Сказки и легенды Вьетнама - Автор неизвестен (книга жизни .txt) 📗

Сказав это, прекрасная Зианг Хыонг вытерла слезы и пошла во дворец к своей матери.

Выслушав дочь, госпожа Нгуи сочувственно покачала головой.

— Странно, — сказала она, — почему вдруг он вспомнил о своем доме, о родине. Он только огорчает этим нас и тревожит свое сердце. Ну что же, пусть пойдет, если ему хочется!

Ты Тхыку дали самую красивую колесницу, запряженную шестью быстроногими конями, и он, простившись с госпожой Нгуи и своей прелестной супругой, уехал. Прощаясь, Зианг Хыонг подала ему завернутое в шелковую материю письмо, сказав при этом:

— Обещай мне, что не распечатаешь письмо до тех пор, пока не приедешь в свой уезд.

Ты Тхык кивнул головой в знак согласия, и через миг его колесница исчезла.

Прибыв в родные места, Ты Тхык с удивлением осматривался по сторонам, не узнавая ни домов, ни людей, ни дорог. Там, где стояла старинная цитадель, теперь высился дворец, выложенный из неизвестного Ты Тхыку камня. Все вокруг было чужим, ничто не напоминало о днях, проведенных на земле.

Ты Тхык бродил по улицам города, всматривался в лица прохожих, но никого не узнавал. Тогда он пошел в родную деревню и обратился к самым древним старцам:

— Меня зовут Ты Тхык, — сказал он им. — Я был начальником здешнего уезда, но затем удалился от дел. Не объясните ли вы мне, почтеннейшие, что произошло здесь за время моего отсутствия?

Старцы удивленно переглянулись, потом задумчиво опустили головы. Так сидели они долго, попыхивая трубками, как бы вспоминая что-то. Наконец один из них сказал:

— Нет, юноша, мы не знаем и не помним человека по имени Ты Тхык. В здешних краях вот уже сто лет не было начальника уезда с таким именем. Ты, видно, добрый человек, что-то напутал, а мы должны ломать наши старые головы над твоими загадками.

А другой добавил:

— Не вознамерился ли ты, смелый человек, подшутить над нами! Еще никому в нашей древней стране не взбредало на ум смеяться над стариками. Бойся судьбы, которая покарает тебя за это!

Ты Тхык совсем растерялся. Он ничего не ответил, поклонился и ушел. Потом он заметил старика, такого древнего и высохшего, что его белые волосы и борода были похожи на пух аиста, а тонкая спина, казалось, просвечивала на солнце. Ты Тхык решил обратиться к этому старцу. Выслушав его с большим вниманием, старик дожевал бетель, сплюнул в сторону и дребезжащим голосом сказал:

— Когда я был совсем маленьким и пас буйволов на той стороне реки, деревенские старики рассказывали, что лет за двести до того один молодец умел красиво слагать стихи и петь их в сопровождении дан бао. Тот человек был ровесником дедов этих стариков, его почитали в округе за великодушное сердце. Но однажды он исчез, совершая прогулку около залива Тхан Фу. Помнится, что этот человек носил такое же имя, как ты.

Сказав это, белобородый старик достал новую порцию бетеля и принялся снова жевать.

А Ты Тхык поблагодарил его и пошел прочь. Ему стало невыносимо грустно. Он собрался было вернуться на волшебную гору Фи Лай, но колесница, превратившись в птицу, уже улетела. На том месте, где она стояла, белело письмо Зианг Хыонг. Ты Тхык развернул его, и руки его задрожали. В письме было написано: «На волшебной горе мы любили друг друга. Но нашей любви пришел конец, и больше никогда не сойдутся наши пути».

Это были прощальные слова прекрасной Зианг Хыонг.

Ты Тхык спрятал письмо у самого сердца, переоделся путником и вновь отправился в дальние странствия. Он пошел к горе Хоанг Шон, чьи зубчатые верхушки до сих пор видны жителям провинции Тхань-Хоа, Никто с той поры не встречал больше Ты Тхыка/

ЧУДЕСНЫЙ ЦВЕТОК

Жил некогда юноша по имени До Лам, был он одинок и холост. Поле До Лама лежало на горном склоне, и юноша от зари до зари гнул спину, разрыхляя мотыгой каменистую землю. Однажды солнце пекло особенно жарко, негде было укрыться от его палящих лучей, но До Лам продолжал работать, только пот ручьями тек по его лицу. Капельки пота падали на землю и в расщелины камней.

Прошло некоторое время, и вдруг среди камней поднялся прекрасный цветок. Его свежие зеленые листья тянулись к небу, а бело-розовые лепестки сверкали под ослепительными лучами солнца, как жемчужины, переливаясь всеми цветами радуги. Налетавший ветерок раскачивал цветок, и трепетание его лепестков звучало сладостно и мелодично, как далекая песня.

До Лам оторвался от работы и, опершись на мотыгу, огляделся вокруг.

— Что за чудо! — воскликнул юноша. — Здесь вырос необыкновенно прекрасный цветок, он умеет даже петь!

Каждый день выходил До Лам на свое поле, чудесные песни цветка облегчали ему работу. К концу дня, когда юноша уставал и работал из последних сил, пение цветка звучало особенно нежно, и возвращало До Ламу бодрость. Мотыга его с силой врезалась в землю, и цветок пел громко и радостно, как звон веселых колокольчиков.

Как-то раз рано утром До Лам поднялся по склону на свое поле и увидел, что дикий кабан, пробегая по полю, наступил на стебель, и цветок беспомощно поник к земле. Юноша подбежал к цветку, поднял поврежденный стебель и проговорил:

— О чудесный цветок, здесь множество диких свиней, с тобой каждую минуту может что-нибудь случиться, лучше я отнесу тебя к себе домой, там ты будешь в безопасности.

До Лам осторожно выкопал цветок, принес домой, посадил в старую каменную ступку и поставил около окна.

По вечерам, вернувшись с поля, До Лам зажигал фонарь и начинал плести из бамбука шляпы, корзины и циновки. Аромат чудесного цветка наполнял хижину, песни его лились нежным потоком, и юноша чувствовал себя совершенно счастливым.

Однажды ночью, в пору благодатного августовского полнолуния, у хижины До Лама засияли нежные мерцающие лучи и лампа в хижине стала гореть еще ярче. Но юноша, опустив голову, работал и ничего не замечал. Вдруг на диковинном растении с треском лопнул бутон, и огромный цветок раскрыл свои розовые лепестки, а внутри его оказалась очаровательная девушка в белоснежных одеждах. Голосом, звонким, как колокольчик, она напевала сладостную песню. Серебристое сияние и нежное благоухание заполнили всю комнату, но До Лам по-прежнему ничего не замечал.

Внезапно пламя лампы вспыхнуло, как яркая молния, и девушка в белоснежном платье выпрыгнула из цветка. Ее алые губы улыбались подобно яркой цветущей розе, она подошла к До Ламу и положила руку на его плечо. Подняв глаза, До Лам замер, пораженный красотой девушки, а когда пришел в себя, то увидел, что диковинный цветок, посаженный им у окна, исчез.

До Лам и прекрасная девушка в белоснежном платье стали мужем и женою. С этих пор по утрам они вдвоем с радостной песней поднимались в горы и трудились в поле, а с наступлением темноты, веселые, возвращались домой, освещая себе путь фонариком. Вечерами До Лам, как и прежде, плел шляпы и циновки, а жена его вышивала, и работа спорилась в их руках.

В базарные дни До Лам складывал в корзины рис со своего поля, изделия из бамбука и вышивки своей жены и шел на рынок. На вырученные деньги он покупал все, что было необходимо для жизни; и дни у молодых супругов протекали счастливо и весело.

Через два года хижина До Лама превратилась в большой и красивый дом. В огромных плетеных корзинах, наполненных доверху, хранился отборный рис, в хлевах пережевывали жвачку буйволы, коровы и козы.

Богатство вскружило голову До Ламу, и всякое занятие, кроме созерцания собственных совершенств, он стал находить обременительным. До Лам больше не хотел обрабатывать землю, не желал он также и плести шляпы. Каждый день он брал клетку с птицами, кальян и отправлялся гулять.

Когда жена просила До Лама продать на рынке рис и купить мотыгу, серп и нитки для вышивания, он покупал себе курицу, мясо, вино и, вернувшись, устраивал пирушку и ел до тех пор, пока не заболевал живот.