Сказки и предания алтайских тувинцев - Сборник Сборник (читаем книги онлайн TXT) 📗

На это Паавылдай Баатыр сказал:

— Эй, будешь бороться гибким голубым мечом, скованным искусным кузнецом? Или будешь бороться красными руками, данными тебе отцом и матерью?

— Ну ладно, раз уж ты такой парень, что не можешь сладить с собой, давай бороться нашими красными руками!

Так сказал тот и сорвал мясо кобылицы с вертела. Он разом проглотил его, выплевывая толстые кости изо рта, выталкивая тонкие кости из носа.

Боролись два мужа красными руками. Так боролись друг с другом, что гористая местность стала степью, степная — стала озером, что дни превратились в часы, а месяцы — в дни.

Наконец победил Паавылдай Баатыр; он связал противника, бросил его в яму глубиной в семьдесят саженей и прикрыл яму черным камнем величиной с юрту. Потом вернулся домой.

Отдохнул день-два и снова поскакал охотиться и искать кости своего отца.

— Не ходите прямо на запад! — велел он своей матери и младшей сестре, прежде чем уехать.

Зверей, которые были в горах, стрелял он, сгоняя их к реке, зверей, которые были на берегах, стрелял он, загоняя их на горы. И уже собирался было вернуться домой к матери и сестре.

А мать его тем временем говорит:

— Что же это он сделал? Он был такой странный! Давай-ка посмотрим! — И она пошла со своей дочерью на северо-запад. Пришли они к большому красному полю битвы, а там, в яме, вырытой в земле, лежит человек и издает глухие стоны.

— Кто ты такой?

— Я — Хёдээнинг Гёк Бёге!

И когда он добавил: «Я — тот, кто будет отцом безотчей, я — тот, кто будет супругом безмужней» — обе женщины сказали: «Мы тебя вытащим!»

Побежали они к своей юрте, поймали дикого черного жеребца и дикого верблюда Паавылдай Баатыра, чтобы с их помощью отвалить камень. Они обвязали камень веревкой и попробовали черного жеребца. Но силы его не хватило. Тогда они запрягли впереди верблюда. Стали они его понукать, а он закричал и лег, так ничего и не добившись. Они насыпали меж его задних ног раскаленные угли и стали раздувать их мехами, тогда он вскочил на ноги, рванулся и потащил за собой камень. Они принесли Хёдээнинг Гёк Бёге в свою юрту, дали ему целебного зелья и еды и стали его выхаживать.

Через семь дней вернулся сын домой. Они вырыли под кроватью яму и спрятали в ней Хёдээнинг Гёк Бёге. Мать пожевала красную нить, притворилась, что выплюнула кровь, легла и сказала: «У меня-боли в боку, достань мне легкое и сердце синей собаки, той, что живет прямо на север отсюда».

Поскакал Паавылдай Баатыр, поскакал, поскакал. В пути встретилась ему юрта. Мать и ребенок жили в ней — девочка и старуха.

— Пришел мой зять! — воскликнула старуха и стала угощать его.

Он рассказал ей, с какой целью отправился в путь.

Старуха спросила:

— Ах, сын мой, а верно ли, что мать твоя больна? Может быть, она просто проглотила красную нить, спряденную из девяти пучков пряжи?

Эти слова рассердили мальчика, и он, разозлившись, уехал.

— Будешь возвращаться, обязательно остановись у нас, прежде чем отправишься домой, — уговаривала его старуха.

Поскакал юноша в северном направлении. Его конь тихо заржал и остановился помочиться. «К чему бы это?» — подумал юноша, соскочил и испросил у своего коня благословение.

И сказал конь: «Мы приехали к мангысу, который проглотит тебя! Вынимай свои стрелы и лук!» А синяя собака уже широко разинула пасть и собиралась проглотить его. «Закляни синюю собаку и натяни желто-пятнистый лук до упора! Потом скажи: „Попади в верхний из шести ее шейных позвонков“ — и стреляй!» — шепнул ему конь.

Он сделал, как ему было велено, убил собаку и вырвал ее легкое и сердце.

По пути домой он остановился у той юрты. Старуха и ее дочь подменили его добычу: они сунули ему в сумку другое сердце, похожее на сердце синей собаки.

День и ночь, не давая себе отдыха, скакал юноша к матери. Она же тем временем якобы выздоровела.

— О, я опять здорова. Сын мой, вернувшийся таким усталым из дальних стран, возьми, попей мясного отвара!

Она дала ему поесть и сказала:

— «Пусть твой сон будет как можно более глубоким! Пусть твое счастье будет как можно более долгим»! — и прикрыла его.

Когда он заснул глубоким сном, она разбудила Хёдээнинг Гёк Бёге словами:

— Сделаешь ты это наконец?

Он ответил:

— Пока еще нет. Лучше я заберусь в свою яму.

Паавылдай Баатыр ничего этого не заметил. Он отправился на охоту, скакал по родным долинам и был счастлив. Когда он вернулся домой, мать его опять была больна.

— Что мне теперь сделать? — спросил он.

Она отвечала:

— Прямо на севере живет синий бык с рогами, достающими до неба. Говорят, его легкие и сердце очень полезны. Когда твой покойный отец приносил их, я всегда выздоравливала.

Паавылдай Баатыр отправился в путь, сокращая расстояние в месяц пути до расстояния в день и ночь, сокращая расстояние в день и ночь пути до расстояния в час. Скакал он, скакал и наконец приехал к знакомой юрте, стоявшей на пути. Переночевал он у двух женщин и дал отдохнуть своему коню. В ответ на их вопросы он рассказал им, куда едет.

— Ах, не знаю, сын мой, правда или ложь болезнь твоей матери, не проглотила ли она красную нить, спряденную из девяти пучков пряжи? — спросила старуха, и опять юноша рассердился.

— Приезжай к нам обязательно на обратном пути и остановись у нас! — велела она ему.

По дороге конь его вдруг остановился, стал мочиться кровью и тихо заржал.

— Что там такое? — спросил он. — Увидал ты мою смерть или свою смерть?

— Не видишь, что ли, прямо перед собой громады? Это лежит железный синий бык с рогами, достающими до неба!

Перед ними вздымалась синяя гора.

— Да, а что же мне теперь делать? — спросил он своего коня.

Тот ответил:

— Ну, будь что будет! Смотри, чтобы стрела твоя вонзилась прямо в основание его верхнего шейного позвонка. Но попади именно в это место!

Ну что ж, вынул он лук утром и натягивал его до вечера. Да так натягивал, что лопатки его сошлись. Словами «Обязательно попади в верхний шейный позвонок!» заклял он стрелу. Выстрелил, и не знаю уж, как это ему удалось, но синяя гора рухнула. Подошел он к ней, вырвал легкие и сердце быка и сунул их в свой мешок. Скакал он, скакал, а из мешка его капал яд. И от яда ляжки коня пожелтели, кожа на них съежилась и опалилась.

На обратном пути он опять приехал к юрте. И опять его угостили чаем, а девушка вынула тем временем ядовитые легкие и сердце и выкинула их в море. Море в этом месте сразу же высохло. Потом она положила в сумку легкие и сердце другого синего быка. Переночевав, Паавылдай приторочил легкие и сердце к седельному ремешку и продолжил свой путь.

Усталые и измученные, возвратились конь и всадник домой. А мать была свежа и бодра. Она сказала:

— О, сын мой, а я уже опять выздоровела. Я сварю что-нибудь тебе, уставшему от долгого пути.

И Паавылдай съел и выпил все, что она предложила. Привязав своего коня так, чтобы он мог отдохнуть, он велел постелить себе постель и тотчас заснул.

Когда сын заснул глубоким сном, мать разбудила Хёдээнинг Гёк Бёге словами: «Твой враг теперь стал слабее!»

Он поднялся и сел Паавылдай Баатыру на грудь. Паавылдай вскочил в страхе и скинул его. Начали они, бороться друг с другом. Но ни один из них не мог победить другого. Тогда Паавылдай крикнул:

— Подсыпьте под Хёдээнинг Гёк Бёге гороха, а под меня подсыпьте муки!

Но они насыпали горох под Паавылдая, а муку — под того, другого, так что Паавылдай поскользнулся и упал. Все трое вместе кое-как связали его. Они засунули его в уже вырытую яму и заставили дикого черного верблюда прикрыть ее камнем величиной с юрту.

«А теперь быстро обезвредить коня леопардовой масти!»— закричали они и выбежали из юрты. Конь леопардовой масти, закинув голову назад, разорвал узду и поводок, нагнув голову вперед, разорвал поводья, привязанные к седлу, и убежал.

Теперь Хёдээнинг Гёк Бёге взял мать Паавылдая в жены и дал ей имя Аны Мерген. Хара Нюдюн, черноглазую, сделал он своей дочерью, и стали они жить вместе.