Сказки далеких островов и стран - Мараховска Ванда (книги бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
— Да, господин, я видел их, — ответил Али.
— Не вошли ли они в море?
— Да, вошли.
— А какого цвета была пена?
— Красного, — говорит Али.
— Вот тебе горсть золотых монет и конопляная веревка. Золото это себе возьми, а веревкой меня свяжи. Потом отвернись и не оглядывайся, пока не услышишь смех и такие слова: «А вот и третья от меня скрылась!» Тогда посмотри на море и, если увидишь там, вдалеке, у скал, белую гриву пены, — спокойно жди моего возвращения. А если пена будет пурпурная, садись на моего ослика и отправляйся поскорей отсюда домой.
Какова же была радость Али, когда у скал, в глубине, показалась белая пена! В ту же минуту из моря выплыл первый старик, связанный веревками Али — шелковой, из пальмового лыка и конопляной. А в руках у него были три золотые рыбки и тоненькая тростниковая палочка.
— Освободи меня от пут, — сказал он Али.
А когда тот выполнил его приказание, старик произнес:
— Благодарю тебя, юноша! Ты помог мне совершить великое дело. Вот видишь — это тростник, а в нем заключена волшебная пыльца. Кто протрет себе глаза этой пыльцой — тому откроются сокровища, таящиеся в земных недрах. А эти рыбки — заколдованные царевны, стерегущие эту тайну. Еще никогда никому в мире не удалось их поймать. Я один знаю, что это удастся только тому, кто войдет в море, связанный тремя веревками — шелковой, из пальмового лыка и конопляной. Подойди же ко мне, юноша, и помоги мне еще раз. Ведь только ты теперь обладаешь волшебной силой расколдовать царевен. Я убедился и в твоей доброте, и в твоем милосердии. Это ведь я был тем самым нищим, которому ты отдал вместо милостыни мула и мулиху. Потому-то и выбрал я именно тебя из тысячи других. Проклятья с царевен может снять только юноша с незлобивым, как у голубя, сердцем. Забрось-ка эти веревки в море, а вслед за ними брось туда же этих золотых рыбок. Теперь-то они уже смогут поплыть к отцовскому дому на коралловый остров, где снова обретут человеческий облик.
Али бросил в море все три веревки — шелковую, из пальмового лыка и конопляную, а потом бросил туда же трех золотых рыбок, которые сразу же радостно заплескались в воде, среди волн, пока не исчезли в зеленой морской глубине.
Тогда старик возложил руку на голову Али и сказал:
— А сейчас ступай за мной, я сделаю тебя своим учеником, и ты станешь великим волшебником. Но придется тебе в моем доме целый год провести в учебе и труде.
— О господин мой! Я охотно пошел бы тебе служить, да кто же в это время позаботится о моей матери? — ответил ему Али.
— Вот тебе хлеб для твоей матери, — сказал старик, подавая Али кожаный мешок. — Стоит лишь сунуть руку в этот мешок, загадать желание, и ты найдешь в нем любую, какую только пожелаешь, еду. С этих пор твоя мать никогда не будет больше голодна, при одном лишь условии — если она сохранит тайну. А сейчас иди домой, да вернись ко мне завтра вечером, прежде чем первые звезды заблестят на небе.
Али вернулся домой и обо всем рассказал своей матери. Старушка верить не хотела, что им, беднякам, выпало такое счастье.
— И уж никогда-никогда мы не будем больше голодать? Да правда ли это, мой сынок?
— Вот попробуем, матушка, посмотрим, что преподнесет нам кожаный мешок, — сказал Али. — Чего бы ты хотела? Загадай, что пожелаешь!
— Я бы съела овсяных лепешек и миску каши, хорошо помасленной, — робко сказала старушка.
— Только и всего? — засмеялся Али. — Ведь ты можешь теперь есть блюда, что за царским столом подают!
— Э-э, — сказала старушка. — Не хочу я никаких яств. Мне бы только всегда хлебом досыта наедаться, и за то — хвала Аллаху!
Опустила она руку в мешок и повторила свое желание. И — о чудо! — глазам своим не верит: посыпались ей в руки овсяные лепешки, да еще целая миска хорошо сдобренной маслом каши выскочила.
Досыта наелись и старушка, и Али, да еще оставили для старших братьев.
Назавтра благословила она сына в путь-дорогу и долго стояла, вытирая слезы, на пороге дома, пока Али не скрылся за прибрежными скалами.
На берегу моря уже поджидал его старик, придерживая за узду мула и мулиху.
— Мир тебе, мой господин, — поздоровался с ним Али.
— И тебе мир, — ответил ему старик.
Потом они молча двинулись вперед.
— А знаешь ли ты, — спросил старик спустя некоторое время, — сколько мы сегодня проехали с тобой?
— Наверное, не больше, чем несколько верст, — ответил Али.
— Так я скажу тебе, что проехали мы столько, сколько не проедешь и за три месяца и один день, — засмеялся старик.
Остановились они на лужайке и провели ночь под звездами. А чуть свет, снова пустились в путь. Проехали они за один день столько, сколько люди проедут за целый год, и увидели впереди город-крепость. Это и был родной город старика.
Сойдя с мулов, которые тотчас же исчезли, старик и Али начали взбираться на гору и, наконец, остановились у маленького глинобитного домика, крытого пальмовыми листьями. У белого каменного забора, окружающего домик, их поджидал слепой дервиш с мисочкой для подаяний в руках. Показав на него, старик сказал Али:
— Вот твой учитель. Слушайся его, как отца, во всем, да следи, чтобы мисочка его не пустовала. Через год я вернусь, и тогда твоя служба кончится.
После этого старик исчез, точно испарился в воздухе. Так Али стал учеником и поводырем нищего-дервиша. Он всюду сопровождал его, куда бы дервиш ни шел, — на городской базар, в мечеть, к больным, которых тот лечил. Он делил с ним приют в разваливающемся домишке, тяжело работал с рассвета до ночи и вел жизнь самого нищего из всех нищих. Но зато многое перенял Али от дервиша и сильно к нему привязался, — ведь этот дервиш был большим мудрецом.
Минул год. Старик не показывался, и Али уже начало казаться, что все это было сном — и та встреча на берегу моря, и волшебный кожаный мешок, и заколдованные золотые рыбки. Он тосковал по матери-старушке и даже по своим братьям-лентяям и с нетерпением дожидался конца своей службы.
В последний день года, когда сидел он у хижины, послышался стук копыт по камням. Он соскочил с лавки и вскрикнул от радости. Верхом на муле ехал старик и на поводу вел мулиху.
— Мир тебе, юноша, — сказал старик. — Садись на мулиху и езжай за мной. Ждет тебя еще одна задача, прежде чем кончится срок твоей службы.
— Как же я уйду, оставив одного слепого дервиша на произвол судьбы? — спросил Али.
Старик ответил ему, улыбаясь:
— Ты не беспокойся за него, мой сын. Это я присвоил себе его обличье и превратился в слепого дервиша, желая испытать тебя.
И они поехали. Один день прошел, второй, а на закате третьего дня остановились они у подножия большой горы. Старик велел Али разжечь костер. Когда пламя высоко запылало, старик вытянул тростинку с золотой пыльцой, протер ею веки и всыпал горсть пыльцы в огонь. Вспыхнуло огромное пламя, полетели искры, затрещал и зашипел огонь, потом раздался глухой стон, как будто земля застонала от усилий.
Али вскочил было, испуганный, но старик знаком приказал ему молчать. Трижды сыпал он в огонь пыльцу из тростинки, а на третий раз земля разверзлась под их ногами, и из расщелины вышла к ним старушка с золотыми весами в руках.
Подошла она к старику и сказала:
— Дай мне то, что ты держишь в руке.
Он подал ей тростинку, а она высыпала пыльцу на одну из чаш своих золотых весов.
— Повезло тебе, — пробормотала она, — ни на одну унцию не ошибся. Если б не хватало пыльцы хотя бы настолько, сколько находится на крылышках бабочек, вы оба погибли бы — земля проглотила бы вас. А сейчас вы можете войти, теперь уж вам никто не помешает.
Так промолвив, отдала она тростинку с пыльцой старику, а сама снова исчезла в расщелине земли.
Старик сказал Али:
— Сойди в подземелье, я буду ждать тебя. Сначала ты окажешься в тесной и длинной щели в скале. Поверни вправо — иди смело, пока коридор перед тобой не раздвоится. Потом снова иди вправо и все время вперед, не оглядываясь, пока не окажешься в огромном гранитном гроте с четырьмя воротами: из железа, меди, серебра и золота. Открой железные ворота, и ты попадешь в ущелье Меча. Железный меч будет лежать на черной мраморной плите. Возьми его в правую руку и возвращайся тем же путем. Ты услышишь голоса — но тебе нельзя отвечать. Если ты хоть одно слово промолвишь — мы погибнем.
