Сказочные повести. Выпуск четвертый - Балл Георгий Александрович (читаемые книги читать TXT) 📗
— Доброе утро, — ответил он. — Я потерял сандалик.
— Где же ты, горе мое, его потерял?
— Даже сам не помню.
— Но вечером к себе наверх ты ведь шел в обеих сандалиях.
— Да.
— Ничего не понимаю. Растяпа какой-то!
— Вот и пусть идет в школу в одном сандалике, — сказал отец.
После чая Мальчик учился складывать.
— Два плюс два — сколько будет? — спрашивала мама.
— Мама, почему ты говоришь «плюс»? Я не понимаю.
— Ну, скажу иначе — два и два.
— Получается «едва-едва»!
— Ничего смешного! — рассердилась мама. — Как ты будешь учиться? Два дня осталось до школы!
Мальчик видел, что мама опять нисколечко его не любит. И папа тоже. Теперь получалось так, что они вдвоем, а он, Мальчик, — один. И это было грустно, тем более что собирался дождь. Вот по небу пошла рябь, как по реке. Ветер холодно растрепал березу, согнул ветки ТОЙ сосны. Потом стало темнеть. И вдруг:
— Кап! Кап! Кап!
— Мне везет, — сказал отец. — Как выходной — так дождик.
Мальчик сидел над книжкой, шевелил губами, бубнил тихонечко:
— «Весь день вы-ход-ной… вы-ход-ной…» — и опять ничего не понимал.
А капли по стеклу террасы все кап, да кап, да кап! Всему на свете было скучно — и дому, и березам, и ТОЙ сосне… И особенно Мальчику.
Мальчик прочитал и удивился: откуда они там, в книжке, знают, что сегодня выходной и что идет дождик?
Мальчику стало смешно — оказывается, дождик не просто идет, а идет к себе домой. Что, интересно, там у него дома? И стал читать дальше:
Мальчик подумал, что и он часто говорил о Дожде: «Скучный», и еще: «Наделал много луж». А косой Дождик — это когда с ветром, так говорила мама. И этого невезучего Дождика было немного жалко.
— Вместе с Сол-ныш-ком! — совсем уже громко сказал Мальчик. — Мам! Солнышко!
А мама ничего не говорила и глядела на Мальчика, и ему даже показалось, что немного плакала.
Потом встала, обняла сзади теплой рукой за шею и поцеловала в макушку:
— Ты мое солнышко. — И крикнула вдруг: — Отец! Отец! Да он выучился читать!
— Вот теперь получай, — сказал отец и вынес из комнаты тот сверток, что не хотел показать вчера.
А это был школьный костюм. У Мальчика вообще еще никогда не было костюма, только короткие штаны и рубашки, да зимой рейтузы… А тут…
…был костюм — длинные серые брюки и теплая серая курточка, и еще белая рубашка. И новенькие желтые ботинки на целый номер больше, чем нужно. Мальчик надел все это, пошел в мамину комнату, открыл дверцу шкафа, глянул в зеркало. Вот это Мальчик! Только уши немного торчат. И брюки, кажется, длинны. А может, и нет. Может, так и надо.
Мальчик подошел к книжной полке, которую папа сбил специально для него. Он открывал то одну книгу, то другую, и читал, и все понимал, и было ему так интересно, и так хотелось пойти скорее в школу, чтобы там тоже читать вслух! Он стал считать, сколько осталось до школы: остался всего один день. Завтрашний.
Весь этот день Мальчик просидел на ступеньке террасы. Он читал прекрасную книгу: «Тема и Жучка» — про одного мальчика, который жил в давние времена. Как он там нечаянно сломал цветок на клумбе, а это был любимый цветок отца. И как пропала собака Жучка, и он потом нашел ее в колодце, где уже не было воды, а только всякая грязь, и как доставал ее оттуда. И потом, потом… Потом отец побил его, этого Тему, который ни в чем не был виноват!
Мальчик отложил книгу и долго сидел на ступенях и не знал, как же теперь, если бывает так несправедливо.
— Пора спать, сынок, — сказала мама.
Мальчик вздрогнул.
— Пора. Завтра рано вставать. — И зашептала ему на ушко:
Глава 8
Мальчик поцеловал маму, послушал, как она спустилась со второго этажа, и крепко закрыл глаза. Он хотел поскорее заснуть — ведь завтра в школу. Но почему-то не засыпалось. Все казалось, будто он что-то забыл положить в портфель и что вдруг взрослые забудут его разбудить или сами проспят…
Тогда он открыл глаза и стал глядеть на облака и на черные ветки сосны.
Это была ТА сосна. Но он совсем не чувствовал сегодня, что на ней живет Старый Белк и что там есть тайные ходы среди сучков. Сосна была пустоватая. Дерево как дерево.
Как же так?
Мальчик забеспокоился. Он пробежал босиком в одной пижаме к окну, открыл его и стал смотреть. Ему показалось, что и Заиных домиков там, в кустах, нет.
И Птица почему-то не прилетала.
На соседнем дворе, который был хорошо виден отсюда, бродили толстые белые куры.
Было все обыкновенно. Будто Птица и курица — одно и то же. Будто нет никакой тайны. И зайцев держат затем же, зачем и этих кур.
Мальчик отыскал свои новые школьные ботинки, кое-как зашнуровал их и тихонько, на носках, спустился с лесенки, незаметно выбежал во двор, прямиком бросился к заячьей клетке. Зайцы спали, свернувшись в один пушистый комок.
— Зая! — позвал Мальчик и открыл дверцу. Потом погромче: — Зая! — и постучал ладонью по решетке.
От серого клубка отделилась половина. Вовремя прыжка у нее наставились ушки. Зайчиха, не выпрыгивая из клетки, грустными лиловыми глазами глядела на него из темноты.
— Зая, это я, Пайпуша!
Она ничего не ответила. Тогда Мальчик взял ее на руки. Он никогда не делал этого с тех пор, как они подружились. Зайчиха дернулась в его руках и обернулась к зайчатам.
— Я возьму и их, — сказал Мальчик.
Свободной рукой он поймал зайчонка. Но другой отскочил.
— Чего ты боишься, глупый? Это ведь я!
Но зайчонок забился в угол.
Тогда Мальчик посадил зайцев в траву, а сам обеими руками стал шарить по клетке. Наконец он поймал малыша.
— Зая, беги, беги!
И выпустил из рук зайчонка. Зайцы, все трое, сидели в траве, прижав ушки, и глядели туда, где кусты акации и за ними — пустырь. Они будто забыли про свои домики под большой сосной, про Старого Белка, Птицу и про него, Пайпушу.
