Волшебное наследство - Джонс Диана Уинн (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
Крестоманси зевал аж до хруста суставов.
– Мур, прости за бестактный вопрос: откуда у тебя это ненасытное чудовище?
– Он вылупился из яйца, – ответил Мур, – которое я нашел на чердаке у Джейсона. Мне разрешила его взять девочка по имени Марианна Пинхоу. Дом раньше принадлежал ее отцу.
– Ага, – проговорил Крестоманси. – Пинхоу. Гмм…
– Яйцо было под чарами стасиса, – сказала Милли. – Наверное, пролежало в доме много лет.
– Однако, как видно, Муру все же удалось вывести детеныша, – вздохнул Крестоманси.
Настала его очередь кормить грифончика. Он сел на коврик у камина – странное это было зрелище: на Крестоманси был фартук с воланчиками, который наколдовала ему Милли, поверх темно-бордового бархатного вечернего костюма – и нацелил пипетку в разинутый клюв грифончика. Грифончик снова поперхнулся, почти все молоко вылилось наружу. Вид у кудесника стал обреченный.
– Думается мне, – сказал Крестоманси, – единственный способ обращения с этим несчастным созданием – наложить на него на четыре часа сонные чары, а когда проснется, сразу же отвезти к ветеринару.
Все устало согласились.
– Сейчас наколдую ему собачью переноску, – предложила Милли.
– Нет, – возразил Мур. – Я возьму его к себе в постель. Ему нужна мама.
И он отправился к себе, держа в объятиях обмякшего грифончика, спавшего волшебным сном. Милли пошла его проводить, чтобы по дороге ничего не приключилось, а Мопса увязалась следом. Видимо, Мопса тоже решила стать грифончику мамой. Очень кстати, как заметила Милли. Грифончик, тихонько посапывая, прижался к спящему Муру, а Мопса прижалась к грифончику. К утру они совместными усилиями едва не спихнули Мура с кровати.
Проснувшись, Мур обнаружил, что грифончик намочил его постель. Еще бы, столько молока выпить, подумал Мур. А бедолага тут же затянул свое: «Хнык, хнык, хнык».
На третьем хныке вбежала Милли – такая же встревоженная, как и Мур.
– Хорошо хоть жив, бедняжечка, – сказала она. – Я телефонировала мистеру Вастиону, он говорит, сможет сегодня его осмотреть, только если мы привезем грифончика к нему в кабинет прямо сейчас. Потом ему придется ехать к тяжелобольной корове. Одевайся, Мур, а я попробую дать ему еще молочка.
Мур перелез через грифончика и Мопсу и снял несколько пропахшую пижаму, а Милли в очередной раз нацелилась пипеткой в отчаянно разинутый грифоний клюв. Грифон выплюнул все молоко.
– Ну что ж, тебе все равно придется поменять постельное белье, – проговорила Милли. – Я уже сказала миссис Веникс. Хорошо, что я сообразила захватить чистое одеяльце. Ты готов?
Мур уже шнуровал ботинки. Он оделся во что под руку подвернулось – в старые брюки от костюма и красный свитер, в котором ездил на Саламине. Милли поступила так же. На ней была поношенная твидовая юбка и дорогая кружевная блузка, но Милли так волновалась за грифончика, что ей было все равно. Она принесла пушистое белое одеяльце, и Мур бережно положил грифончика на него. Грифончик дрожал.
И не перестал дрожать, даже когда его запеленали в одеяльце.
Они оставили Мопсу допивать молоко и побежали вниз, к парадным дверям замка. Будить шофера Милли не стала. Перед тем как будить Мура, она подогнала и поставила перед замком длинный черный автомобиль. Когда Мур забрался с грифончиком на пассажирское сиденье, тот все дрожал – и дрожал, и дрожал, пока Милли катила в Хельм-сент-Мэри, благо было недалеко, и подъехала к ветеринарной лечебнице на окраине деревни.
Мистер Вастион Муру сразу понравился.
У него были очки-полумесяцы на самом кончике носа, и он весело поглядел поверх них на Мура и Милли.
– Ну-ка, что у нас тут? – спросил он. Голос у него был печальный и какой-то стонущий, с подкряхтыванием. – Несите сюда, несите сюда… – велел он и помахал рукой в сторону смотровой. – Кладите-кладите, – показал он толстым пальцем на высокий сверкающий операционный стол.
Когда Мур бережно водрузил на стол сверток, мистер Вастион, с обреченным видом разворачивая одеяльце, простонал:
– Сто одежек! Зачем? Ну-ка, кто у нас там?
К изумлению Мура, грифончику мистер Вастион тоже понравился. Малыш перестал дрожать и посмотрел на ветеринара огромными золотыми глазами:
– Хнык?
– И тебе хнык, – прокряхтел в ответ мистер Вастион, развернув одеяльце. – Вы знаете, не стоило его так кутать. Животным это вредно. А теперь… О да. У нас тут славный мальчик-грифон. Пока еще маленький, но они, надо сказать, довольно быстро растут. Вы его уже как-нибудь назвали?
– Вроде бы нет, – ответил Мур.
– Вот и правильно, – простонал мистер Вастион. – Они всегда называют себя сами. Факт. Пока я ждал вас, почитал немного про грифонов. На тот случай, если все это хотя бы отчасти не глупый розыгрыш. Они, грифоны, в нашем мире очень редки. Признаться, я впервые вижу грифона своими глазами. Секундочку.
Он умолк и прижал грифона к столу профессиональной хваткой, растопырив пальцы, а другой рукой схватил неведомо откуда взявшуюся на операционном столе лягушку и вышвырнул в окно.
– Повсюду эти проклятые лягушки, – простонал он и принялся вертеть грифона так и этак, щупать ему живот, ребра и лапки и пристально осматривать оба набора когтей. – Тут прямо какое-то нашествие, всех одолели лягушки, – пояснил он. – Ко мне приходили, просили их вывести. Я спросил, чего от меня хотят – налить отравы в утиный пруд, что ли? Сказал, пусть сами морят этих тварей. Они же Фэрли, должны уметь. Однако так много лягушек – это и правда бедствие. Всюду лезут. Причем мне постоянно кажется, что они наполовину ненастоящие. Как будто неудачная шутка какого-то волшебника, я бы сказал. – Он открыл грифону клюв и заглянул в горло. – Судя по всему, у нас тут неплохой голос. Ну, сынок, давай-ка тебя перевернем.
Мистер Вастион поставил грифончика на лапки и развернул маленькие треугольные зачатки крыльев. Ощупал места, где они крепились к спине.
– Тут у нас предостаточно славных летательных мускулов, – прокряхтел он. – Нужно только подрасти и подучиться. Перья еще нарастут, и настоящая взрослая шкурка на задней части тоже. Пушок скоро облезет, сами увидите. А какие у вас, собственно, жалобы?
– Мы не знаем, чем его кормить, – пояснил Мур. – Молоко он не любит.
– Еще бы он его любил! – простонал мистер Вастион. – У него же передняя половина птичья. Смотрите.
Он ловко уложил грифона на бок, и тот не сопротивлялся и лежал себе мирно. Мур понял, что грифону по душе такое строгое обращение. Мистер Вастион провел рукой по клюву, а потом по лбу, прижав ушки, похожие на клочки шерсти.
– Вот, видите контуры? – прокряхтел он. – Лично мне больше всего напоминают скопу. Или скорее орлана. Великолепные птицы. Огромный размах крыльев. Из этого и исходите, только нарезайте корм помельче, а то как бы грифон не подавился. Орланы едят и рыбу, но кролики нравятся им еще больше. Легче поймать. Мне кажется, наш мальчик будет рад говяжьему фаршу. Но чтобы он рос здоровым, нужно подмешивать ему в фарш мелко нарезанные сырые овощи. Давайте я лучше покажу, как это делается. Подержите его, пожалуйста, минутку, леди Чант.
Милли положила обе руки на мирно разлегшегося грифончика:
– Ой, какой он худенький и слабенький!
Мистер Вастион испустил протяжный стон:
– Еще бы он не был худеньким и слабеньким! Он же только что вылупился. Все новорожденные такие. Тощие. Хлипкие. С мешками под глазами. Простите, я на секунду. Принесу ему корма для щенков.
И он вышел за дверь, утомленно подволакивая ноги – такая у него была походка.
Пока они ждали, на стол шлепнулась еще одна лягушка. Мур поднял ее и по примеру мистера Вастиона швырнул в окно. Тут на ноги ему плюхнулось что-то мягкое, и Мур обнаружил, что еще две лягушки, непонятно откуда взявшиеся, упали ему на ботинки. Внизу было темновато, и лягушки местами светились изнутри прозрачно-зеленым светом с красными прожилками. Мур понял, что догадка мистера Вастиона была совершенно верной. Эти лягушки были настоящие только отчасти. Тогда Мур нагнулся и взял обеих лягушек левой рукой – и тут-то мистер Вастион и прошаркал в кабинет. Грифончик вспрыгнул из-под рук Милли, широко разинул клюв и завопил: «Хнык, хнык, хнык!» – с таким волнением, что все испугались, не соскочил бы он со стола. Мур тут же отправил лягушек восвояси и бросился ловить грифончика.
