Сеня. Миссия Наследной Йагини (СИ) - Полоскова Дина (электронная книга .txt) 📗
Горячие потоки — я не сразу поняла, что это внутренние потоки крови — хлынули по внутренней стороне бедра, верх, к таким местам, о которых говорить вслух совершенно не хотелось. Что-то задергало внизу, сокращая низ живота судорогами. И в то же время в расширившейся до размеров Вселенной груди как будто порхали миллионы магических светлячков, а в глазах затуманилось.
Я подумала, не переняла ли я на себя хворь главы, но потом отогнала эту мысль, как нелепицу. Нет, ну если мужик будет до конца жизни так тащиться, то я ему только завидую.
Перевела взгляд на мага и поняла, что от того, что я увидела, от его взгляда, тяжелого, глубокого, у меня просто заныло в груди от желания, чтобы он к ней прикоснулся. И все это под такой аккомпанемент бушующих гормонов, что если бы кто рассказал, что такое бывает — не поверила бы.
О том, что маг чувствует то же самое, что и я, или не то же самое, но очень похожее, поняла только когда оказалась опрокинутой на пол и увидела, как потемнели его голубые глаза. Сейчас они были темно-синего цвета, и зрачки глаз вытянулись, как у зверя. Маг подмял мое тело, внезапно ставшее совершенно безвольным, под себя, по-хозяйски сжал талию, опуская руку ниже — на бедро. Чудо! Но другими ладонями, мы продолжали соприкасаться! Эта мысль была последней, прежде чем свет в моих глазах померк и наступила темнота.
— Хессения! Хессения! — голос мага доносился как будто издалека.
— Дурья твоя башка! Почему не вмешался? — а это похоже на нашего лесного спутника.
— Я обещал…
— Обещал он! Шалопут несчастный! Девчушка досуха себя выдоила, прежде чем твоей силой воспользоваться! Ты что, не видел?!
— Я…
— Я, я! Знаю я, чем ты думал! — зло верещал коловертыш.
— Но я сейчас, сейчас ей… отдам.
— Наотдавался уже! Она теперь вряд ли возьмет! Ведь видишь, что девке итак нелегко, так нет же! Взял и сам на нее залез!
Дивная Макошь! О чем они? Что произошло? Или я… в общем, уже не гожусь для праведной войны с темным Рыцарем? Так я и не собиралась… бабули меня убьют.
— Она бредит, — недовольный голос коловертыша, — Насылай сон. Ей отоспаться как следует надо.
Как отоспаться? Йожка! Демка! Нам нужно продолжать путь! Но тут я перестала слышать их голоса — один недовольный, обвиняющий, и второй оправдывающийся, извиняющийся, и мне почему-то показалось, что я лечу — и у меня за спиной крылья, и так хорошо, в синем-пресинем небе. Взмах крыльев — и я проваливаюсь в воздушную яму, складываю их, вытягиваю перед собой руки — и стремительно спускаюсь вниз, как будто съезжаю по гигантской воздушной горке. Я вижу отряд троллей, старательно огибающий человеческий поселок, и… что это? Две маленькие белокурые головки принадлежат знакомым мне детишкам. Почему мои мелкие едут на плечах троллей? И почему у них такой счастливый вид, им что, не страшно? Почему у еще одного тролля на руках сидит пушистым рыжим комком наш кот Маркиз? И почему такие грустные и усталые, я бы даже сказала скорбные лица у самих троллей, в особенности у тех, на чьих плечах едут маленькие негодяи? Впрочем, почему такие кислые мины у этих, мне как раз таки понятно.
— Но, овцелошадка, тронулись! — кричит Демка, и «его» тролль обиженно говорит:
— Я же просил…
— Ну ладно, ладно. Овцебык! — сияет братик. Никодем всегда умел быть великодушным.
А Йожка в этот момент поднимает голову вверх, видит меня и машет рукой:
— Сеня! — кричит она, — Ты получила мое послание? — и тут же забывает обо мне, и радостно кричит брату, — Ну вот, а ты не верил! У меня получилось! Получилось!
Сказ иной, десятый У ГЛАВЫ
Вот бывает так — планируешь, планируешь, а боги смотрят на тебя и потешаются. И летят твои планы в тартарары, и забываются самые мысли о них, как забывается прошлогодний снег. Ненавижу планировать! С тех пор, как в детстве поняла — планы эти рукой не потрогаешь, на вкус не запомнишь, да и сбывается запланированное крайне редко. Как бабули учили: «Проси светлых богов того, что они сами знают, для тебя лучше. И не гневи их по пустякам, не доставай своими просьбами». Может, я разгневала богов своими просьбами как можно быстрее нагнать братика и сестренку? Уносимых на могучих плечах троллей-наемников? Может зря я так истово обращалась к высшим силам, просила, умоляла. Просила: «Все сама сделаю… Все-все-все исправлю! Только дайте удали нагнать троллей этих окаянных побыстрее». И что же получилось?
Разбудили меня весьма надоедливые, надо сказать, утренние лучи. Не успела я до конца прийти в себя, понять, где нахожусь, как услышала:
— Сенечка… Сеня… Наконец-то очнулась, маленькая, — увидела склонившегося надо мной мага, поняла, что это сон, закрыла глаза и попробовала перевернуться на бок.
Все тело сковывала неприятная слабость, как после тяжелой болезни или перерасхода сил. Перерасход сил? Вспомнила, что предшествовало этому самому перерасходу. Дом главы. Он сам с увядшим, поникшим взглядом, моя ладонь в руке мага… потом… нет, не хочу вспоминать.
Открыв глаза, к удивлению своему отметила, что маг все еще здесь, все также настороженно смотрит на меня, и взгляд его такой теплый, и вместе с тем нежный, и немного виноватый. Маг вглядывается в мое лицо как будто с надеждой.
— Пить, — не представляла даже, что у меня настолько хрипло-писклявый, настолько отвратительный голос. В тот же момент сударь Лиодор со сноровкой самой настоящей сестры милосердия поднял мне подушку и поднес к губам стакан воды. Учитывая, что меня бросило в жар от его близости, я начинаю приходить в себя. Неловко было пить вот так, из его рук, но в горле так пересохло, что мне было не до стыда. Утолив первую жажду, спросила:
— Где мы? Сколько я спала?
— Где и были, сударыня, — несколько отстраненно заметил маг, так, значит, то, что мне показалось сначала… правда, показалось. Оборотень как всегда неизменно вежлив, — В доме главы Штольграда. А спали вы — двое суток.
Неужели. Вместо того чтобы догонять троллей, похитивших моих мелких, я нежусь тут на пуховых перинах.
— Как он? — не смогла не спросить я, это было даже важнее, чем уточнить, сколько я спала.
— С достопочтенным Хориусом все в порядке, — Хориус… Прекрасное имя, в честь Хорса, светлого бога солнца, мне все больше нравится этот мужик! — Он пришел в себя сразу же, как только вы изволили потерять сознание, сударыня, — «изволила потерять сознание», значит. Интересный оборот, надо запомнить.
— А когда узнал, кто мы такие, не позволил покинуть свой дом, пока вам не станет лучше. И даже собирался послать за какой-нибудь дочерью Дома Травниц или Берегинь, но я уверил его, что и сам справлюсь с вашим недомоганием.
— Сударь, — грозно процедила я, — Значит, вам мало было воспользоваться моим телом в то время, когда я отключилась, так вы еще и посмели бессовестно лапать меня все это время! В чужом доме!
— То есть в своем доме было бы можно? — обольстительно улыбнулся брюнет. Вот зараза. Видимо, ко мне и в самом деле вернулись силы, потому что я от всей души закатила ему звонкую пощечину.
— Сударь? Сударыня! — в дверях покоев стоял и недоуменно открывал и закрывал рот сам глава Штольграда.
— Здравствуйте, сударь Хориус! — с радушием поприветствовала я нашего хозяина, — Мы тут немного повздорили с братом, — я сделала такой нажим на последнее слово, и так гневно сверкнула глазами в сторону «братца», что брюнестистая зараза и не подумала мне перечить. Он выпрямился, держась за ушибленную щеку — жалко, почтенный Хориус так не вовремя появился, я бы ему, подлецу, еще добавила — и учтиво поклонился. Надо же, какие мы манерные!
— Конечно-конечно, сударыня, — поспешил заверить меня глава, и в этом его «конечно-конечно» — убей меня светлые боги! — отчетливо слышалось: «Как вам будет угодно, сударыня, с братом, так с братом».
— Как вы себя чувствуете, сударыня? Сударь Лиодор мне все рассказал — о том, как вы все свои силы потратили на то, чтобы вернуть меня к жизни, пожертвовав драгоценным временем, которое намерены были потратить на поиск брата и сестры.
