Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями - Лагерлеф Сельма Оттилия Ловиса (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
Нильс даже испугался. Он наклонился к самому уху гуся и зашептал:
— Что с тобой, Мартин? Уж не заболел ли ты?
— Тише, тише, — тоже шепотом ответил Нильсу Мартин и покосился на Марту. — Как ты не понимаешь! Ведь она в первый раз летит. Забыл, каково мне приходилось поначалу-то!
Так они и летели в пол-лета. Хорошо еще, что никто их не видел. Все птичьи стаи давно пролетели мимо.
Каждый раз, когда Нильс смотрел вниз, ему казалось, что вся земля путешествует вместе с ним.
Медленно тянулись поля и луга.
Бежали реки — то спокойно разливаясь по долинам, то шумно перепрыгивая через каменистые пороги.
Деревья, упираясь корнями в землю, взбирались по горам до самых вершин, а потом сбегали по склонам — где врассыпную, где густой толпой.
А солнце оглядывало всю землю и всех подбадривало:
— Вперед! Вперед! Веселее!
Но чем дальше Нильс летел на север, тем меньше становилось у него спутников. Первыми попрощались с Нильсом вишневые и яблоневые деревца. Они кивали ему вслед, наклоняя головы в пышных белоснежных шапках, как будто хотели сказать: «Дальше нам нельзя! Ты думаешь, это снег на наших ветках? Нет, это цветы. Мы боимся, что их прихватит утренним морозом и они облетят раньше времени. Тогда не будет осенью ни вишен, ни яблок. Нет, нет, дальше нам нельзя!»
Потом отстали пашни. С ними остановились на месте и села. Ведь в селах живут крестьяне. Куда же им уйти от полей, на которых они взращивают хлеб!
Зеленые луга, где паслись коровы и лошади, нехотя свернули в сторону, уступая дорогу топким мшистым болотам.
А куда подевались леса? Еще недавно Нильс летел над такими густыми чащами, что за верхушками деревьев и земли не было видно.
Но сейчас деревья будто рассорились. Растут вразброд, каждое само по себе. Буков давно и в помине нет.
Вот и дуб остановился, точно задумался, — идти ли дальше.
— Шагай, шагай! — крикнул ему сверху Нильс. — Чего ты боишься?
Дуб качнулся вперед, опять задумался, да так и застыл на месте.
— Ну и стой себе, если ты такой упрямый! — рассердился Нильс. — Вон березки и сосны храбрее тебя!
Но березы и сосны тоже испугались севера. Они скрючились и пригнулись к самой земле, будто хотели спрятаться от холода.
А солнце катилось по небу и не уставало светить.
— Не понимаю, — сказал Мартин, — летим, летим, а вечер все никак не наступит. До чего же спать хочется!
— И мне спать хочется! — сказала Марта. — Глаза слипаются.
— Да и я бы не прочь вздремнуть, — сказал Нильс. — Смотри-смотри, Мартин, вон аисты на болоте спят. Тут, в Лапландии, все по-другому. Может, здесь вместо луны всю ночь солнце светит? Давай и мы привал устроим.
Так они и сделали.
На следующий день Нильс, Мартин и Марта увидели Серые скалы, возвышавшиеся над Круглым озером.
— Ура! — закричал Нильс. — Прилетели! Бросай якорь, Мартин!
Они опустились на берег, поросший густым камышом.
— Ну что, Мартин? Рад? — говорил Нильс. — Нравится тебе? Смотри, тут и трава не простая, а лапландская, и камыш, наверное, лапландский, и вода в озере лапландская!
— Да, да, все прямо замечательно, — говорил Мартин, а сам даже не глядел ни на что.
По правде сказать, его сейчас совсем не интересовало, лапландская тут трава или какая-нибудь другая.
Мартин был чем-то озабочен.
— Послушай, Нильс, — тихонько сказал он, — как же нам быть с Мартой? Акка Кебнекайсе, конечно, хорошая птица, но очень уж строгая. Ведь она может Марту и не принять в стаю.
— Принять-то примет… — сказал Нильс. — Только знаешь что, давай сделаем так: Марту пока здесь оставим и явимся одни. Выберем подходящую минуту и во всем признаемся Акке. А уж потом за Мартой слетаем.
Они спрятали Марту в камышах, натаскали ей про запас водорослей, а сами пошли искать свою стаю.
Медленно пробирались они по берегу, заглядывая за каждый кустик молодого ивняка, за каждую кочку.
Всюду кипела работа — переселенцы устраивались на новых квартирах. Кто тащил в клюве веточку, кто охапку травы, кто клочок мха. У некоторых гнезда были уже готовы, и соседи с завистью поглядывали на счастливых хозяев, которые отдыхали в новых домах.
Но все это были чужие гуси. Никого из своих Нильс и Мартин не находили.
— Не знаете ли вы, где остановилась Акка Кебнекайсе? — спрашивали они каждого встречного.
— Как не знать! Она к самым скалам полетела. Устроилась под старым орлиным гнездом, — отвечали им.
Наконец они увидели высокую скалу и над ней гнездо — точно огромная корзина, оно прилепилось к каменному склону.
— Ну, кажется, пришли, — сказал Нильс.
И верно, навстречу им уже бежали и летели друзья. Гуси обступили Мартина и Нильса тесным кольцом и радостно гоготали:
— Наконец-то! Прилетели!
— Где это вы пропадали?
— Вы что, летать разучились? — кричали им со всех сторон.
— Акка! Акка Кебнекайсе! Встречай гостей! Акка не торопясь подошла к ним.
— Нашли башмачок? — спросила она.
— Башмачок-то нашли, — весело сказал Нильс и притопнул каблучком. — Пока искали, чуть головы не потеряли. Зато вместе с башмачком мы нашли Мартину невесту.
— Вот это хорошо, — кивнула Акка. — Я и сама уж подумала, что надо его женить, а то ему одному скучно будет. Он ведь гусь молодой. Ну, где же ваша невеста?
— А она тут, недалеко. Я мигом слетаю за ней, — обрадовался Мартин и полетел за Мартой.
Через несколько дней у подножия Серых скал вырос целый гусиный город.
Мартин с Мартой тоже обзавелись собственным домом. Первый раз в жизни пришлось им жить своим хозяйством. Сперва это было не очень-то легко. Ведь что там ни говори, а домашние гуси избалованный народ. Привыкли жить, ни о чем не думая, — дом для них всегда готов, обед каждый день в корыте подают. Только и дела — ешь да гуляй! А тут и жилье надо самим строить и о пропитании самим заботиться.
Но все-таки домашние гуси — это гуси, и Мартин с Мартой отлично зажили в новом доме.
Нильсу тоже поначалу пришлось трудно. Гуси, конечно, позаботились о нем
— всей стаей смастерили для него теплое, красивое гнездо. Но Нильс не захотел в нем жить — как-никак он человек, а не птица, и ему нужна крыша над головой.
Нильс решил построить себе настоящий дом.
Прежде всего на ровном месте он начертил четырехугольник — вот начало дома и заложено. После этого Нильс стал вбивать по углам длинные колышки. Он садился на клюв Мартина, и Мартин, вытянув шею, поднимал его как можно выше. Нильс устанавливал колышек в самый угол и камнем вколачивал в землю.
Теперь оставалось выстроить стены. Мартину и тут нашлась работа. Он подносил в клюве палочки-бревнышки, укладывал их друг на друга, а Нильс связывал их травой. Потом ножичком вырезал в стене дверь и окошко и взялся за самое главное — за крышу.
Крышу он сплел из тоненьких гибких веточек, как в деревне плетут корзины. Она и получилась, как корзина: вся просвечивала.
— Ничего, светлее будет, — утешал себя Нильс.
Когда дом был готов, Нильс пригласил к себе в гости Акку Кебнекайсе. Внутрь она, конечно, войти не могла — через дверь пролезала только ее голова. Но зато она хорошенько осмотрела все снаружи.
— Дом-то хорош, — сказала Акка, — а вот крыша ненадежная: и от солнца под такой крышей не спрячешься, и от дождя не укроешься. Ну, да этому горю помочь можно. Сейчас мастеров тебе пришлю.
И она куда-то полетела.
Вернулась она с целой стаей ласточек. Ласточки закружились, захлопотали над домом: они улетали, прилетали и без устали стучали клювами по крыше и стенам. Не прошло и часа, как дом был со всех сторон облеплен толстым слоем глины.
