Страна Мудрецов - Кирносов Алексей Алексеевич (книга регистрации TXT) 📗
Лодырь Дел ко мне или к Лидке, просился на работу и получал кирпичи. Одним словом, страна Мурлындия встряхнулась, стала жить деятельной, полнокровной жизнью. Только сторож Кирюха сидел в будке, играл в пятнадцать и ничего, кроме этой игры, не желал знать.
Как-то раз к нам пришли гости: Митька-папуас, мудрый Аркадиус, начальник охраны складов Грызушка и бездомный житель Жареный. Сперва Митька показывал фокусы. Он командовал:
– Ежуня! Покажи, как зампотех Федя развлекает жителей!
Ученый Ежуня становился на задние лапки, а передними крутил в воздухе.
– Ежуня! – кричал Митька. – Петька пришел, сейчас тебя съест!
Ежуня быстро забирался в Митьким мешок.
– Ушел Петька!
Ежуня вылезал из мешка, озираясь, и подходил к хозяину. Митька вынимал из кармана дохлого мышонка и кидал Ежуне награду. Мы смеялись, а Петька сидел красный, с опущенными ресницами и страдал от стыда. Чтобы отвлечь от себя внимание, он спросил:
– Грызушка, а много у тебя на складе кирпичей?
– Много! – сказал Грызушка.
– Сколько?
– Ну… два сарая и третий почти полный.
– А ты не подсчитывал?
– Кто ж такую тьму подсчитает? – удивился Грызушка.
– Мы народ малограмотный, – вздохнул Аркадиус. – Считать не умеем.
– Миша, а что, если организовал" для жителей школу? – спросила Лидка. – Научим их читать, писать, считать. Хорошая идея?
Я вспомнил пункт девятый государственных дел Мурлындии, отвел глаза в сторону и сказал:
– Что?
– Только чтобы я об этой твоей школе ничего не знал!
– Хорошо, – сказала Лидка. – Это будет потаенная школа.
Я вышел из дому, чувствуя себя государственным преступником.
ТЕТРАДЬ 13
Сентябрь подходил к концу, и погоды становились все прохладнее. Третий сарай был полон. И вот наступил день, когда я начал осуществлять свои планы. Нет, я не стал строить дом! Я решил все делать постепенно.
– Приведи-ка лошадку, – сказал я утром Петьке.
Петька поймал упряжку, и мы навозили на наш двор кирпичей. Жители завистливо ахали, когда мы с полной телегой ехали по улице. Мы сложили в доме немного корявую, но прочную печку и вывели над крышей высокую трубу. На этой печке вечером вскипятили чай.
Поужинав, Петька попросился:
– Миша, можно я схожу к жителям, в кирпичики поиграю?
Я разрешил, и Петька умчался. В ту же секунду за столом появился Тайный человек. Шнырь, как всегда, был с мытой шеей и улыбался приятной улыбкой.
– Что новенького в Мурлындии? – спросил я.
– Жареный проиграл кирпичи Аркадиусу, – сказал Шнырь. – Завтра придет проситься на работу. Зампотех Федя пожелтел от зависти. Придумывает, чем бы вам насолить. Остерегайтесь зампотеха. Федя злопамятен и упрям.
Лидка предложила:
– Скажи королю, чтобы снял его с должности. Все равно он ничего не делает, только патефон крутит. Это и Ежуня сумеет!
– Не боюсь я вашего Федю, – сказал я. – Пусть придумывает.
– На остров Высшей Мудрости проник слух о кирпичах; мудрецы разволновались, скребут в бородах, бранятся и требуют у Главного транспорт, чтобы съездить на материк, – доложил Шнырь. – Главный в затруднении. Вот, пожалуй, и все новости… Доктор стишок сочинил.
– Какой? – поинтересовался я без надежды на удовольствие.
– Сейчас припомню… Вот такой:
Осень, дождь в окно стучится.
Дождик, дождик, не стучи!
Воет во поле волчицу.
Ой, волчица, замолчи!
Лег я спать, и сон мне снится: румбу пляшут кирпичи.
– Ну и поэзия! – вздохнула Лидка.
– Густую вы кашу заварили, Главный комендант, – произнес Шнырь. – Даже интересно, чем это кончится?
Я сказал:
– Очень просто кончится: сперва поставим всем жителям печки. Они будут их топить и спать не залягут. А зимой жители будут строить каменный клуб. Двухэтажный!
– Широко задумано…
Тайный человек Шнырь покачал головой, вздохнул я ушел в землю.
А время шло… Петька опять от рук отбился. Он научился лизать раскаленную лопату, ходил по домам, отвлекал жителей от работы и снова чувствовал себя на высоте. Но в явный конфликт со мной он пока не вступал.
На кирпичный завод пришел капитан Прунамель. Багровое пламя костра отражалось в его широко раскрытых глазах. Капитан размахивал руками и ругался на новозеландском языке.
– Что случилось? – спросил я, сильно забеспокоившись. – Не утонул ли ваш «Диоген»?
– «Диоген» в порядке, ту те ранги матуй! – выразился капитан Прунамель. – Но мои паруса обвисли, и я остался без хода.
– Капитан, я плохо разбираюсь в морской терминологии…
– На береговом языке это значит, что матросы выиграли у меня все кирпичи. Теперь капитан Прунамель – последний нищий в стране Мурлындии! Придется поработать в вашей кочегарке. Дайте формочку, дорогой шеф!
Я уважал капитана за то, что он не в пример прочим жителям – имеет профессию. Никому еще, кроме короля Мура, я не дал даром ни одного кирпича. Но и Мура я принудил работать. Повторяю, капитана я очень уважал. В моих силах было облегчить его участь.
– Не надо формочку, – сказал я. – Берите сто двадцать кирпичей, грузите их на телегу и бросьте горевать.
– А работать потом? – спросил капитан.
– Вы на государственной службе, – сказал я капитану. – Жалованье – шестьдесят кирпичей в неделю. Получите за прошедшие две.
– Шестьдесят кирпичей в неделю – это куш!.. Так жить можно. И зимой будете платать? – поинтересовался капитан Прунамель.
Я ответил не долго думая:
– Если не заснете, буду платить.
– Крушение основ порядка… – задумчиво произнес капитан.
Я помог ему погрузить кирпичи. Каждый кирпичик капитан брал нежно, как пирожное. В Мурлындии обколотый кирпич терял половину своей стоимости, как у филателистов марка с оторванным зубчиком.
– Воистину порядок рушится, – пробормотал капитан, уложив сто двадцатый кирпич.
– Ничего не рушится, – возразил я. – Все остается, как было. Только интереснее станет жить.
– Это вы так думаете, дорогой шеф…
– А кто не так думает?
Капитан промолчал, отвязал вожжи, и лошадь тихо побрела к морю. Прохладный ветерок шевелил ветки над нашими головами. С них сыпались сухие листья, устилая лесную тропу мягким золотистым ковром. Под деревьями целыми бандами стояли наглые мухоморы. «Митька забросил свое занятие…» – подумал я, любуясь ядовитой красотой негодных грибов. Глубокая, умиротворяющая душу тишина стояла в лесу, только повизгивали оси старой телеги. Капитан махнул рукой и обернулся ко мне. Он сказал:
– В конце концов, Главный комендант обязан знать все, что творится в стране, за которую он отвечает. Я вам расскажу. Не обижайтесь, дорогой шеф, но вы напоминаете мне того беспечного шкипера, который, понадеясь на ровный попутный ветер, отпустил вахту вниз, а сам разлегся в шезлонге на юге и мечтает о том, как выгодно продаст свой груз в порту назначения. Знаете, чем кончилась идиллия? Налетел шквал, разметал паруса в клочья, а от мачт на палубе остались пеньки, высотой по три фута каждый. Примите к сведению эту притчу и слушайте дальше.
Три дня назад, на восходе солнца, когда задувает утренний бриз, меня дернули за ногу. Я сказал, не раскрыв еще глаз:
– Что за болван меня будит?
– Это не болван, а король Мур Семнадцатый!
Раскрыв глаза, я увидел перед собой короля и зампотеха Федю. Оба были закутаны в плащи по самые глаза.
– Любезный капитан, – обратился ко мне король, – поскорее попроси матросов перенести якорь на палубу и поставить паруса!
Спросонок я ничего не мог сообразить. Я спросил короля:
– Куда вы, ваше величество, изволите торопиться ни свет ни заря? Соблаговолите сперва выпить с нами чайку, ваше величество.
– Некогда, любезный, – сказал король. – Распоряжайся живее!
Тем временем зампотех растолкал матросов. Мы выбрали якорь и поставили паруса. Став к штурвалу, я спросил:
– Куда править, ваше величество?
– На остров Высшей Мудрости! – приказал король.
