Французская литературная сказка XVII – XVIII вв. - де Ла Круа Франсуа Пети (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗

— Сир, — сказал он, — данное мне обещание вы все же должны выполнить.

— А разве я его не выполнил? — воскликнул король.

— Нет, сир, вернее, вы выполнили его только наполовину. Я ведь просил у вас услуги за услугу. Карадос оказал мне ее. А теперь моя очередь. Я также должен отрубить ему голову.

Тут гневный ропот поднялся в зале, особенно громко голосили женщины, возражая против такого варварского требования. Король был удручен, королева и придворные дамы просто обезумели от горя, всех присутствующих охватило крайнее волнение от того оборота, который принимало дело, — ведь Карадос был всеобщим любимцем. Он один сохранил хладнокровие и сказал королю, что счастлив пролить свою кровь, защищая его честь.

Пришелец снова посмотрел на него с улыбкой и произнес, обращаясь к Доброму Королю:

— Сир, я и так уже нарушил веселье вашего праздника, продолжать тревожить вас сегодня было бы чрезмерным. Поэтому я откладываю осуществление данного мне обещания ровно на год. И я почтительнейше прошу всех принцев и всех присутствующих здесь господ явиться в этот зал, куда и я прибуду, чтобы свершить то, что вами обещано. Посмотрим, с таким ли мужеством Карадос готов принять свою смерть, с каким он готов был убить меня.

После этого все сели за стол, но пир вышел очень грустным — сотрапезников печалила судьба Карадоса.

В течение этого года принцу Карадосу представился не один случай покрыть свое имя славой. Немало доблестных подвигов свершил он и в урочный день первым явился в королевский зал. Собрались и все остальные и не отрывали глаз от дороги в надежде, что тот, чьего приезда все так боялись, все же почему-либо не явится.

Но он явился. Он прискакал на том же коне, в том же зеленом камзоле, с тем же великолепным мечом на перевязи и с венком из роз на голове. Как и год назад, он пел на скаку, а спешившись, как и в тот раз, опустился перед королем на колени и напомнил ему о давешнем обещании. Тщетно король упрашивал его отступиться от своего намерения. Тогда королева, убедившись, что королю не под силу его образумить, подошла к незваному гостю вместе со своими придворными дамами и стала его заклинать даровать жизнь Карадосу. Взамен она предлагала отдать ему в жены свою самую красивую племянницу и полкоролевства в придачу. Но несмотря на слезы и просьбы королевы, незнакомец оставался непреклонен.

Одного лишь Карадоса, казалось, не испугала грозящая ему гибель. Исполненный достоинства и покоя, подошел он к Доброму Королю и попросил его поскорее свершить то, чего все равно не избежать.

Принесли плаху, и принц положил на нее свою голову, а незнакомец поднял меч и так долго не опускал его на шею Карадоса, что тот кинул на него взгляд, перед которым отступила бы сама жестокость.

— Делайте свое дело, и поскорее, — сказал он. — Я готов принять одну смерть, но не тысячу.

Услышав эти слова, незнакомец еще резче замахнулся, а затем спокойно вложил свой меч в ножны и протянул руку Карадосу, чтобы помочь ему подняться на ноги.

— Встаньте, принц, — сказал он ему. — Вы уже тысячу раз доказали свое мужество. Я рад, что вы и на сей раз проявили такую стойкость.

Многоголосый восторженный вопль сотряс небо. Никто ведь не ожидал подобного исхода. Добрый Король сошел с трона и обнял незнакомца. Королева, придворные дамы и вся свита были так взволнованы, что, казалось, просто обезумели от радости.

И начался такой веселый пир, что ни в сказке сказать, ни пером описать. А потом незнакомец пожелал поговорить с Карадосом с глазу на глаз. Они вдвоем прошли в галерею, и там, всячески обласкав юношу, рыцарь сообщил ему, что перед ним властитель Дальних островов и его отец. При этом известии лицо принца побагровело, и он еле сдержал охвативший его гнев. Он заявил волшебнику, что это ложь, что он не позволит порочить честь его матери, Изены Прекрасной, и что отцом его является не кто иной, как ее супруг, король. Волшебник никак не ожидал такого решительного отпора.

— Вы неблагодарны, Карадос, — произнес он. — Но это отнюдь не мешает вам быть моим сыном. Не кто иной, как я, одарил вас всеми прекрасными качествами, за которые вас все так любят. Ах, Карадос, боюсь, что вам придется раскаяться в той черствости, какую вы проявили по отношению ко мне.

На том они и расстались, и Карадос, так и не поверивший в то, что он сын волшебника, пожелал увидеть короля, которого считал своим отцом. Он простился с Добрым Королем и королевой и отправился во владения супруга Изены Прекрасной.

Король и королева приняли Карадоса с распростертыми объятиями. Когда же он оказался наедине с королем, тот поведал ему, что всерьез опасался за его жизнь, узнав, что ему угрожает некий таинственный рыцарь, и тогда Карадос имел неосторожность пересказать королю все, что услышал из уст волшебника.

Король, исполненный любви и нежности к Карадосу, был потрясен услышанным и заверил его, что как бы дело ни обстояло в действительности, он будет любить его не меньше, чем прежде, считать своим сыном и единственным наследником. Однако он полагает, сказал король, что обстоятельства эти все же следует прояснить с королевой, ибо нельзя полностью исключить, что в давние юные годы у нее случилось некое галантное приключение с властителем Дальних островов.

Послали слуг за Изеной Прекрасной, которая, услышав обращенный к ней вопрос, тотчас же лишилась чувств, а потом не стала лукавить, отрицая правду. Однако больше всего она страдала оттого, что в измене супругу была уличена своим собственным сыном.

Король спросил у Карадоса: как ему теперь надлежит поступить, чем заглушить боль позора? И Карадос ответил, что хотя оскорбление, нанесенное королю, и было тайным, месть за него должна быть явной: пусть король созовет каменщиков со всех концов земли, опустошит свою казну и построит высокую неприступную башню, чтобы заточить королеву, да еще приставит к ней надежную охрану.

Совет понравился королю, и он был осуществлен. В считанные дни каменщики возвели высоченную башню и замуровали в ней Изену Прекрасную.

Вслед за тем Карадос, не чувствуя никаких угрызений совести за такое жестокое обращение с матерью, отравился назад, ко двору Доброго Короля.

Когда ему оставалось всего лишь два дня пути до столицы государства Доброго Короля, он увидел вдали, на лугу, что-то ярко блестевшее. Приблизившись, он различил целый ряд шатров, причем крышу самого просторного из них венчал золотой шар с сидящим на нем золотым орлом, который, казалось, вот-вот взмахнет крылами и взмоет ввысь.

Карадос приблизился к этим шатрам. Не увидев никого вокруг, он спешился и вошел в самый просторный из них. Внутри стояла богато убранная кровать с поднятым пологом, и на ней спала дева неземной красоты.

Принц был очарован лицезрением такого совершенства. В первый миг он исполнился восхищения, а во второй — любви. Он оказался бессилен перед нахлынувшим чувством и, пренебрегая обычаями времен великих страстей, повел себя смело, так, как молодые люди в наши дни. [80]Эта смелость пришла к нему вместе с влюбленностью.

Он опустился у кровати на одно колено и коснулся губами руки красавицы. Но постепенно смелость принца все возрастала. Оказавшись в его объятиях, красавица в испуге открыла глаза. Даже не взглянув на него, она закричала и попыталась соскочить с кровати на пол, а из-за перегородки выбежала греческая рабыня и кинулась к своей хозяйке. Однако, подняв глаза на Карадоса, рабыня воскликнула с изумлением:

— Да вы посмотрите, из чьих объятий вы вырываетесь!

Красавица кинула на Карадоса гневный взгляд, который, однако, тут же смягчился, и с прелестной улыбкой радостно воскликнула:

— Да это же Карадос!.. Это Карадос!..

— Верно, меня зовут Карадос, — сказал принц, очарованный ее нежданной приветливостью. — Но откуда вы меня знаете?

— Одну минуточку! — вскричала красавица и вместе со своей рабыней убежала в соседний шатер. Она тут же вернулась со свитком пергамента в руках.