Чернильное сердце - Функе Корнелия (читаем книги TXT) 📗
Мегги покачала головой и снова села рядом с ним на холодные плиты. Баста предоставил ей свободу действий, но встал вплотную за её спиной. Мегги мало что знала про «Тысячу и одну ночь». Только то, что эта книга состоит из нескольких томов. Экземпляр, который Дариус передал Мо, очевидно, лишь небольшая выборка из неё. Вошли ли туда «Али-Баба и сорок разбойников» и Аладдин со своей лампой? Что будет читать Мо?
На этот раз Мегги прочла на лицах людей Каприкорна два противоречивых чувства: страх перед тем, что Мо вызовет к жизни, и одновременно почти томительное желание, чтобы его голос унёс их отсюда как можно дальше, в такое место, где можно всё позабыть, даже самих себя.
Теперь, когда Мо начал читать, запахло уже не морской солью и ромом. В церкви Каприкорна стало жарко. Мегги почувствовала резь в глазах, и, когда она их потёрла, на костяшках её пальцев остался прилипший песок. Снова люди Каприкорна слушали голос Мо, затаив дыхание, будто окаменев. И снова Каприкорн был единственным, кто словно вовсе не чувствовал волшебства. Только по его глазам можно было догадаться, что и он захвачен чтением. Глаза неотрывно смотрели на Мо, точно змеиные; красный костюм делал их ещё бесцветнее. Каприкорн весь напрягся, как собака, почуявшая добычу.
Но на этот раз Мо разочаровал его. Слова не даровали ему ни сундуков с сокровищами, ни жемчугов, ни сабель, украшенных драгоценными камнями, которые голос Мо заставлял сверкать и переливаться так, что людям Каприкорна казалось, будто их можно собирать прямо в воздухе. Нечто иное соскользнуло со страниц — некто живой, из плоти и крови.
Вдруг между железными бочками, в которых Каприкорн повелел сжечь книги и которые всё ещё дымились, возник мальчик. Никто, кроме Мегги, не обратил на него внимания. Все остальные с головой окунулись в сказку. Даже Мо не заметил его — так далеко он пребывал, где-то среди песков и самума, пока его глаза на ощупь пробирались сквозь переплетения букв.
Мальчик был, наверное, на три или четыре года старше Мегги. Тюрбан на его голове был грязный, глаза на смуглом лице — тёмные от страха. Он тёр их ладонью, словно хотел смахнуть необычное видение. Мальчик озирался в пустой церкви — вероятно, никогда не видел ничего подобного. Да и где бы он мог видеть? В его истории, конечно же, не было ни церквей с остроконечными шпилями, ни зелёных холмов, которые ожидали его за церковными стенами. Его одежда доходила до загорелых босых ступнёй и отливала голубым, как кусочек неба в сумрачной церкви.
«Что будет, когда они его увидят? — подумала Мегги. — Ведь отнюдь не его хотел лицезреть Каприкорн».
Но Каприкорн уже сам заметил мальчика.
— Стой! — крикнул он так резко, что Мо прервался на полуслове и поднял голову.
Внезапно против своей воли люди Каприкорна возвратились к реальности. Кокерель первым вскочил на ноги.
— Эй, откуда ты взялся? — зарычал он.
Мальчик с неподвижным от страха лицом наклонил голову, огляделся и пустился наутёк, петляя, как заяц. Но далеко он не ушёл — сразу трое мужчин бросились за ним и догнали его у подножия статуи Каприкорна.
Мо положил книгу возле себя на пол и в отчаянии закрыл лицо руками.
— Ой! Фульвио исчез! — крикнул кто-то из людей Каприкорна. — Точно в воздухе растворился!
Все посмотрели на Мо. Снова на их лицах был написан страх, но на этот раз смешанный не с восхищением, а с яростью.
— Ну-ка убери этого парня! — сердито приказал Каприкорн. — С меня уже довольно подобных шуток. И верни мне Фульвио!
Мо отнял руки от лица и встал.
— В стотысячный раз повторяю: я никого не могу вернуть! — воскликнул он. — И если ты мне не веришь, то это не значит, что я лгу! Это не в моих силах. Мне не дано решать, ни кто появится, ни кто исчезнет!
Мегги ухватилась за его руку. Несколько молодцов Каприкорна подошли ближе, двое по-прежнему крепко держали мальчика. Они тянули его за руки, словно хотели разорвать пополам. Мальчик таращился на незнакомые лица широко распахнутыми от страха глазами.
— Все по местам! — крикнул Каприкорн рассерженным мужчинам. (Несколько человек были уже в опасной близости от Мо.) — Что переполошились? Вы разве забыли, как глупо повёл себя Фульвио, выполняя мой последний приказ? Из-за него нам полиция чуть на хвост не села. Так что Волшебный Язык выбрал того, кого надо. Да и кто знает, может быть, в этом парне погибал талантливый поджигатель! И всё-таки я хочу видеть жемчуг, золото, драгоценные камни… Как-никак вокруг них вертится вся история, так подавай их сюда!
Среди его людей поднялся беспокойный ропот. Тем не менее большинство всё же вернулись на лестницу и вновь уселись на стёртые ступени. Только трое всё ещё стояли перед Мо и с ненавистью смотрели на него. Одним из них был Баста.
— Ну ладно! Можно обойтись и без Фульвио! — воскликнул он, не спуская глаз с Мо. — Но кто будет следующим? Кого ещё этот чёртов ведьмак вздумает растворить в воздухе? Я не желаю оказаться в треклятой пустыне и разгуливать в тюрбане до конца своих дней!
Чернокурточники, стоявшие рядом с ним, закивали в знак согласия и посмотрели на Мо так мрачно, что у Мегги чуть не остановилось дыхание.
— Я повторяю ещё раз, Баста. — Голос Каприкорна был угрожающе спокоен. — Пусть он читает дальше! А если у кого-то из вас от этого поджилки трясутся, пусть он лучше выйдет отсюда и поможет женщинам стирать бельё.
Некоторые с тоской посмотрели на двери, но никто не решился уйти. Наконец двое, стоявшие рядом с Бастой, молча присоединились к остальным.
— За Фульвио ты мне ещё ответишь! — тихо прорычал Баста в лицо Мо и опять встал за спиной Мегги.
Ну почему не он растворился в воздухе? Мальчик по-прежнему не издавал ни звука.
— Посадите парня под замок, мы потом разберёмся, сможет ли он нам пригодиться, — приказал Каприкорн.
Мальчик, точно поражённый молнией, даже не сопротивлялся, когда Плосконос потащил его к двери. Он послушно ковылял за ним, как будто ожидая, что вот-вот проснётся. Когда же он поймёт, что у этого сновидения не будет конца?
Дверь за обоими закрылась, и Каприкорн вновь опустился в кресло.
— Читай дальше, Волшебный Язык, — сказал он. — День ещё долгий.
Но Мо посмотрел на книги у своих ног и отрицательно покачал головой.
— Нет! — сказал он. — Ты видел, это произошло вновь. Я устал. Довольствуйся тем, что я доставил тебе с Острова Сокровищ. Эти монеты — целое состояние. Я хочу домой… и никогда больше не видеть твоё лицо.
Его голос осип, словно он прочитал чересчур много нелёгких слов.
Каприкорн какое-то время пренебрежительно смотрел на него. Затем он перевёл взгляд на мешки и сундуки, которые его люди наполнили монетами, будто подсчитывая в уме, как долго их содержимое сможет услаждать его.
— Ты прав, — сказал он наконец. — Мы продолжим завтра. А то, чего доброго, дальше явится какой-нибудь вонючий верблюд или ещё один мальчишка, отощавший от голода.
— Завтра? — Мо сделал шаг в его сторону. — Как это понимать? Будь доволен тем, что есть. Один из твоих молодцев уже исчез. Ты хочешь быть следующим?
— Я согласен рискнуть, — хладнокровно ответил Каприкорн.
Когда он поднялся с кресла и медленно стал спускаться по алтарным ступеням, его молодцы вскочили на ноги. Они стояли, как школьники (хотя некоторые были выше Каприкорна ростом), заложив руки за спину, словно боялись, что сейчас он будет проверять чистоту их ногтей. Мегги невольно вспомнила слова Басты, как молод он был, когда примкнул к Каприкорну. И она спросила себя: от чего эти взрослые мужчины опустили глаза — от страха или от восхищения?
Каприкорн остановился перед одним из туго набитых мешков.
— Не сомневайся, у меня насчёт тебя ещё много планов, Волшебный Язык, — сказал он, запуская руку в мешок и просеивая монеты сквозь пальцы. — Сегодня была всего лишь проверка. В конце концов, нужно же мне было собственными глазами и ушами убедиться в твоём даре, так ведь? Я в самом деле смогу найти всему этому золоту хорошее применение, но завтра ты добудешь мне из книг кое-что другое.
