Солдат Пешкин и компания - Чеповецкий Ефим Петрович (читать книги полные TXT) 📗
Во дворе поднялся страшный переполох. В королевскую опочивальню спешили штабные офицеры, бежала королева, скалывая на ходу булавками недошитое платье. Даже один конь в панике вскочил на королевскую постель. Бежал и придворный лекарь с тюбиком клея на тот случай, если у короля отвалится деревянная голова с короной.
— Не нужно лекаря — моя голова на месте! — закричал король. — Усилить охрану! — Потом снова забрался на постель и объявил: — Закрытый военный совет объявляю открытым! Слушайте мой королевский приказ!
Пункт первый: немедленно выслать вдогонку за неприятельскими солдатами отряд из трех наших бойцов во главе с верховым офицером!
Пункт второй: противника догнать, истребить! Солдата Пешкина доставить живым или мертвым!
Пункт третий: поскольку мы теперь обязательно победим, то приказываю готовиться к балу! Задача ясна?
— Так точно! — ответили штабные офицеры.
— Всех ко мне! — приказал король.
Когда солдаты и офицеры стали в круг, король начал читать считалочку, чтобы честно выбрать участников похода:
Энэ, бэнэ,
Шах и мат.
Я солдат,
И ты солдат.
Начинается поход.
Кто пехота — тот пойдет!
Но сколько раз ни повторял считалочку, выбор падал на него самого.
— Не может быть, я, наверное, ошибаюсь, — сказал король и поручил эту работу коню.
Конь четырежды повторил считалочку и отобрал себя, офицера и трех солдат.
Спустя минуту черный офицер верхом на коне и трое солдат покинули шахматную доску.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
О старом связисте пауке Лапоноге
Паук Лапоног был знаменитым связистом-телеграфистом. Куст малины, на котором он жил, считался главным центром связи… Высокие ветки служили антеннами, и от них тянулись линии во все концы сада: на телеграфные столбы и в дома. На Лапонога день и ночь работали паукимонтеры, добавляя новые и новые линии. Паутину им экономить не надо было, она им доставалась даром — ведь они тянули ее прямо из своего нутра, все делали, как говорится, на живую нитку, по новейшему слову паучьей техники. А техника была так сложна, что простофили-мухи, не разбираясь в ней, то и дело попадали в паутину. Стоило мухе на самой дальней подстанции попасть в сети и поднять жужжание, как сигнал по паутине моментально попадал на центральный куст, и Лапоног спешил к своей жертве.
Были у него свои подстанции и в скучных человеческих канцеляриях, где мухи носились целыми стаями. Особая линия тянулась в кухню, где жил дружок паука — кот Василий. Здесь в углу висел старый репродуктор «Рекорд». Он давно был испорчен, и весь его рупор густо обтянут паутиной. Отсюда и поступали важные сигналы от Лапонога к Василию и обратно.
Сегодня Лапоног с утра был не в духе. Толстая зеленая муха, которую он заманивал целый час, порвала его лучшую антенну и улетела. Правда, эта муха через несколько минут попала на ленту-липучку, которая висела на окне. Но туда Лапоног не осмелился лезть, потому что сам мог погибнуть. Липучки стали серьезными соперниками паука, и это тоже его сильно раздражало.
Когда кот Василий притащил мышеловку со своим пленником к кусту малины, Лапоног чинил свои порванные антенны. Он был так зол, что даже не ответил на приветствие старого друга, только проронил:
— Ходишь, бездельник, да песни поешь!
— Я не бездельник, — обиделся Василий. — Сидел бы сложа лапы — не имел бы такой добычи!
— Какой такой добычи?! — все еще не глядя на кота, спросил паук Лапоног.
— А ты не поленись да посмотри.
— А ты подойди поближе.
— Очень мне нужно в твоей паутине путаться… Я уже давненько не имел такой добычи! — гордо произнес кот.
Лапоног съехал на паутине вниз.
— Э-те-те! — произнес он, увидев мышеловку. — Да это, никак. Пыжик?!
— Угадал, — ответил Василий.
— Здорово ты его упаковал! Ну что ж, отличная добыча. Давай попируем.
— Но-но, — перебил Василий. — Какой скорый! Ты сначала заработай.
— Заработать? — удивился паук. — А что я должен делать?
— Дело пустячное, — сказал Василий, усаживаясь на мышеловку. — Сиди да охраняй эту клетку, пока я вернусь.
У птенца здесь много друзей — того и гляди, прибегут и выпустят.
— Ну когда это было, чтобы от меня, Лапонога, ктонибудь сбегал?! надулся паук, но тут же вспомнил зеленую муху, которая недавно сбежала от него (а это видели все соседи) и закашлялся. — Гм-гм… Не беспокойся, я его паутинкой, паутинкой окручу, самой что ни на есть прочной, — и тут же принялся опутывать мышеловку с Пыжиком.
— Действуй и ни мур-мур. Ясно? А я пойду. Есть у меня там кое-какие важные делишки. «Знаем, воришка, твои делишки!» — подумал паук Лапоног, но вслух сказал:
— Желаю удачи! Василий погладил лапой мышеловку, осмотрел ее — в надежном ли месте стоит — и побежал в кухню искать какой-нибудь инструмент, чтобы открыть мышеловку.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Как, сидя в мышеловке, можно стать знаменитым.
Да, Пыжику сейчас сочувствовали все жители сада. Цветы ромашки (их называли тут Маши-Ромаши) носили ему воду Они выискивали самые крупные студеные росинки и, надев их на коромысла из стебельков травы, подносили Пыжику. Даже бабочки-капустницы, которым ни до чего, кроме капусты, нет дела, обмахивали его рану своими крыльями-веерами.
Были и такие герои, которые тут же пытались освободить пленника. Отважный шмель, охранник цветочной клумбы, с воинственным кличем «жжу-жжу-жжулик!» бросился на паутину Лапонога и начал ее рвать. Но паутина была крепка. Храбрый шмель запутался в ней и повис, связанный по рукам и ногам.
А между тем Пыжик чувствовал себя не так уж плохо. Крыло болело меньше. Он даже забыл, что находится в плену, и с любопытством разглядывал сложное устройство паучьего телеграфа. Линии вокруг мышеловки становились все гуще и гуще.
Дело в том, что телеграф Лапонога еще не знавал такой перегрузки. Жизнь в саду протекала скучновато, и мало кто беспокоил главного связиста телеграммами и телефонными разговорами. А тут вдруг такое событие: Пыжик в мышеловке!… Телеграммы неслись из конца в конец, звонки раздавались ежеминутно. «Как чувствует себя пленник?», «В каком состоянии мать пострадавшего?», «Когда ожидается приход кота?» — запрашивали любопытные. Многие телеграммы посылались прямо на имя Пыжика. «Крепись, мы с тобой!» — писали скворцы. «Не шевели раненым крылом!» — советовали сердобольные голуби. Паучки-монтеры совсем забегались и запутались, налаживая повреждения. А сам Лапоног недовольно ворчал:
— Ишь, как разошлись, ни минуты покоя нет! Подумаешь, какая важная птица этот Пыжик!…
Вокруг мышеловки толпились комары — корреспонденты местных газет. Тут были представители «Зеленого листка», газеты «Вечерний звон», журнала «Отец и птенец» и другие. Корреспонденты наседали на пострадавшего и донимали всевозможными вопросами. Одни спрашивали, каково его здоровье. Другие интересовались, захватил ли Пыжик с собой учебники, чтобы готовить домашние уроки. Третьи просили рассказать биографию. Корреспонденты записывали ответы в блокноты и немедленно отправляли в свои редакции.
А Пыжик давно позабыл о грозящей ему опасности. Он даже начал храбро покрикивать: «Что мне кот?! Что мне кот?!», а про себя думал еще такое: «Вот я уроки в школе пропускаю, а причина у меня уважительная и к директору вызывать не будут!» И еще думал о том, что стал известным на весь сад и одноклассники ему теперь завидуют.
Скоро Пыжику стало скучно и захотелось с кем-нибудь поболтать. Тут и помог паучий телеграф.
Одному монтеру-паучку удалось протянуть паутинку сквозь мышеловку и опутать ею лапу Пыжику. Птенец пытался высвободить лапу и поминутно дергал ею. У него и в мыслях не было, что эта паутинка была началом линии, которая через весь сад вела прямо в дом и попадала в мышиную нору.
