Бурятские сказки - Автор неизвестен (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Вот приехал Иван с охоты, вошел во дворец и увидел на постели сестру.
— Ох, смерть моя пришла! Ох, света белого не вижу! — стонет она, разметавшись на подушках.
— Что же мне делать? — всполошился Иван. — Чем тебе могу помочь?
— Есть одно средство, — отвечает сестра. — В западной тайге живет львица. Я выздоровею, если выпью молока из ее правой груди.
— Ради единственной сестры и львицы не убоюсь! — сказал Иван Паднис и поехал прямиком на запад.
Пал у него в дороге верный конь, продолжил Иван свой путь пешком. Так долго шел он, что сначала левый гутул износился, а потом и правый. Исхудал Иван в дороге, кожа да кости остались. Вдруг видит: застрял в чащобе львенок, просунул голову между двух стволов и ни вперед, ни назад не может сдвинуться. Развел Иван молодые деревца в стороны, вызволил львенка и отпустил его на волю.
Передохнул Иван и хотел продолжить путь. Но не успел и трех шагов сделать, как вышла ему навстречу львица и спрашивает:
— Зачем пожаловал, Иван Паднис?
— Заболела моя единственная на свете сестра, и поможет ей только твое молоко из правой груди, — отвечает Иван.
— Ты не оставил в беде моего львенка, и я помогу твоей сестре, — говорит львица.
Надоила она туесок молока из правой груди, надоила туесок из левой и подала оба туеска Ивану со словами:
— Первым делом напои свою сестру молоком из левой груди. Если девица после этого скажется здоровой, то знай: не болела она вовсе, а только притворялась.
— Спасибо тебе за все, живая душа, — поклонился львице Иван и отправился в обратный путь.
Отошел немного, оглянулся на шорох и увидел увязавшегося за ним львенка. Хотел было прогнать его, но услышал голос львицы:
— Пусть идет с тобой. Он еще пригодится.
Вернулся Иван вместе с львенком домой, дал напиться сестре молока, в котором не было целебной силы, и сестра сразу же встала с постели, сказавшись здоровой. Глубоко задумался Иван Паднис над ее обманом, но виду не подал.
Через три дня Иван опять уехал на охоту. Взяла девица ключи, открыла амбар, смотрит, а молодец-альбин еще краше стал: расправились его плечи, порозовели щеки, да и смотрит он веселее:
— Принес ли твой брат молока от львицы западных лесов? — спрашивает.
— И сам живым-невредимым вернулся, и молоко принес, — отвечает девица.
— Если так, то снова притворись больной и скажи, что выздоровеешь, когда выпьешь молока из левой груди громадной черной медведицы, обитающей в восточной тайге, — говорит ей альбин.
Вернулся Иван, а сестра опять ахает да охает, с постели не встает.
— Что с тобой случилось на этот раз? — спрашивает Иван.
— Заболела я пуще прежнего, — отвечает она. — И помочь мне может только молоко из левой груди громадной черной медведицы, обитающей в восточной тайге.
— Для родной сестры и себя не жалко, — сказал Иван, сел на коня и поехал прямиком на восток.
Так он долго ехал, не зная отдыха, что пал под ним добрый конь. Тогда пошел Иван сквозь тайгу пешком. Одежда на нем в клочья изорвалась, на унтах подошв не осталось. Вышел он на опушку, видит: сидит на пеньке медвежонок, облизывает свою распухшую лапу и жалобно постанывает.
Вытащил Иван Паднис из лапы медвежонка острую занозу и отпустил его восвояси. Хотел и сам продолжить путь, но тут выступила из чащобы громадная черная медведица и спрашивает:
— Зачем явился, Иван Паднис?
— Занемогла моя единственная сестра. Говорит, что исцелить ее может только молоко из твоей левой груди, — отвечает Иван.
Надоила медведица туесок молока из левой груди, надоила из правой и отдала оба туеска Ивану со словами:
— Сначала напои свою сестру молоком из правой груди. Если девица после этого скажется здоровой, то, значит, не болела она вовсе. Да смотри, не перепутай туески!
Поблагодарил Иван Паднис медведицу и направился домой. Не успел далеко отойти, как услышал позади себя шорох. Оглянулся Иван, а это медвежонок за ним увязался. Хотел было прогнать его, но услышал голос медведицы:
— Не гони, пусть идет с тобой. Он еще пригодится.
Ничего не перепутал Иван: дал напиться своей сестре молока из правой груди медведицы. Хотя оно и не было целебным, встала сестра с постели, сказавшись здоровой. Снова призадумался Иван, но виду не подал, что понятно ему притворство да коварство родной сестры.
Стоило Ивану отлучиться из дворца, как девица опять побежала в амбар. Открыла дверь, смотрит: ее молодец-альбин совсем окреп, орлом глядит.
— Сходил твой братец на восток? — спрашивает.
— Сходил и молоко принес, — отвечает девица.
— Силен и отважен Иван Паднис, — говорит альбин. — Но мы хитрей его. Пошлем его туда, откуда никто из смертных не возвращался. Придется тебе снова притвориться больной. Пусть Иван сходит в северный дацан, что находится за двенадцатью перевалами, к великому ламе и возьмет у него чудодейственное лекарство. Пока твой братец будет в пути, я в прежнюю силу войду.
Слегла девица в третий раз. Не ест, не пьет, только в потолок глядит да повторяет:
— Принесите мне лекарство из северного дацана. Только это чудодейственное средство может мне помочь.
Прихватил Иван с собою львенка с медвежонком и отправился прямиком на север. Долго шли они широкими степями, дремучими лесами, гнилыми болотами. Наконец добрались до золотого дацана. Семь дней, семь ночей молился Иван Паднис и был замечен великим ламой. Дал ему лама чудодейственное лекарство, и отправился Иван обратным путем. Только вышел за ворота дацана, как захлопнулись они, не пустив на волю львенка с медвежонком. Сколь ни стучался Иван, никто не открыл кованые ворота. Пришлось ему одному возвращаться.
Шел он, шел; шагал он, шагал; унты продырявились, сам изголодался вконец, промерз до костей. Бросил тогда Иван Паднис на дороге свою саблю и увесистую трость, чтобы легче было идти. На третий месяц еле-еле добрался до дома. Открывает Иван двери дворца, а там альбин сидит, его поджидаючи.
— А ну-ка, шасть ко мне в пасть! — говорит.
Все сразу понял Иван: и откуда у сестры коварство взялось, и ради кого вздумалось ей погубить родного брата.
— Если хочешь меня съесть, то откорми сначала, — отвечает он альбину. — От меня после ваших испытаний только кожа да кости остались.
Альбину еды не жалко, ее во дворце — пять амбаров, и все полные. Запер он Ивана в среднем амбаре и говорит:
— Отъедайся да отсыпайся, а я через пятнадцать дней приду за тобой.
Сидит Иван Паднис в амбаре, жует мясо и думу думает: как бы ему на волю выбраться. На четырнадцатый день слышит — в дверь стучат. «Однако раньше съесть надумал меня проклятый альбин», — подумал Иван. Открыл дверь и видит: лохматый львенок с косолапым медвежонком вернулись. Львенок держит в зубах саблю, которая в бою достает на восемьдесят саженей, а медвежонок — тросточку, которая становится в сорок раз тяжелей, обрушившись на вражью голову.
Обрадовался Иван их возвращению. Лучшие куски мяса подкладывает, по лохматым головам поглаживает, на все лады похваливает. А на следующий день посадил их по обе стороны двери: «Ну, братцы, не подведите!» — говорит. Не заставил себя ждать недобитый альбин. Явился на заре и кричит:
— Ну-ка, Иван Паднис, шасть ко мне в пасть!
— Неужто тебе мяса в амбарах не хватает? — спрашивает Иван.
— Ах ты такой-сякой! — раскипятился альбин. — Отъелся на моих харчах и не хочешь стать моей добычей?!
Вышиб альбин тяжелую дверь и вбежал в амбар. Тут налетели на него с двух сторон львенок с медвежонком и разорвали пополам.
Победив злодея, вошел Иван Паднис во дворец, намотал косу коварной сестры на кулак и выволок девицу вон. А потом запалил дворец вместе с амбарами с четырех концов и отправился, прихватив львенка с медвежонком, куда глаза глядят.
Идет он да идет, шагает да шагает. Львенок с медвежонком рядом семенят. Добрались они до берега молочного моря, видят: едет к морю ханский стражник на телеге, везет девицу-красавицу. Подошел к ним Иван Паднис и спрашивает: