Триумф пана Кляксы - Brzechwa Jan (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Вы не можете себе представить, что со мной стало, когда еще издали я увидел стоявших на балконе родителей! Похоже, они все время так и стояли там в ожидании моего возвращения.
Я летел по улице как на крыльях, таща за собой Резеду. Через минуту мы уже были дома. Наверное, каждому из вас доводилось встречаться со своими близкими после долгой разлуки, и потому нет необходимости описывать, как проходят подобные встречи.
Плача от радости, матушка бросилась меня обнимать, да так бурно, что шляпка, которую она всегда надевала, выходя на балкон, слетела с ее головы.
– Пан Хризантемский сказал нам, что ты отправился в путешествие, но он не знал, куда, – голосом, напоминающим чириканье, сказал отец. – А кто эта милая девушка? – спросил он, взглянув на Резеду.
– Это моя невеста, Резеда Левкойник… Аргонавты искали золотое руно, конкистадоры – сокровища индейцев, а я нашел самую большую ценность в мире: мою дорогую Резеду! Полюбите ее, как свою дочь!
– Красивое имя – Резеда! – воскликнула матушка. – У меня как раз новая шляпка с букетиком резеды. Добро пожаловать, детка, в наш дом! Я всегда мечтала о такой очаровательной жене для Адася. Я как чувствовала, и даже поставила для тебя прибор. Идемте же к столу, а то суп стынет. И так у нас суп стыл каждый день с той поры, как ты уехал.
На первое был рисовый суп с помидорами, потом подали моих любимых цыплят и салат из огурцов со сметаной, а на десерт – три сорта мороженого: лимонное, малиновое и фисташковое. Мне сразу же вспомнились цвета государственного флага Адакотурады.
Мы с Резедой наперебой рассказывали родителям об этой удивительной стране. Отца больше всего заинтересовало устройство Алойзи, тем более что в его библиотеке была книжка пана Кляксы о кляксической энергии. Разумеется, это был только переплет, но я не сомневался, что после обеда отец тут же напишет новый вариант этого труда и перечитает его.
Родители с интересом разглядывали привезенные из Адакотурады диковинки. Матушка тотчас же испробовала на себе действие сока гунго, а отец, хотя и не любил молока, напился лактусового сока, и с грандиозным любопытством стал изучать фотографии Заповедника Сломанных Часов, королевского фрегата, «Анемоновой Горбушки», но особо пристально он разглядывал Кватерностера I, Алойзи, трехногих и трехруких адакотурадцев.
Тем временем матушка занялась Резедой. Я заметил, что и ей мои родители пришлись по сердцу, и Резеда весело щебетала, рассказывая о пане Левкойнике, о Мультифлоре, о будущей королеве Адакотурады.
В отлично убранной квартире для меня был приготовлен кабинет, а Резеде отец отдал чучельную мастерскую. Впрочем, чучела, как обычно, проветривались на балконе, и как только мы с мамой переставили в мастерской мебель, из нее получилась вполне уютная комнатка.
Когда Резеда ушла к себе распаковывать вещи, я остался с родителями наедине и как бы между прочим спросил:
– А как это получилось, что придя из Академии, я никого не застал дома, и пришлось мне уехать, даже не попрощавшись? Мне было очень грустно…
– Во всем виновата твоя мать, – заявил отец. – Мы сняли дачу в Ванильной роще на берегу Вкрбрды, чтобы ты после Академии отдохнул. Мама решила навести там порядок. Мы взяли пылесос и рано утром поехали. А потом опоздали на поезд и вернулись только вечером.
– Не вали все на меня, – запротестовала матушка. – Ведь пан Хризантемский должен был предупредить Адася. Я его просила. Ты что, забыл? В тот день Вероник должен был ехать за птицами для чучел, а пан Хризантемский сидел на лавке перед домом и грелся на солнце. А он ничего тебе не передал, Адась?
Наверно, забыл. Я давно замечала, что он на старости лет стал терять память.
Не успел я ответить, как раздался звонок в дверь. Открыв, я увидел Вероника. На нем снова была его форменная безрукавка и ботинки, зашнурованные проводом от электрического утюга. Из-за плеча старого привратника робко выглядывал пан Хризантемский.
– Пан Вероник, – прошептал я, – ни слова о пуговице и вообще о превращениях, птицах, о почтальонах… Гроб, могила, крест. Ни-ни!
Старый привратник кивнул головой и пошел поздороваться с моими родителями. За ним неуверенно семенил пан Хризантемский.
– Пан Модест, – с упреком сказала матушка, – как же вы забыли сказать сыну, о чем я вас просила?
– А я и забыл, что забыл, – со вздохом ответил пан Хризантемский. Похоже, что у них с Вероником только что был серьезный разговор, и пану Хризантемскому порядочно досталось.
– Нет, пан Модест… Нет уж! – гневно буркнул Вероник.
– Честно говоря, уважаемая пани, – тянул фокусник в отставке, – в последнее время память у меня совсем никудышная. Да и с головой что-то неладно. Вот, прошу взглянуть…
При этом пан Хризантемский щелкнул пальцами возле уха и в тот же миг из этого уха вылетело несколько щебечущих ласточек. Они выпорхнули в окно, присели на перила балкона, а затем взмахнули крыльями и – только мы их и видели.
Привлеченный щебетом, из-под дивана вылез сонный кот Иероним. Он мяукнул, почесался и лениво проследовал в комнату Резеды.
– А может, кот тоже вылез из вашего уха, пан Модест? – съязвил старый привратник.
– Кот? – удивился фокусник. – Никакого кота я не видел. Но если вам так хочется, то пожалуйста…
И с этими словами он из своих широченных брюк вытянул за хвост отчаянно оравшего Иеронима.
Представление пана Хризантемского меня просто поразило.
– Резеда! – крикнул я. – Иди скорей сюда! Увидишь кое-что интересное.
Резеда прибежала из своей комнаты, а Вероник подбоченился и насмешливо спросил:
– Ну, пан Модест, может теперь пана Несогласку превратите в птицу?
– Нет! – закричал я. – Только не это! Попрошу без этих шуток!
Пан Хризантемский встал перед Вероником и сказал, прищурив один глаз:
– Пан Чистюля, какая это вас нынче муха укусила? Надо поглядеть.
С этими словами фокусник потянул Вероника за нос, и тут же у привратника из носа вылетел целый рой мух. В комнате сделалось темно, как ночью. Отец убежал на балкон, а мама, всегда отчаянно боровшаяся с мухами, подняла невероятный шум:
– Что это вы тут вытворяете?! Сейчас же уберите своих мух! Или я вызову пожарных.
Пан Модест достал из кармана носовой платок, встряхнул им и подбросил его вверх. Мухи тут же сбились в черный ком, а старый фокусник ловким движением рук завернул его в платок и выбросил за окно.
Едва мы пришли в себя от странной проделки пана Хризантемского, как тот попрощался и поспешно удалился.
Когда дверь за ним закрылась, Вероник тяжко вздохнул и произнес:
– Вот видите! А я еще просил этого человека подменить меня. Кто бы мог подумать? Знаете, что он натворил? Однажды ночью разбудил жильцов, выгнал их на улицу неодетыми и так бедняг околдовал, что те плавали в фонтане, как золотые рыбки. Что будет, что будет? Как оправдаться перед людьми? Моя честь растоптана…
– Успокойтесь, – стал я утешать Вероника. – Все уладится. Можете спать спокойно. Я все устрою так, что никто не будет предъявлять вам никаких претензий. И юбилей ваш отпразднуем. Мы с Резедой берем это на себя.
На глазах у старого привратника стояли слезы. Не сказав ни слова, он механически протер засиженный мухами пана Хризантемского буфет, попрощался и ушел.
– Можете на меня положиться, – повторил я ему на прощанье. – Ничто так не сближает, как совместное путешествие. А ведь мы только что возвратились из Адакотурады. Я вас в беде не оставлю.
Вернувшись в комнату, я увидел, что кот Иероним лежит у Резеды на коленях.
– Уж не собираешься ли ты его дрессировать? – улыбнулся я ей.
– Да вот хочу попробовать поработать с его характером и научить кота собачьей преданности. Чем целыми днями сидеть под диваном, пусть лучше выбегает навстречу, когда ты будешь возвращаться домой, а я вместе с ним. Хорошо?
