Три желания на Новый год (СИ) - Лебедева Анастасия Андреевна "Редкая Прелесть" (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗

— Ох! Я пролетела девяносто девять миров и везде на меня обижались за то, что исполнение желаний было для других.

— Ну, значит, у тебя сегодня юбилей, — улыбнулся я. Было неожиданно приятно удивить видавшую виды Йа.

— Да-а-а… Ну, так что у тебя с благотворительностью?

— А какие условия? Можно загадать мир во всем мире? Или бесплатную Кока-Колу для всех?

— Нет, к сожалению этого нельзя, — огорчилась Йа. — Мои желания исполняются только в частном порядке. Сожалею.

— Ну ладно. В частном, так в частном. Как говорит бабушка: частное есть целое, только маленькое.

— Ты о чем?

— Ладно, не обращай внимания. Это мне пытались дроби объяснить.

— Так ты еще и двоечник? — заулыбалась Йа.

— Эй! Я был им! Теперь я хорошист! Иван Сергеевич очень хорошо меня поднатаскал.

— А кто это — Иван Сергеевич?

— Это мой репетитор. Он еще молодой совсем, заканчивает ВУЗ, но очень умный! — мне показалось важным подчеркнуть, что на нашей планете есть такие таланты, которые из двоечников, вроде меня, за три месяца могут сделать уверенных хорошистов.

— Может ему чего-то пожелаем? — предложила Йа.

— А давай!

Йа взяла меня за руку и я сначала поморщился, ожидая, что ее ладонь будет ледяной под стать прозрачности, но она была теплой.

— Куда лететь-то?

— Что? — я посмотрел вниз и понял, что мы с ней висим в воздухе, а под нами расстилался весь наш город, от залитого ярким светом центра до полутемных окраин. — Ой!

— Не бойся, пока мы держимся за руки, ты не упадешь.

— Утешила, — буркнул я и представил, что будет, если Йа сейчас передумает и отпустит меня. Рука сама собой сжалась сильнее.

— Ты потише там, — прошипела Йа. — Мне больно.

— Извини, — сказал я и постарался не смотреть вниз.

— Представь дом, где живет твой учитель и мы там окажемся. — Сказала Йа. — Все, можешь открывать глаза.

Мы стояли перед домом, куда я регулярно приходил заниматься математикой. А в соседний подъезд — английским. Нонна Ростиславовна тоже жила в этом доме. Я почему-то только сейчас задумался о том, что они оба жили рядом и не были знакомы. Надо же! Я вот всех соседей знаю в своем доме. И в пяти соседних. А в нашем квартале — детей, с которыми учусь в одной школе.

— Эй, ты чего? Я вижу все твои мысли, пока ты держишь меня за руку, — сказала Йа. А я покраснел и вырвал у нее ладонь. Еще чего не хватало, чтобы она подсмотрела мои мысли про Светку из соседнего подъезда!

— Извини, — сказал я и уставился на окно на втором этаже. Там горел свет, значит Иван Сергеевич дома.

— А почему ты извиняешься?

— Папа говорит, — ответил я, подумав, — что если женщина не права, мужчина должен извиниться. Может поэтому они с мамой редко ссорятся?

— Угу, значит это я сейчас была не права? — надулась Йа.

— Да ладно тебе. Сама же спросила. Что я, врать должен?

— Так, что там с твоим Иваном?

— Сергеевичем, — поправил я. — Не знаю. Мы можем сами ему придумать желание или можно как-то подсмотреть, что ему надо?

— Можем и так, и так.

— Тогда подсмотрим. Я его не настолько хорошо знаю.

Йа снова взяла меня за руку, а я старался думать про уроки, только бы не про Светку. Когда мы оказались в квартире Ивана Сергеевича, все мысли сразу вылетели у меня из головы.

— Ты чего творишь! — зашептал я. — Он же нас застукает! Что я ему скажу?

— Не шепчи, я тебя плохо слышу. Ай! — вскрикнула Йа, когда я дернул ее за прозрачную косичку. — Ты чего? Он нас все равно не видит и не слышит. А будешь драться — в лоб дам!

— Спасибо, уже получил по полной, — прошипел я. — Чего ты такая вредная? Одно слово — девчонка!

— На себя посмотри, — показала мне язык Йа. — Ну, и чего мы тут имеем?

Вдруг перед нами возник экран. Я такой видел в каком-то фильме. Там Том Круз водил руками и разные картинки так и этак мелькали перед ним. Вот и сейчас передо мной мелькала вся жизнь Ивана Сергеевича.

Он рос тихим и скромным мальчиком, носил очки, за что его постоянно обижали задиры. Я засопел, вспомнив своего тезку Вовочку из параллельного класса. Его обожали учителя и ненавидели одноклассники. Да я и сам пару раз, случалось, толкал его. Меня бесило, что он мой тезка и его все называли Вовочкой. Как в анекдоте.

Но сейчас, рассматривая книжное детство Ивана Сергеевича мне стало стыдно. Мальчишки не хотели с ним играть. Девчонки дразнили его за очки и начитанность. А он, между прочим, строил прекрасные модели самолетов и отлично играл в шахматы. С ним могло бы быть интересно, если бы кто-нибудь удосужился с ним подружиться. Я задумался, а был ли наш Вовочка таким же интересным? И решил, что обязательно это выясню и стану с ним дружить. У меня много друзей, но еще один точно лишним не будет. К тому же пацаны перестанут его дразнить, если я буду рядом.

Я уже нарисовал себе целую жизнь в компании с Вовочкой, когда Йа сказала:

— Понятно. Все ясно. Типичный одинокий человек. Знал бы ты, сколько таких раскидано по Вселенной. В некоторых мирах Вынужденное Одиночество теперь вне закона. Какие будут предложения?

— Может ему собаку подарить? Он же хотел в детстве собаку.

— А кто в детстве не хотел собаку? Я вот, до сих пор хочу. Но собака не решает вопрос одиночества. Она, конечно, друг, но с ней не поговоришь. А говорящую собаку, — продолжила Йа, видя, что я открыл рот, — я не имею права ему подарить. Это будет нарушением всех законов. И да, говорящие собаки бывают.

— А почему наши не разговаривают?

— Потому что иначе люди бы узнали о себе много непривлекательного. Зачем вам лишние стрессы? Вот станете более цивилизованными, вот тогда и заговорят у вас и собаки, и кошки, и рыбки.

— Рыбки тоже?

— А чем они хуже?

— Вот здорово! — я представил, какой гвалт будет стоять на планете первое время, пока все животные смогут выговориться за долгие годы вынужденного молчания.

— Так, вернемся к твоему учителю. Собака отпадает. Что остается?

— Друг?

— Правильно мыслишь. Только не просто друг, а подруга. Девушка, понимаешь? — пояснила Йа, видя мое озадаченное лицо. — Ну, помнишь, каждой твари по паре и все такое.

— Фу! — скривился я. — Уж лучше собаку! От девчонок одни проблемы!

— Вот если бы твой папа так же думал, то я бы сейчас с другим балбесом разговаривала.

— Ну так это же папа и мама! Ну ты и загнула!

— Ох, ну как есть ребенок.

— Ладно, девчонку, так девчонку. Хотя я бы предпочел собаку.

— Это ты сейчас так говоришь, — заулыбалась Йа и я впервые разглядел, что у нее на щеках ямочки. Прозрачные, как и сами щеки. — Посмотрим на тебя через пять-шесть лет.

— Не надо. Я сам как-нибудь. Кстати, у меня есть идея. Мой репетитор английского живет в этом же доме в соседнем подъезде, но они не знакомы. Может, познакомим их?

— Ага, и через полгода ты будешь ходить сразу и на английский, и на математику в одну квартиру.

— Да ну тебя! — обиделся я, ведь ни о чем таком я и не думал!

— Как зовут претендентку на счастье?

— Нонна Ростиславовна.

— Это вот эта что ли? — Йа снова развернула экран и показала мне Нонну, гуляющую со своей таксой Ходжой по двору. Иван Сергеевич, оказывается давно заметил ее, только стеснялся подойти. — А она ничего так, — сказала Йа, рассматривая невысокую темноволосую Нонну. Я посмотрел и согласился, что у нее красивые и добрые глаза, и приятная улыбка.

— И как мы это сделаем?

— Один момент!

В коридоре раздалось пиликанье телефона и Иван Сергеевич вздрогнул, оторвавшись от экрана монитора. Он нашарил ногами тапки и вышел.

— Странно, что он такой неуверенный. Могу точно назвать его симпатичным. Ему даже очки идут, хотя без них все же лучше. А может подобрать другую оправу…

— Ты о чем вообще? — недоумевал я. Когда девчонки начинали трещать про стиль и тряпки, я терялся и не понимал ни слова.

— А вот о чем! — Йа дотронулась пальчиком до больших роговых очков Ивана Сергеевича и они превратились в легкие, почти невидимые очочки.