Сказки о животных (сборник) - Киплинг Редьярд Джозеф (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
– Прошу извинить меня, – очень вежливо ответил Слонёнок, – но мой отец бил меня, моя мать меня била – словом, меня били все, не говоря уже о моём рослом дядюшке Страусе и моей высокой тётушке Жирафе, которые лягаются больно-пребольно. Не стану я также упоминать о моей толстой тётке, Гиппопотамихе, и моём мохнатом дяде, Бабуине. Хотя к ним следовало бы и добавить двухцветного Скалистого Питона, который своим чешуйчатым хвостом бьёт больнее остальных… Как бы там ни было, прошу вас не стегать меня своим хвостом.
– Поди сюда, малыш, – протянул Крокодил. – Дело в том, что я и есть Крокодил. – И чтобы доказать, что он говорит правду, Крокодил заплакал крокодиловыми слезами.
Слонёнок перестал дышать от удивления, потом, задыхаясь от радости, опустился на колени и сказал:
– Ах, это прекрасно! Именно вас я искал все эти долгие-долгие дни! Не согласитесь ли вы сказать, что вы кушаете за обедом?
– Подойди поближе, малыш, – сказал Крокодил. – И я шепну тебе это на ушко.
Слонёнок наклонился прямо к зубастой пасти Крокодила, и Крокодил схватил Слонёнка за его короткий нос, который до той самой недели, до того дня, часа и до той минуты был не больше сапога.
– Кажется, – сказал Крокодил (он сказал это сквозь зубы), – кажется, сегодня я начну обед со Слонёнка.
Происходящее Слонёнку очень и очень не понравилось и он сказал в нос:
– Пусти! Мне больно!
В эту самую минуту показался двухцветный Скалистый Питон. Он сказал:
– Мой юный друг, если ты сейчас же не пойдёшь назад и не приложишь к этому максимум сил, я полагаю, твой новый знакомый, покрытый красивой блестящей кожей (он имел в виду Крокодила), утащит тебя в глубину этого прозрачного потока раньше, чем ты успеешь проговорить: «Джек Робинзон».
Не удивляйся, именно так всегда говорят двухцветные Скалистые Питоны.
Слонёнок послушался Скалистого Питона. Он присел на задние ножки и стал выдёргивать свой нос из пасти Крокодила. Он всё дёргал да дёргал, и нос его начал постепенно вытягиваться. Крокодил же держал Слонёнка крепко и бил от усердия по воде своим большим хвостом с такой силой, что она пенилась.
Нос Слонёнка продолжал вытягиваться. Слонёнок расставил все свои четыре ножки, упёрся ими в землю посильнее и не переставал тянуть. И его нос становился все длиннее и длиннее. Крокодил же водил по воде своим хвостом, как веслом, и все тянул да тянул Слонёнка за нос в воду. И каждый раз, как только он дёргал Слонёнка за носик, тот становился длиннее. Слонёнку всё это ужасно не нравилось, потому что носу его было страсть как больно!
Вдруг Слонёнок почувствовал, что его ноги скользят. Ещё немного, и он бы очутился в зловонной реке Лимпопо! Тогда он закричал в нос, вытянувшийся теперь почти на пять футов:
– С меня довольно!
Двухцветный Скалистый Питон подполз к нему поближе, обвил его задние ноги своим толстым, похожим на крепкий корабельный канат хвостом и сказал:
– Неблагоразумный и неопытный путешественник, с этой минуты мы всецело посвятим себя одному важному делу – постараемся тянуть твой нос изо всех сил, так как сдаётся мне, что этот самодвижущийся военный корабль с бронёй на верхней палубе (этими словами он обозначал Крокодила) будет мешать твоим дальнейшим движениям.
Ты же помнишь, что все двухцветные Скалистые Питоны выражаются очень странно и путано?
Двухцветный Скалистый Питон тянул Слонёнка, а Слонёнок тянул свой нос. Крокодил тоже тянул его, но только на себя… Однако Слонёнок и двухцветный Скалистый Питон тянули сильнее, чем Крокодил, и тот наконец выпустил нос малыша, при этом отлетев в воду с таким шумом, что его можно было услышать по всей реке Лимпопо, и вверх, и вниз по течению.
Бедный Слонёнок так и шлепнулся на песок, пребольно при этом ударившись. Тем не менее он вежливо поблагодарил Скалистого Питона, сказав: «Благодарю!» Затем он позаботился о своём бедном носе, за который его так долго дёргали: завернул его в свежие банановые листья и опустил в воду большой серо-зелёной сонной реки Лимпопо.
– Зачем ты это делаешь? – спросил его двухцветный Скалистый Питон.
– Прошу прощения, – ответил Слонёнок, – но мой нос совсем потерял былую форму, и я жду, когда он вновь станет маленьким и сморщенным.
– Долго же тебе придётся ждать, – ответил двухцветный Скалистый Питон. – Я всё-таки позволю себе заметить, что многие не понимают своих выгод…
Три дня Слонёнок сидел над рекой и ждал, когда его нос станет хоть чуточку меньше. Но нос этот не делался короче. Кроме того, из-за вытянувшегося носа глаза Слонёнка стали немного косить. Теперь тебе понятно, что Крокодил вытянул нос Слонёнка в самый настоящий хобот, вроде тех, какие ты увидишь теперь у всех слонов.
На третий день прилетела Муха Цеце и укусила Слонёнка в плечо. Слонёнок же, сам не понимая, что делает, поднял свой хобот и прихлопнул им Муху.
– Выгода номер один, – сказал двухцветный Скалистый Питон. – Ты не мог бы этого сделать своим носом-сапогом. Ну а теперь попробуй поесть.
Ещё не успев как следует подумать над тем, что он делает, Слонёнок вытянул хобот, сорвал большой пучок травы, поколотил эти зелёные стебли о свои передние ноги, чтобы стряхнуть с них пыль, и наконец засунул их себе в рот.
– Выгода номер два, – сказал двухцветный Скалистый Питон. – Ты не мог бы сделать этого своим носом-сапогом. А теперь скажи, как тебе кажется, не слишком ли печёт солнце?
– Да, – согласился Слонёнок и, ещё не успев подумать, что он делает, зачерпнул из серо-зелёной болотистой реки Лимпопо ила и намазал им голову. Из ила получилась прохладная илистая шляпа, и вода приятно текла за ушами Слонёнка.
– Выгода номер три, – сказал двухцветный Скалистый Питон. – Ты не мог бы сделать этого своим прежним носом-сапогом. Ну а что ты скажешь насчет колотушек, которыми тебя угощали? Опять твои родственнички примутся за старое?
– Прошу извинить меня, – сказал Слонёнок, – но мне совсем не хочется этого.
– Не приятно ли тебе будет поколотить кого-то из них? – спросил Слонёнка двухцветный Скалистый Питон.
– Мне очень хотелось бы этого, – признался Слонёнок.
– Хорошо, – проговорил двухцветный Скалистый Питон, – ты увидишь, как пригодится тебе твой новый нос, когда вздумаешь поколотить им кого-либо.
– Благодарю, – сказал Слонёнок, – я это запомню. А теперь я пойду домой, к моим дорогим родственникам, и посмотрю, что будет дальше.
Слонёнок действительно пошёл к себе домой через всю Африку, и по дороге он всё время помахивал и крутил своим хоботом из стороны в сторону. Когда ему хотелось поесть плодов с деревьев, он легко доставал их с высоких ветвей. Ему не приходилось, как прежде, ждать, чтобы плоды эти падали на землю. Когда ему хотелось травы, он рвал её прямо с земли, и ему не нужно было опускаться на колени, как он делал это в прежнее время. Когда его кусали мухи, он срывал с дерева ветку и превращал её в опахало. Когда солнце жгло ему голову, он делал себе новую прохладную влажную шляпу из ила или глины. Когда ему становилось скучно, он пел, вернее, трубил своим хоботом, и эта песня звучала громче, чем музыка нескольких духовых оркестров. Он умышленно сделал крюк, чтобы повидаться с толстой Гиппопотамихой (по правде сказать, она и не была с ним в родстве), и сильно отколотил её хоботом, чтобы посмотреть, правду ли сказал двухцветный Скалистый Питон. А потом весь остаток пути он подбирал с земли дынные корки, которые побросал по дороге к Лимпопо. Он делал это потому, что был очень опрятным животным из рода Толстокожих.
В один тёмный вечер Слонёнок вернулся к своим дорогим родственникам, свернул кольцом хобот и спросил:
– Как вы поживаете?
Все они были очень рады повидаться с ним и тотчас же сказали:
– Подойди-ка поближе, мы как следует поколотим тебя за твоё неутолимое любопытство.
