Почти кругосветное путешествие - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
Пукуака не опровергал тяжелых дум старого учителя и занимался разминкой, не издавая и звука. И только когда очередь дошла до раненой лапы, паук невольно подергал двумя передними, как бы жалуясь на свою судьбу.
«У них же в ходу язык жестов!.. – осенило Ивана Ивановича. – И как же я сразу об этом не догадался!»
Гвоздиков рухнул на колени, вытянул перед собой руки и вдруг начал молотить ими по земляному полу. То же самое проделали и Маришка с Уморушкой. Наверное, если смотреть со стороны, это было довольно странное и забавное зрелище: три человека стоят на коленях перед очумевшим от невзгод гигантским пауком и выколачивают ему под нос из циновок и пола всю пыль, какая там есть. Но кому-кому, а Гвоздикову и его спутницам было не до смеха.
– Не трогайте нас! – изо всех сил колотила по циновке Уморушка. – А мы вас точно не тронем!
– Это все Ватанаба, наверное, подстроил! – отстукивала по другой циновке Маришка. – Он здесь главный заводила на такие дела!
А Гвоздиков, не найдя свободной циновки, молотил кулаками прямо по земле и поводил плечами при разбивке фраз на отдельные слова:
– Ватанаба хочет вашими зубами уничтожить нас! Не поддавайтесь на провокацию! Мы такие же несчастные жертвы его вероломства, как и вы! Если хотите, мы перевяжем вашу больную ногу, и, пожалуйста, бегите отсюда прочь!..
– А вы?.. – неуверенно передернул лапами Пукуака.
– Мы спасемся сами! – торжественно отбарабанил Иван Иванович.
– Мы два испытания выдержали, выдержим и третье! – отстучала в добавление Маришка.
Вытерев руки о траву, которой было немало в хижине, Иван Иванович достал из кармана носовой платок и бережно перевязал Пукуаке пораненную лапу. Уморушка и Маришка аккуратно смахнули приставшие к нему колючки и травинки, ладошками пригладили взлохмаченную шерсть – и паук за одно мгновение совершенно преобразился, стал красавцем хоть куда.
– Благодарю вас, – сделал реверанс вежливый Пукуака, – мне пора.
Он заглянул под дверь, потом просунул под нее передние лапы, пошуровал немного ими, после чего саданул в нее здоровым правым боком и распахнул дверь настежь.
– Прощай, Пукуака! – крикнули Маришка и Уморушка стоявшему к ним спиной на пороге хижины пауку. – Спасибо, что ты нас не тронул!
Но Пукуака им ничего не ответил. Он постоял чуть-чуть на пороге, а потом быстро побежал прочь. Да и что он мог им ответить? Ведь Пукуака понимал только язык жестов!
Глава тридцать девятая
Ватанаба недолго сидел на вершине пальмы. Когда он увидел, что Пукуака исчез в глубине острова и, кажется, не собирается оттуда возвращаться, он быстренько слез со спасительного дерева на землю и решительно приступил к вождю с требованием провести последнее испытание бледнолицым. Но Катапото также решительно отказался заниматься безнадежным делом.
– Они заговоренные! – стал он втолковывать Ватанабе, который от волнения и злости ходил кругами перед хижиной. – Трататака их не взяла, Пукуака в живых оставил – чем еще бледнолицых проймешь?
Ватанаба предложил на выбор испытание огнем или ядовитыми стрелами, но вождь моментально отверг оба способа.
– Ты что, Ватанаба! – воскликнул он, потрясая руками и словно бы призывая на помощь самого Макембу, чтобы тот вразумил зарвавшегося советника. – Трататака ушла, Пукуака ушел, что делать будем, если огонь уйдет и стрелы прочь улетят?
Ватанаба замедлил кружение. «Глупости! – подумал он, косясь на вождя исподлобья. – Огонь уйти не сможет, у него ног нет. А стрелы… стрелы новые наделаем, если эти прочь улетят!» Однако советник решил не спорить с главою племени, тем более, что у него возник новый план. Радостно ухмыльнувшись, Ватанаба подошел поближе к Катапото и, многозначительно посмотрев на него и других индейцев, стоявших рядом, тихо сказал:
– Бледнолицые пришли к нам из моря… А в море они спустились с небес, значит, и уйти они должны от нас тем же путем! Как Макемба дал, так Макемба и возьмет их. Я правильно говорю, о мудрый Катапото?
Довольный тем, что его снова назвали мудрым, вождь тут же кивнул головой:
– Ты всегда говоришь правильно, Ватанаба. И не твоя вина, если все иногда получается по-другому.
Радуясь поддержке вождя, Ватанаба продолжил:
– Мы посадим бледнолицых в самую большую пирогу и отдадим их морю. Пусть Макемба решит судьбу бледнолицых, а не мы – его глупые слуги!
И опасаясь, что Катапото передумает, советник вождя торопливо приказал Путэтэ и Гуамбе:
– Приготовьте пирогу вождю! Весла в нее не кладите.
Воинам из охраны Ватанаба велел вывести пленных из хижины и доставить их немедленно на берег.
– Нужно дать им еды на первое время! – спохватился сердобольный глава индейцев. – Кто знает, когда Макемба призовет их к себе.
И он побежал, забыв о солидности, в ближайшую деревню собирать продукты для отплывающих в неизвестность бледнолицых пришельцев.
Вернулся Катапото минут через двадцать с большой корзиной, наполненной доверху бананами, кокосовыми орехами и большим куском вяленой свинины.
– Это вам на дорожку! – выдохнул он, задыхаясь от бега, и поставил корзину в пирогу к ногам Ивана Ивановича, который уже давно сидел там с Маришкой и Уморушкой.
– Спасибо… – прошептал старый учитель, стараясь скрыть дрожание в голосе. – Вы были очень любезны…
Катапото зарделся от смущения и, не зная, что еще можно сделать доброго для несчастных бледнолицых, снял со своей шеи акулий зуб и подарил его Ивану Ивановичу вместе со шнурком.
– Хорошая вещь, – сказал, – хранит от злых духов!
– А как же вы? – попробовал отказаться от щедрого подарка Гвоздиков.
Но вождь замахал руками:
– У меня еще есть! Вам нужнее! – И чуть ли не силой нацепил волшебный талисман на шею Ивану Ивановичу.
– Толкайте пирогу! – скомандовал Ватанаба Гуамбе и Путэтэ. – Великий Макемба, поди, заждался бледнолицых, – он тихо засмеялся, довольный своей людоедской шуткой.
Войдя в воду, индейцы ухватились за борта пироги: Гуамба слева, а Путэтэ справа, и мощным рывком толкнули жалкое суденышко в открытый океан.
– Прощайте! Не поминайте лихом! – прокричал Катапото и помахал бледнолицым могучей лапой.
Но бледнолицые сидели в пироге молча и старались не поддаваться панике, глядя, как их все дальше и дальше уносит от берега в открытый океан.
Глава сороковая
А что же делали Калина Калиныч и Шустрик, когда обнаружили исчезновение Гвоздикова и Маришки с Уморушкой? Наверное, моему читателю давно не терпится об этом узнать, и я прошу у него прощения за столь долгое молчание.
Вряд ли Уморушке и ее спутникам удалось бы улизнуть незамеченными, если бы не одно событие, случившееся через пять минут после их ухода. Ровно в восемь тридцать утра по местному времени на поляну, где дремал в пеньке Калина Калиныч, приземлился Змей Горыныч, прибывший из города Москвы. Шум его крыльев, конечно, разбудил старого лешака и всех обитателей Муромской Чащи.
– Змей Горыныч прилетел!.. Горынушка к нам пожаловал!.. – понеслась по округе радостная весть.
Долетев до Шустрика и Бульбульчика, она заставила их позабыть о своих мелких горестях и страхах и вернуться поскорее на поляну к деду Калине.
Обнявшись с другом и трижды поцеловавшись по старому обычаю – раз с левой головой, раз с правой, и еще один раз со средней – Калина Калиныч принялся расспрашивать Змея Горыныча о столичных впечатлениях. Но Горынушка больше знал о московской жизни из сообщений по радио и телевидению, чем видел ее воочию, поэтому он предпочел поделиться только своими научными наблюдениями.
Наговорившись вдоволь с Калиной Калинычем, Змей Горыныч поинтересовался у Шустрика, где пропадает его разлюбезная сестричка Уморушка, по которой он, Горыныч, изрядно соскучился.
И тут все вспомнили про Уморушку.
И про Маришку.
И про Ивана Ивановича.