня с принцессами и переговоры с королями отнимали у Абдуллы столько времени, что он так и не собрался сделать Цветку-в-Ночи решительное признание. Ему постоянно казалось, будто завтра найдется более подходящий момент. Но вот наконец перед самым прибытием в далекий Цапфан он понял, что больше откладывать нельзя.
Он набрал в грудь побольше воздуху. Он почувствовал, что бледнеет.
– Я на самом деле не принц, – выдавил он.
Ну вот. Все сказано.
Цветок-в-Ночи чертила очередную карту и подняла глаза от стола. Неяркий отсвет масляного фонарика в шатре делал ее даже краше обычного.
– А, так я знаю, – ответила она.
– Что? – прошептал Абдулла.
– Понимаешь, в воздушном замке у меня, само собой, было достаточно времени подумать о тебе, – сказала она. – И довольно скоро мне стало ясно, что все твои рассказы – романтические выдумки, ведь они были так похожи на мои мечты, только наоборот. Знаешь, я всегда представляла себе, будто я обычная девушка, а мой отец торгует коврами на Базаре. Я воображала, как вела бы его дела.
– Ты просто чудо! – воскликнул Абдулла.
– Тогда ты тоже, – ответила Цветок-в-Ночи, снова склоняясь над картой.
Они вернулись в Ингарию в назначенный день, обзаведясь лишней вьючной лошадью, нагруженной конфетами, которые принцессы обещали Валерии. Там были шоколадки, засахаренные апельсины, глазированный фундук и орешки в меду, но чудеснее всех оказались конфеты от крошечной принцессы – тончайшие слои карамели, толщиной с бумагу, которые крошечная принцесса назвала «Летние Листочки». Они были сложены в такую красивую коробку, что, когда Валерия подросла, она хранила там драгоценности. Как ни странно, с тех пор Валерия почти перестала плакать. Король не понимал, что произошло, но Валерия как-то раз объяснила Софи, что когда тебе велят плакать тридцать человек разом, поневоле теряешь вкус к подобным занятиям.
Софи и Хоул продолжали жить в бродячем замке – надо признать, не без ссор, хотя, поговаривали, это соответствовало их представлениям о счастье. Одним из его фасадов был роскошный особняк в долине Чиппинг. Когда Абдулла и Цветок-в-Ночи вернулись из путешествия, король и им тоже пожаловал землю в долине Чиппинг вкупе с разрешением построить там дворец. Однако домик они выстроили совсем скромный: у него даже была соломенная крыша. Зато сад вокруг домика вскоре превратился в ингарийскую достопримечательность. Говорят, что разбить его Абдулле помогал по меньшей мере один из придворных магов, – ведь иначе откуда даже у посла могут взяться рощи колокольчиковых деревьев, цветущие круглый год?
