Новости о господине Белло - Маар Пауль (полная версия книги .TXT) 📗
Прошло несколько минут, и в дверь постучали. Господин Мельхиор жестом велел мне спрятаться у него за спиной, а потом открыл дверь — его дочь в этот момент поднимала поднос.
На нём стояла тарелка и блюдо с крышкой. А поднос она ставила на пол, чтобы постучать.
— Позволь представить тебе моего ассистента, — выступил господин Мельхиор, протянул руку за спину и подтолкнул меня вперёд. — Не ожидала, да? — спросил он.
— Макс, как тебе это удалось?! — спросила его дочь. — Поздравляю! — она и правда радовалась.
— Вы что, знакомы? — спросил господин Мельхиор.
— Да, — ответил я, ничего не объясняя.
— Тогда я пойду позвоню твоему отцу, успокою его и скажу, что ты ещё у нас и что у тебя всё хорошо, — сказала она.
— Папе? — спросил я. — А разве у вас есть наш номер? И почему вы сказали «ещё у нас»? Вы что, уже говорили с папой? Что он сказал? Как он там?
— Да успокойся ты! Сейчас расскажу по порядку, — сказала она. — Да, он звонил, голос был ужасно взволнованный — не меньше, чем только что у тебя. Сказал, что они с господином Штернхаймом очень переживают за своего мальчика, за Макса. И спросил, не заходил ли ты к нам в компании со взрослым мужчиной.
— А вы что?
— А я рассказала, что ты у нас был. Только не с мужчиной, а с собакой. И тогда он здорово удивился.
— А потом?
— Потом я рассказала, что ты собирался зайти к моему отцу, попытаться войти, во всяком случае. И что я почти не надеюсь, что у тебя получится. И с тех пор я не видела ни тебя, ни собаку. Я и подумать не могла, что отец впустил вас! Господин Штернхайм ещё добавил, чтобы я сообщила, если узнаю о тебе что-нибудь, и продиктовал мне ваш номер.
— Он ругался? — спросил я. — Он очень сердился?
— Сердился не очень. Но очень-очень переживал, — сказала она. — Его можно понять. Как ты думаешь?
— Можно, — согласился я.
Господин Мельхиор даже не прислушивался к разговору, его явно больше интересовала еда. Пока мы говорили, он поставил поднос на лабораторный стол, приподнял крышку и посмотрел, что на обед, вытащил одну сосиску и с аппетитом откусил.
— Макс, картофельный салат и сосиски по-венски! — сообщил он в мою сторону.
Подошёл Белло и встал передними лапами на стол. Он голодными глазами уставился на блюдо, нюхал его и вилял хвостом.
Госпожа Майке некоторое время озадаченно разглядывала Белло, а потом спросила:
— Кажется, твой пёс выглядит не совсем так, как утром?
— Да уж! — сказал я. — Совсем не так.
Господин Мельхиор показал на пса, шерсть которого как раз стала канареечного оттенка:
— Как видно, жёлтые собаки тоже хотят есть. Майке, боюсь, тебе придётся опять идти за едой.
Белло согласно завилял хвостом. А господин Мельхиор обратился ко мне:
— А у ассистента моего как с аппетитом?
— Если честно, очень хочется есть, — ответил я. — Мы с Белло ведь даже не позавтракали в гостинице.
— Не завтракали? Майке, тогда надо подогреть ещё сосисок и принести нам, — скомандовал господин Мельхиор.
— У меня идея, — сказал я, — можно вам кое-что предложить? Вашей дочери не так-то легко ходить по лестнице туда-сюда и приносить нам сосиски. Почему бы нам не спуститься всем вместе в её квартиру?
— В её квартиру? — господин Мельхиор выпучил глаза так удивлённо, что можно было подумать, эта гениальная идея никогда не приходила ему в голову. — А почему бы и нет? — наконец отозвался он. — Давайте спустимся!
— Ты правда пойдёшь ко мне? — спросила его дочь.
— Конечно, мы пойдём вместе с тобой. Почему бы и нет? — переспросил он и вслед за нами с Белло перешагнул порог комнаты так естественно, как будто проделывал это каждый день.
Эксперименты продолжаются
Вскоре мы с госпожой Майке и господином Мельхиором сели за обеденный стол. Белло тоже получил порцию сосисок и уплетал их с большим аппетитом.
Мне было немного жаль пса, но удержаться я не мог, и мы посмеивались над ним втроём. Белло, кажется, совсем не обижался. Он так углубился в поедание сосисок, что ничего не замечал, а выглядел уморительно. Уши у него начали синеть и совершенно не сочетались с жёлтым цветом морды и туловища.
Кухня госпожи Майке была обставлена так же необычно, как и гостиная. Тут не было настоящего стола, и приходилось сидеть, взгромоздившись на высокие табуреты у высокой стойки, похожей на прилавок. Эта стойка отгораживала плиту от остального пространства на кухне.
Господин Мельхиор обмакнул последнюю сосиску в банку с горчицей и сказал, указывая ею на дочь:
— Майке, еда у тебя всегда пальчики оближешь. И в кухне очень чисто. Плитка вон так и блестит, в ней даже отражается наш жёлтый пёс. Кстати, белой кухне это очень идёт, придаёт приятный золотистый оттенок…
Она посмотрела на отца.
— А сейчас ты скажешь своё «но», правда?
— Совершенно верно, — сказал он. — Но! Эти твои табуреты… на них же сидишь как на жёрдочке! От них у меня с начала обеда портится настроение. Но у тебя больше не на чем сидеть!
— Так ты из-за табуреток не приходишь ко мне обедать? — спросила она. — Давно бы мог сказать. Какая разница, можно поставить и обычный стол и стулья.
— Не самая плохая идея, — сказал господин Мельхиор. — Ну что ж, мы задали работу желудкам, пусть они переваривают, а в это время и сами поработаем. Мы с моим ассистентом Максом вернёмся в лабораторию и начнём эксперимент номер два. Пошли, Бенно, ты нам, конечно, тоже понадобишься — ты же у нас главное действующее лицо, вернее, действующая морда!
Белло так энергично замотал головой, что его синие уши почти вертикально взлетели в воздух.
— Что это с нашим псом? — спросил господин Мельхиор.
— Мою собаку зовут Белло, — поправил я его, сползая с табурета.
— Тогда пошли, собака Белло! — скомандовал господин Мельхиор.
— Спасибо за обед! — сказал я госпоже Майке и побежал в лабораторию следом за Белло и Мельхиором.
Господин Мельхиор подбирал и смешивал компоненты для нового эксперимента, а тем временем шерсть у Белло постепенно приобретала нормальный окрас. Похоже, меркуриальная вода подействовала что надо.
Господин Мельхиор несколько раз подходил к шкафу, подолгу задумчиво смотрел на полки, вынимал пакетик или пузырёк, бормотал что-то неразборчивое и смешивал в стеклянной мисочке всевозможные жидкости и порошки.
Наконец мне показалось, что он удовлетворился результатом.
— Так, и самая последняя добавка — щепотка корня аконита, — сказал он.
На этот раз он всыпал не больше горсти порошка. Мешочек и так был почти пустой.
Потом он ещё раз как следует размешал жидкость, снова перелил её в медный тазик и поставил на пол. Смесь получилась тёмно-синяя.
Белло с интересом следил за приготовлениями, а теперь сразу же набросился на синюю микстуру. Похоже, смесь оказалась вкуснее, чем в прошлый раз, потому что пёс выпил её почти всю.
И опять мы с господином Мельхиором замерли и стали внимательно смотреть на Белло.
На этот раз цвет у него не менялся, а это уже кое-что. Но и человеком он не становился.
Напиток действовал постепенно. Сначала шерсть у пса отросла подлиннее и встала дыбом, растопырившись во все стороны, как иглы у громадного ежа. Потом вытянулись и уши, они стали длинными, как полотенца, свесились и продолжали расти, стелясь по полу мягкими складками.
Белло глядел на меня несчастными глазами, а я точно так же смотрел на него.
— Да что же это с тобой! — воскликнул я.
Белло хотел подойти ко мне, но наступил передней лапой на правое ухо, споткнулся и чуть не грохнулся. Я сам подошёл к нему, обнял и стал утешать.
— Это у нас превращение скорее нежелательное, — отметил господин Мельхиор. — К сожалению, придётся собаке опять пить отвратительную меркуриальную воду.
— По-моему, экспериментировать бесполезно, — грустно сказал я господину Мельхиору. — Рецепт сока для превращений забыт окончательно.
