Бабушкины янтари - Анисимова Александра Петровна (книги серии онлайн txt) 📗
На шесте был дворец…
В одном большом селе, на одном большом дворе стоял шест. На шесте был дворец, а во дворце жил скворец со своею скворчихой. Устроили они теплое гнездо. Снесла скворчиха пять голубых яичек, сидела на них, сидела, грела их, грела, и вывелись из яичек пять маленьких птенчиков.
Скворчата пищат и кричат — они есть хотят. А скворец-отец и скворчиха-мать по огородам, по садам летают, червячков да гусениц собирают и носят их скворчатам на пропитание.
Дни идут, скворчата растут. Корму им требуется все больше да больше. Еле успевают скворец со скворчихой им еды приносить. Кормят они своих деток и радуются — скворчата уже перышками обрастают, скоро они и свои крылышки попытают, а как научатся летать, так сами станут себе корм добывать — в садах много всяких вредных гусениц, червячков да жучков. На всех скворцов пищи хватит!
А на том большом дворе жил большой пестрый кот. Этот котище зеленые глазищи давно уже поглядывал на скворчиный дворец и все подумывал — как бы ему по шесту влезть да малых скворчаток съесть?
Когда скворчата подросли и стали из скворечницы выглядывать, у кота еще больше на них глаза разгорелись — уж на что был ленив и сонлив, а тут и спать перестал, все только и думал — как ему до скворечницы добраться. Поглядывает он на скворчат и примурлыкивает:
— Как ни трррудно, как ни трррудно, а все ррав-но доберрусь. Как ни трррудно, как ни трррудно, а все равно скворчат укрраду… Укрраду… Укрраду… Укрраду…
Однажды утром, когда только-только заря занималась, а люди еще не вставали и коров со дворов не сгоняли, скворец со скворчихой полетели в сады за кормом.
А котище зеленые глазищи только этого и ждал. Он тихонечко к шесту подкрался, когтями за него цепляется и все выше и выше поднимается.
Может быть, долез бы котище и до самого верха, да скворец со скворчихою скоро возвратились. Как увидели они кота на шесте, так и червячков из клювов выронили. И принялись они кричать! Над котом летают, крыльями машут, вот-вот заденут.
Невелика птица скворец, а все же кот побоялся — а вдруг в глаз клюнет? Кривым стать — радости мало. И стал кот потихонечку, полегонечку по шесту вниз спускаться.
А скворец кричит! А скворчиха кричит! На весь двор шум подняли.
Рядом с этим большим двором стояла маленькая избушка, а в ней жила старушка. Услыхала она скворчиный крик, проснулась. Думает:
— Что это скворцы раскричались? Верно, что-нибудь у них случилось — кто-нибудь их обижает.
Не поленилась бабушка, встала, в сени вышла. А из ее избеночки на тот большой двор ни окна, ни двери не было, только было в сенях крошечное окошечко-гляделочка — чуть руку просунуть. Глянула бабушка в это окошечко и увидала: под шестом сидит пестрый котище зеленые глазищи и смотрит на скворечницу. А скворец со скворчихой вьются вокруг и кричат, и кричат.
Зашумела бабушка на кота:
— Ты что задумал, разбойник эдакий? Брысь, негодный! Брысь, тебе говорят!
А кот даже и не подумал уходить, только оглянулся на маленькое окошечко и опять на скворечницу глазами уставился. Он знал, что бабушка на этот двор выйти не может — у нее ход на другую сторону.
Ну что же бабушке делать? Как ей этого негодяя кота от скворечницы отогнать? Взяла она маленькую чурочку, кинула в кота. Не попала. Взяла другую, кинула. Опять не попала. А третьей чурочкой попала — прямо коту в бок. Кот оглянулся на сердитую бабушку и ушел.
А бабушка ему вдогонку погремела — в пустое ведро палочкой постукала.
На другое утро и так же — ни свет ни заря опять бабушку разбудил скворчиный крик. Только скворец кричал не на большом дворе, а по другую сторону ее избушки. «Что такое, — думает бабушка, — ведь на этой стороне и скворечниц нет. Почему же тут крик такой?»
Вышла бабушка в сени, отворила дверь и видит: на крыше соседнего двухэтажного дома сидит скворец, смотрит на бабушкину дверь и громко-громко кричит. А как увидал, что бабушка вышла, он перелетел через ее крышу и стал кричать у скворечницы. Поглядела бабушка в свое маленькое окошечко на большой двор, а там опять этот пестрый котище около шеста сидит! Догадалась бабушка — скворец ее на помощь зовет. Опять погремела она ведром и прогнала кота.
Прогнать прогнала, но еще не насовсем. После этого и еще не раз и не два, а, может быть, десять рано по утрам прилетал скворец к бабушкиной двери и криком будил бабушку, чтобы она этого противного кота попугала.
Скоро не скоро, а все-таки отвадила она кота — перестал он на скворечницу заглядываться, оставил скворчат в покое. Отвязался кот, и не стали скворцы ни свет ни заря бабушку будить.
А время идет день за днем, день за днем. Скворчата растут, летать учатся.
И вот однажды, тоже рано-рано утром, проснулась бабушка от скворчиного крика. Поднялась бабушка:
— Пойти поглядеть — что у них там за суматоха? Почему разговор подняли и большие и малые?
Не успела она выйти и слышит — будто что-то посыпалось на ее железную крышу…
Поторопилась, вышла и увядала, что вся скворчиная семья стайкой летает. Это, оказывается, скворец со скворчихой и пять их птенцов на бабушкину крышу сели. А ей показалось — посыпалось что-то!
С бабушкиной крыши вся стайка перелетела на сарай, с сарая — на двухэтажный дом. А потом и дальше полетели — на большой вяз, который стоял на конце огорода. Несколько раз поднимались они и кружились над вязом, а потом взвились выше, выше и — полетели вон из села.
Вечером бабушка поджидала их, думала — они ночевать домой прилетят. Но — нет! — не вернулись скворцы в свою скворечницу ни в этот вечер, ни после.
А в скворечнице на время поселились квартиранты — воробей с воробьихой.
Куда же все-таки отправились скворцы? И где они конец лета летовать будут?
Улетели они на поля, на луга, на лесные опушки. Там они день-деньской летают, корм добывают. А ночуют где-нибудь на кустах, на деревьях. Недаром говорится, что «летом каждый кустик ночевать пустит».
Так и жили скворцы до самой осени, до тех дней, как пришла им пора в большие стаи собираться и лететь на юг, в теплые края, куда наша сердитая зима не доходит.
Как котенок лягушку ловил
Не в чистом поле на просторе, а в самой середине села стоял терем-теремок — маленький такой домик. Приютился он между большими домами и поглядывал двумя оконцами на теплую сторону, то есть на юг. Будто нарочно повернулся, чтобы весь день на солнышко смотреть.
В домике было и светло, и тепло, не очень просторно, но и не тесно. А хозяйками в нем были две сестры — Варвара Петровна и Ненила Петровна.
Бабушки жили одни только в летнюю пору, а в осенние холода в их доме появлялись и другие жители. Кто их знает, где они лето летовали, а зиму зимовать заявлялись в терем-теремок — тут под полом находили себе теплое и удобное жилье. Это были шустрые мышки-норушки и смиренницы лягушки-квакушки.
Мышки, всем известно, жильцы беспокойные и такие неприятные, что никто им рад не бывает. Немало огорчений доставляли они Варваре Петровне и Нениле Петровне. Ну вы подумайте: прогрызли половицы, наделали себе ходов и переходов и без всякого стеснения разгуливали, где только им вздумается: и под шкафом, и под лавкой, и по полу, и по столу. То они заберутся в банку с мукой, то в чашку с крупой, то на столе у хлеба корки обгложут. Ну кому это может быть приятно? А то примутся газеты зубами, как ножницами, стричь и таскать бумажную труху к себе в гнезда, чтобы мышатам было потеплее и помягче. Бывало и такое: подерутся из-за чего-нибудь и начнут гоняться друг за дружкой — пищат да бегают по всему полу. Ну просто чистая беда с этими мышами! Хоть кому беспокойно, а бабушкам и подавно — ведь пожилому человеку покоя хочется. Ох уж эти мыши!
А вот про лягушек плохого не скажешь. Ничего такого вредного они не делали, жили себе тихо и смирно. Хозяйки даже и не знали бы, что тут такие жилички есть, если бы иногда какая-нибудь из этих тихонь, наверно самая у них главная, не подавала своего голоса. Но случалось это редко. Да и голос-то у земляной лягушки совсем не громкий, а так, тихое поурлыкивание, которым она летом предвещает дождливую погоду, а зимой — потепление и снегопад. Недаром земляную лягушку называют живым барометром.
