Волшебные сказки - де Лабулэ Эдуар Рене Лефевр (бесплатные версии книг .txt) 📗

— Пощадите их, отец! Умоляю вас!

— Ну хорошо, хорошо! — сказал добрый Мушамиель. — Пусть только они перестанут смеяться и не попадаются мне больше на глаза. Уведите этих дур — я их прощаю. Запереть их в келью. Пусть они там издохнут от тишины и скуки… И довольно об этом.

— Отец!.. — зарыдала Алели.

— Ваше Величество! — закричали в один голос фрейлины, падая на колени. — Ваше Величество, смилуйтесь! Мы не смеёмся больше.

И в самом деле они больше не смеялись, потому что рты у них от непрерывного смеха уже растянулись до самых ушей, как пожелал Зербино.

— Помилуйте, ваше Величество! Это не мы смеялись над вами — это над нами насмеялся злой человек. Он околдовал нас.

— Колдун в моём государстве? — сказал король, покачав головой. — Это невозможно. Их нет, потому что я в них не верю.

— Однако, ваше Величество, — заметила одна из дам, — что бы вы сказали, если бы увидели человека, который гарцует верхом на обыкновенной вязанке дров, и эта вязанка скачет рысью и выделывает курбеты, как хорошо объезженная лошадь?

— В самом деле? — удивился король. — Да, это похоже на колдовство. Стража! Я приказываю немедленно отыскать этого человека и его вязанку, посадить человека на вязанку и сжечь вязанку вместе с человеком посреди дворцовой площади. Всё!.. Ну, теперь, надеюсь, мне дадут отдохнуть.

— Сжечь моего возлюбленного! — закричала принцесса. — Государь, этот благородный юноша — мой избранник, моя любовь, моя жизнь. Если тронут хоть один волосок на его голове — я умру!

— У меня в доме сущий ад! — сказал бедный Мушамиель. — Какой смысл быть королём, если в собственном вашем дворце вам не дают спокойно вздремнуть часок? Впрочем, я ведь могу избавиться от всех этих хлопот. Позвать сюда Мистигриса! Для чего я держу министра, если не для того, чтобы он говорил мне, о чём я думаю, и знал, чего я хочу и чего не хочу!

Вскоре доложили о приходе господина Мистигриса. Это был маленький человечек, толстый, коротенький, круглый, пузатый. Он не ходил, а катался, как шар. Рысьи глазки, посматривающие разом во все стороны, низкий лоб, утиный нос, толстые щёки и тройной подбородок — вот вам портрет знаменитого министра, который правил Салерно от имени короля Мушамиеля.

Он вошёл, кланяясь и охорашиваясь, отдуваясь и улыбаясь, с видом человека, весело несущего бремя власти и забот.

— Наконец-то!.. — сказал король. — У меня в королевстве происходит чёрт знает что, и я, король, узнаю об этом последний!

— Всё в полном порядке, — спокойно отвечал Мистигрис. — У меня в руках донесения королевской полиции. Мир и счастье, как всегда, царят в нашем государстве.

И, развернув длинный свиток, он прочёл:

— И это всё, что вы знаете? — рассердился Мушамиель. — Стало быть я, который вовсе и не обязан знать, что происходит в государстве, осведомлён гораздо лучше вашего. Мне, например, известно, что, не далее как сегодня, какой-то бездельник проехал по дворцовой площади верхом на вязанке дров и одним взглядом так очаровал мою дочь, что она хочет выйти за него замуж.

— Ваше Величество, — ответил Мистигрис, не моргнув глазом, — разумеется, я знаю об этом — министр знает всё! — но я не смел беспокоить ваше величество такими пустяками. Этого человека повесят — и дело с концом!

— Ах, так вы знаете, где он, этот негодяй?

— Конечно, ваше величество, — ответил Мистигрис. — Министр всё видит и всё слышит.

— Прекрасно, — сказал король. — Но если через четверть часа этот плут не будет здесь, вы сдадите дела министерства людям, которые не только всё видят и слышат, но и действуют. Ступайте!

Мистигрис, приятно улыбаясь, вышел из покоев короля. Но чуть только дверь за ним закрылась, он весь побагровел, словно от удушья, и, чтобы не упасть, вынужден был опереться на первую дружескую руку, которая ему подвернулась. Это была рука городского префекта, который по счастливой случайности оказался в королевской приёмной.

Мистигрис прошёл два шага, потом схватил префекта за ворот и сказал, отчеканивая каждое слово:

— Сеньор, если через десять минут вы не приведёте ко мне человека, разъезжающего по Салерно верхом на вязанке дров, я вас уничтожу. Слышите? У-ни-что-жу! Ступайте!

Ошеломлённый этой угрозой префект побежал к начальнику полиции:

— Где человек, разъезжающий верхом на вязанке дров?

— На вязанке дров? — удивился тот.

— Попрошу не рассуждать! — закричал префект. — Я этого не потерплю. Вы не знаете своих обязанностей. Если через пять минут этот мошенник не будет здесь, я вас выгоню. Слышите! Вы-го-ню! Ступайте!

Начальник полиции побежал к дежурным полицейским, которые охраняли общественное спокойствие, играя в кости.

— Бездельники! — закричал он. — Если через три минуты вы не приведёте ко мне человека, который разъезжает по Салерно верхом на вязанке дров, я прикажу избить вас до полусмерти. Слышите? До по-лу-смер-ти! Бегом — и ни слова!

Полицейские, ругаясь на чём свет стоит, выбежали на улицу. А Мистигрис, вполне уверенный в чудодейственной силе своего приказа, сложил губы в приятную улыбку и опять отправился к королю, слегка прихорашиваясь и бодро отдуваясь, как человек, легко и весело несущий бремя государственных забот.

Министр шепнул на ухо два слова своему повелителю, и лицо доброго короля просияло. Итак, всё устраивается как нельзя лучше! Колдуна сожгут, и это маленькое происшествие, без сомнения, прославит царствование кроткого Мушамиеля Девятого и навсегда останется для благородного потомства доказательством его милосердия и мудрости.

Одно только смущало короля — это неутешные слёзы бедной Алели.

Но государственный ум Мистигриса помог и в этом затруднении. Министр подмигнул королю и, подойдя к принцессе, сказал ей, стараясь смягчить свой пронзительный голос:

— Не плачьте, ваше высочество! Жених не должен видеть вас в слезах. Подите к себе, наденьте свой самый пышный наряд, чтобы показаться ему во всём блеске вашей красоты. Тогда, взглянув на вас, он сразу поймёт, какое счастье его ожидает.

— Верно ли я вас поняла, мой добрый Мистигрис? — воскликнула Алели. — О, благодарю вас, отец, благодарю!

Она бросилась обнимать короля, который до того растерялся, что не мог вымолвить ни единого слова.

Не чуя под собой ног от радости, принцесса выбежала из королевских покоев и первому встречному офицеру сама объявила о своей свадьбе.

— Добрый юноша, — сказала она, — мой жених сейчас придёт сюда! Устройте ему торжественную встречу и будьте уверены, что мы сумеем оценить вашу услугу.

Оставшись наедине с Мистигрисом, король гневно посмотрел на своего министра.

— Вы что — с ума сошли? — сказал он. — Как вы осмелились давать за меня слово в моём присутствии? Кажется, вы считаете себя хозяином не только в моём королевстве, но и у меня в доме!.. Кто вам позволил распоряжаться по-своему мною и моей дочерью?

— Ваше Величество, — невозмутимо ответил Мистигрис, — прежде всего надо было успокоить принцессу, а дальше видно будет. Политика никогда не заботится о завтрашнем дне. У всякого дня — своя забота.

— А моё слово?

— Вы не сказали ни слова, ваше Величество.

— Но это всё равно, что дать слово. И, если я теперь возьму его назад, меня будут считать лжецом.

— Государь, — сказал Мистигрис, — само собой разумеется, король никогда не берёт своего слова назад. Но есть множество способов сдержать слово, не сдержав его.

— Что вы хотите этим сказать?