Старик Хоттабыч (худ. Г. Вальк) - Лагин Лазарь Иосифович (книги онлайн бесплатно серия txt) 📗
Они миновали опустевший теннисный корт, спустились вниз по асфальтированной дорожке, прошли под высокой аркой, и перед ними раскрылись во всём их великолепии белоснежные, в колоннах здания шахтёрского санатория имени Орджоникидзе. Круглый фонтан, обширный, как танцевальная площадка, с тяжёлым плеском вздымал на высоту трёхэтажного дома пышные струи воды. Окна центрального здания были ярко освещены.
— Мы погибли! — тихо воскликнул Хоттабыч. — Мы попали во владения богатейшего и могущественнейшего владыки… Сейчас появится стража, и нам отрубят головы… И во всём этом буду повинен я, и только я, о горе, о позор на мои седины!..
Женя прыснул со смеху, и Волька ткнул его кулаком в бок, чтобы он замолчал, не сердил старика.
— Какая такая стража? Какие головы? — возразил Волька Хоттабычу. — Обыкновенный санаторий… То есть, ну, не совсем обыкновенный, а очень хороший… Хотя тут, в Сочи, кажется, все такие.
— Я разбирался в дворцах, о Волька, когда не было на свете твоих прапрапрапращуров! Уж мне ли не знать, что сейчас набежит стража и… О горе нам, она уже бежит!..
Действительно, сейчас и ребята услыхали — по широкой каменной лестнице быстро, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, спускался какой-то человек.
— Джафар! — крикнул тем временем кто-то, перевесившись через балюстраду центрального здания. — Поищем вместе, после ужина!.. Никуда они на ночь глядя не пропадут!.. Джафар!..
— Вы слышали? — вскричал Хоттабыч, схватив Вольку и Женю за руки, и что есть силы потащил их сначала на боковую аллею, а оттуда в кусты. — Вы слышали? Это кричал начальник стражи… Они будут нас искать вместе после ужина, и они нас разыщут… А борода моя полна воды, словно губка, и я бессилен, как ребёнок!..
В это время взгляд его упал на два полотенца, белевших на спинке садовой скамейки.
— Аллах! — восторженно воскликнул он и бросился к полотенцам. — Вот что поможет мне осушить мою бороду! И тогда нам не страшна никакая стража!..
Он поднял сначала одно, потом другое полотенце и издал горестный стон:
— Аллах, они совсем влажные… А стража уже так близко!..
Он всё же принялся торопливо протирать полотенцем бороду.
За этим занятием его и застал рослый азербайджанец в роскошном тёмно-малиновом халате с бранденбурами. Он возник из-за розовых кустов неслышно и неожиданно, как чёртик из коробки.
— Ага! — произнёс он довольно спокойно. — Они здесь. Скажи, дорогой, это твоё полотенце?
— Помилуй нас, о могущественный владыка! — хлопнулся на колени Хоттабыч. — Пусть уж мне одному отрубят голову, но эти отроки ни в чём перед тобою не виноваты… Отпусти их! Они ещё так мало прожили на свете…
— Хоттабыч, встань и не говори глупостей! — смущённо перебил его Волька. — При чём тут владыка? Это самый обыкновенный отдыхающий.
— Не встану, покуда этот прекрасный и великодушный султан не обещает сохранить вам жизнь, о юные мои друзья!
Азербайджанец пожал могучими плечами:
— Дорогой гражданин, зачем обижаешь? Ну какой я султан? Я нормальный советский человек. — Он приосанился. — Я буровой мастер Джафар Али Мухаммедов. Баку знаешь?
Хоттабыч отрицательно мотнул головой.
— Биби-Эйбат знаешь? — продолжал Мухаммедов.
Хоттабыч снова мотнул головой.
— Газеты читаешь? Ну, чего стоишь на коленях! Стыдно. Ой, как стыдно и неудобно, дорогой! Мухаммедов насильно поднял старика на ноги.
— Одну минуточку, товарищ! — заговорщически шепнул Волька, отводя Мухаммедова в сторонку. — Вы на старика не обращайте особенно внимания. Он не совсем нормальный… А тут мы ещё так промокли…
— Ва! — обрадовался буровой мастер. — Вы тоже под дождь попали в горах? Я совсем мокрый пришёл, как мышь. Вай, вай, старик простудиться может! Дорогой человек, — подхватил он под руки Хоттабыча, который совсем было собрался снова хлопнуться на колени, — ты мне очень знаком, ты не из Ганджи будешь? Ты на моего папашу похож. Только мой папаша старше. Моему папаше уже восемьдесят третий год пошёл…
На это Хоттабыч запальчиво ответил:
— Да будет тебе известно, о державный властитель, что мне уже пошёл три тысячи семьсот тридцать третий год!
К чести Мухаммедова, он даже глазом не моргнул, услышав это заявление Хоттабыча. Он только понимающе кивнул Вольке, который ему усиленно подмигивал из-за спины Хоттабыча.
Прижав правую руку к сердцу, буровой мастер учтиво отвечал Хоттабычу:
— Конечно, дорогой, конечно. Но ты чудно сохранился. Пойдём согреемся, покушаем, отдохнём, а то ты ещё, не дай бог, простудишься… Ва, до чего ты мне моего папашу напоминаешь!
— Не смею ослушаться, о державнейший, — льстиво ответствовал Хоттабыч, нет-нет да и дотрагиваясь до своей бороды. Увы, борода была ещё очень-очень сыра.
Ох как беспокойно было у него на душе! Весь его опыт восставал против того, что владелец дворца может ни с того ни с сего позвать к своему столу безвестного старика с двумя отнюдь не роскошно одетыми отроками. Значит, здесь кроется какой-то подвох. Быть может, этот Джафар Али ибн Мухаммед нарочно заманивает их внутрь своего дворца, чтобы вдоволь над ними посмеяться, а потом велеть отрубить им головы или швырнуть их на растерзание в клетку с хищными зверями. Надо, ох как надо держать ухо востро!
Так размышлял Хоттабыч, подымаясь вместе с юными друзьями по просторной лестнице в первый спальный корпус.
На лестнице и в коридоре не было ни души, и это только утвердило Хоттабыча в его подозрениях.
Мухаммедов ввёл их в свою палату, заставил Хоттабыча переодеться в пижаму и ушёл, предложив располагаться как дома:
— Я скоро вернусь, только распоряжусь насчёт кой-чего. Я сейчас.
«Понятно! — подумал Хоттабыч. — Знаем мы, насчёт чего и кому ты распорядишься, о коварный и лицемерный властелин! У тебя чёрствое сердце, чуждое состраданию… Отрубить головы таким славным отрокам!..»
А славные отроки тем временем осмотрелись в уютной палате.
— Ого! — обрадовался Волька. — Видишь? Он поднял и поставил снова на столик заурядный комнатный вентилятор, который, однако, Хоттабыч видел впервые в жизни.
— Это вентилятор, — пояснил Волька. — Сейчас мы тебе подсушим бороду.
И в самом деле, через две минуты борода Хоттабыча была вполне годна к употреблению.
— Сейчас проверим, — промолвил хитрый старик таким тоном, словно он ничего и не задумал.
Он вырвал два волоска. И не успел ещё растаять в воздухе сопутствующий этому хрустальный звон, как наши друзья вдруг оказались километрах в пяти от санатория имени Орджоникидзе, на ещё не остывшей от дневного зноя гальке.
В двух шагах от них чуть слышно плескались тёплые иссиня-чёрные волны ласкового прибоя.
— Вот так будет лучше, — удовлетворённо пробормотал Хоттабыч и, прежде чем ребята успели пикнуть, выдрал ещё три волоска.
В то же мгновение перед нашими путешественниками возник на гальке поднос с дымящейся жареной бараниной и ещё один поднос, поменьше, с фруктами и лепёшками. Затем Хоттабыч щёлкнул пальцами, и рядом с большим подносом оказались два причудливых бронзовых кувшина с шербетом.
— Вот это здорово! — воскликнул Женя. — А наша одежда?
— Увы, я стал не по годам рассеян! — покритиковал себя Хоттабыч, вырвал ещё волосок — и одежда и обувь наших путешественников мгновенно высохли.
Больше того: одежда выглядела теперь так, словно её только что хорошенько отутюжили, а обувь наших юных друзей не только заблестела, но даже запахла самым дорогим сапожным кремом.
— И пусть теперь этот коварный властелин Джафар Али ибн Мухаммед приводит за нами в свой дворец сколько угодно стражи! — удовлетворённо промолвил старик, наливая себе чашку душистого ледяного шербета. — Птички улетели прямо из-под ножа!
— Ну какой он властелин! — возмутился Волька. — Обыкновенный хороший человек. И пошёл он ни за какой ни за стражей, а принести нам покушать, если хочешь знать.
— Не учи меня, о Волька! — огрызнулся Хоттабыч, не на шутку огорчённый тем, что его юные спутники и не думают благодарить его за спасение от смертельной опасности. — Мне ли не знать, как выглядят властелины и как они себя ведут! Знай, что нет более коварных людей, чем султаны!