Лето разноцветно-косолапое - Калмыков Павел Львович (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗

— Коалы живут на деревьях. Где у вас деревья?

— Да вот же вокруг деревья, — показала медведица. — Вот берёзы, вот ива, вот ольха.

А Умка проснулся, открыл глаза, открыл рот и сказал:

— Это для неё очень большие деревья. Вот у нас в тундре деревья нормальные — по брюшко высотой.

— У-у, по брюшко — это не деревья, а дохлые кустики, — поправил Бхалу. — А нормальные растут в джунглях — до неба.

— А вот врать не надо, — посоветовал Умка. — Или, может, у вас небо низкое?

— А вот узнаем, кто врёт, — сказал губач Бхалу и толкнул Умку, опрокидывая на траву.

— Большие деревья! — рявкнул Умка и обхватил Бхалу поперёк живота.

— Маленькие! — прорычал тот и перекатил Умку через себя.

— Самые большие деревья — в Америке, — ревниво сказал чёрный Тедди и тоже ринулся в схватку. — И самые маленькие — в Америке, — добавил он, ногами отпихивая губача, а зубами пытаясь схватить мохнатое белое ухо.

Застенчивая девочка Панда в потасовку не лезла. Размеры камчатских деревьев её вполне устраивали. К примеру, ива — легко залезть и дотянуться до вкусных зелёных веточек.

Вот и сидела Панда на иве и спокойно пожёвывала ветки.

— Ладно, — сказала медведица Аксинья Потаповна. — Порезвились — идём дальше. Прекращайте возню, говорю.

Где там «прекращайте»! Борьба кипела вовсю!

— Большие!

— Маленькие!

— В Амер-рике!

— В тундрре!

— В джунглях!

— Р-р-р!!!

— А мой старший брат тебя одной лапой!

— А мой дядя Гризли твоего брата…

— Ах так, — сказала тогда вожатая и отвесила три точных шлепка своей медвежьей лапой. И в разные стороны раскатились три шерстяных клубка — чёрный, белый и самый лохматый, рыжий.

Снова разноцветный медвежий отряд пустился в путь и вскоре прикосолапил в заросли.

Ну и заросли это были!

— Вау! — воскликнул Тедди, оглядываясь.

— У-у-у, это джунгли? — спросил Бхалу.

— Это бамбук? — спросила Панда.

— Это высокотравье, — сказала Аксинья Потаповна торжественно.

А маленькая серая бабушка Коала медленно покачала пальцем и произнесла:

— Драться нехорошо!

Травоедение

Высокотравье — это не просто высокие травы. Это такие высокие травы, что взрослой медведице надо на задние лапы встать, а передние вверх поднять, чтобы до верхушек этих трав дотянуться. А широкие листья почти сплошь заслоняют небо. Сквозь них даже солнечный свет становится зелёным — очень красиво.

— Хи-хи, Зелёный Медведь, — Тедди показал на Умку.

— Кто не голодный, может урока не слушать, — сказала медведица. — Смотрите, это всё можно есть. — И она с треском заломила ближайший стебель. — Вот шеломайник. Найдите такие же растения. Листья большими ладошами. Набиваем пасть и жуём: хрум, хрум, хрум.

— Хрум, хрум, хрум, — дружно повторили медвежата.

— Вкусно! А вот это морковник, листья метёлками. Чав, чав, чав. Корешок выдираем, от земли отряхиваем и тоже съедаем: чав, чав, чав!

— Чав, чав, чав, — прочавкали медвежата.

— Вкусно! А вот сладкая пучка, стебель — толстая трубка. Листья не трогаем, чтобы нос не обжечь! Кожицу с молочным соком счищаем, её не едят. Давай, Умка, помогу, вот так. А мякоть — объедение: м-м-м, хруп, хруп, хруп!

— М-м-м, хруп, хруп, хруп! — согласно прохрустели медвежата.

— Тьфу, тьфу, тьфу! — отплевался Умка. — Однако не хочу больше травы. Пойду ещё себе рыбы поймаю. — И он, раздвигая заросли, безошибочно двинулся в сторону речки.

(Ведь и в самом деле, белые медведи травой не питаются — им рыбалку подавай или охоту.)

Тут Аксинья Потаповна завертела носом, завертела головой, да и вся завертелась, принюхиваясь:

— Это чем таким пахнет? Откуда так пахнет? Это не нашими травами! Коала, это же у тебя так пахнет, что это?

Серая лопоухая Коала хитро прищурилась и показала вожатой маленький стеклянный флакончик. Потом капнула оттуда себе на язык пахучего масла и спрятала флакончик в шерсть на животе. Что это?! На животе у Коалы имелась тёплая меховая сумка! Медвежата завистливо ощупали свои животы — ни у кого такой не было. Даже у Аксиньи Потаповны.

(Грамотный читатель наверняка знает, что сумка на животе — особая дамская мода австралийских зверей. В Австралии ни одна кенгуру, ни одна коала, даже ни одна белка без сумки из дому не выйдет. Предназначены сумки для того, чтобы носить в них детёнышей. Но если дети уже выросли, как вот у Коалы, то почему бы не держать в сумке полезную дамскую мелочь?

А пахучее масло во флакончике было эвкалиптовое. Дело в том, что коалы в Австралии всю жизнь проводят на эвкалиптах. Это очень большие деревья, некоторые высотой с тридцатиэтажный дом! Так вот, живут коалы на эвкалиптах и жуют эвкалиптовые листья. Другой пищи им не надо. Спешить им некуда. Слезать с деревьев незачем. Разговаривают они мало, потому что рот занят едой. Верите ли, наша бабушка Коала среди эвкалиптовых медведей считалась болтливой и непоседливой дамочкой.)

Любопытный Тедди Блэк выпросил у Коалы капельку эвкалиптового масла себе на язык. Почмокал, почмокал, потом сморщился, расфыркался и стал вытирать язык травой. Горькое у эвкалипта масло и чересчур пахучее. Зато от простуды помогает.

Из камчатских трав Коале больше всего понравился тонкий иван-чай с длинными листиками. Лохматый длинноносый Бхалу научился вынюхивать под землёй зернистые луковки чёрной саранки и ловко выкапывать их своими когтищами — настоящее лакомство! Панда, всё перепробовав, остановилась на полюбившихся ей ивовых ветках. На вкус, на цвет товарища нет! Чёрный Тедди тоже веточку пожевать попробовал и опять поморщился: как это можно есть?

Дерево деревом! Вообще, непоседливый барибальчик не столько ел, сколько носился, с треском ломая растения. Так что вскоре медвежье пастбище из зарослей превратилось в полянку.

— Вот не надо так делать! — погрозила Аксинья Потаповна. — Ешь, сколько надо, а лишнего не погань. Мы, медведи, свой лес должны беречь, а не вести себя как люди.

Зато именно Тедди нашёл у самой реки травищу с такими широкими листьями, что в каждый лист можно целого медвежонка завернуть. Рассказать в Америке — не поверят. А стебли толстенные, мясисто-трубчатые, вкусные-превкусные! Даже Аксинья Потаповна подивилась:

— Молодец, Тедди. Это самое лучшее растение, только редкое в наших местах: медвежья дудка!

Тедди чувствовал себя героем, Америка могла им гордиться.

А что же Умка? Ведь говорила же ему Аксинья Потаповна, что в начале июня в речке рыбы нет. Так ведь не послушал, белый упрямец. Наловил рыбы из пустой реки — и сам наелся, и других медвежат угостил.

Мифы медведей мира

Сказка бабушки Коалы

В один дождливый вечер медвежатам не хотелось ни гулять, ни играть, ни купаться. Лежали они кучкой, притиснувшись к своей вожатой, и лишь иногда поднимались, чтобы отряхнуть шкуру от воды. Хорошая вещь — собственная медвежья шкура. И красивая, и спать на ней мягко, и от холода защищает, и от острых сучьев, и от чужих когтей. А если и дождь намочит, стоит лишь встряхнуться — станет почти сухая. Правда, блохи в шкуре водятся, но тут уж куда деваться.

— У-у-у, это разве дождь? — привычно поскуливал Бхалу. — Вот у нас в джунглях льёт так льёт. Если в дупло не спрячешься — вообще смоет.

Нашёл о чём тосковать. А в общем-то, было скучно.

И тогда бабушка Коала стала рассказывать неторопливую австралийскую сказку:

— Те давние времена никто не помнит, они только во сне могут присниться, поэтому их называют Времена Сновидений.

Сначала мир был маленький и тесный, небо и земля прижимались друг к другу, как две створки ракушки. Все животные и даже птицы ползали по земле, боясь выпрямиться, чтобы не удариться о небо головой. Даже деревья росли не вверх, а лёжа, как длинные брёвна. И звери, и птицы, и люди жили тогда вперемежку, старались не ссориться и уступать друг другу путь, но всё равно то и дело синяки и шишки набивали. Легче было змеям и ящерицам: им ведь привычно ползать.