Дети на ветру - Цубота Дзёдзи (электронные книги бесплатно .TXT) 📗

— Мама! А я карпа поймаю. Того, что живет в озере.

— Вот как! Неужели сможешь?

— Смогу, вот увидишь!

Мама недоверчиво улыбается. Тогда Дзэнта рассказывает ей про дедушкин способ:

— Вот послушай, какой замечательный план. Сначала нужно поймать черепаху. Потом к ее лапам я привяжу короткие нитки с крючками. На один крючок насажу наживку из сладкого картофеля, на другой — личинку тутового червя, на третий — маленького угря, а к четвертой лапе привяжу длинную нитку, такую длинную, чтобы хватило до середины пруда, а к ней прикреплю поплавок. И пущу эту черепаху в озеро. Черепаха поплывет со всеми лакомствами к карпу, а я буду держать в руке конец длинной нити, которую привязал к лапе. Приплывет черепаха к карпу и станет хвастать: «Карп! Карп! Взгляни-ка на мои лапы. Что там ты видишь? Твои любимые кушанья, не правда ли? Давно уже мой нос чует, как вкусно они пахнут. Охотно бы все сама съела, да шея коротка — рот не достает. Отдаю все тебе, кушай на здоровье».

Мама тихонько засмеялась. Уж больно складно у Дзэнты получалось. А Дзэнта даже не улыбнулся. Ведь он рассказывал так, как от дедушки слышал. И он продолжал серьезно:

— Ты слушай, мама! Сейчас самое важное. Карп скажет: «А картофель-то вкусный, кажется!» — и цоп его в рот. А там — крючок. Станет он метаться, бушевать, дернет за собой черепаху — поплавок и дрогнет. Тут я потяну за нитку. И сколько бы карп ни вырывался, все равно дотащу его до берега, а потом зачерпну сачком. А там уж просто: посажу в корзинку — и домой. И будет у меня карп. Понимаешь, мама, карп! Живой карп! Слышишь, мама?

Мама смеется, а Дзэнта орет во все горло, приплясывая на месте:

— Карп! Карп! Я поймаю карпа!

И вот теперь он роет пруд.

К вечеру строительство его было закончено. Из вырытой земли по обеим сторонам пруда Дзэнта соорудил горы — точно такие же, как у озера, где живет карп. Затем нарвал травы и посадил по берегам пруда, а горы густо утыкал сосновыми ветками. В пруд налил воды до самых краев. Земля была красной, глинистой, и вода не уходила в глубь земли. В воде отражалось небо.

Подует ветер, зашелестит трава на берегах пруда, закачаются сосны на горах. Побегут по пруду мелкие, мелкие волны. И тогда, может быть, над горами поплывут белые облака и над прудом повиснет радуга.

На другое утро Дзэнта наловил живородок для приманки, положил их в корзину, взвалил на плечо шест и отправился к горному озеру ловить черепаху. До полудня он поймал трех черепах и через перевал вернулся домой.

Потом, расстелив под хурмой циновку, разложил на ней рыболовные снасти и стал готовиться к ловле карпа. Длинные нитки, привязанные к лапам черепахи, он обмотал вокруг их панцирей и сверху завязал тряпками. Затем засунул черепах в корзинку и на крышку положил тяжелый камень. В ту ночь он видел сон, будто черепахи открыли крышку корзинки и бросились наутек, — морды у них были обвязаны полотенцами, как у грабителей.

— Держи! — заорал Дзэнта спросонья.

— Ты что, сынок? — спросила мама.

— Черепахи убежали.

— Ну что ты! Наверно, сон приснился.

Дзэнта снова заснул и опять увидел тот же сон. И в конце концов уже стало непонятно, кто сбежал: черепахи ли, грабители ли. Наконец настало утро. Погода была прекрасная. Дзэнта позавтракал и тут же исчез. Мама встревожилась, вышла за ворота — Дзэнта с большой корзиной за плечами уже поднимался в гору. На склоне горы дедушка косил траву. И было видно, что он спросил у Дзэнты, куда тот направляется. Однако Дзэнта продолжал шагать — наверно, так и не ответил толком дедушке.

Мама шила, сидя под низким козырьком крыши, с которой свисал маленький колокольчик, звенящий при всяком порыве ветра. Иногда она нагибалась и поглядывала в сторону горы, видневшейся вдали. Над ущельем висело белое облачко, а Дзэнта все не возвращался.

ДЗЭНТА И САМПЭЙ

На краю рисового поля стоит высокая толстая сосна.

На ее крепких ветвях часто сидят вороны, отдыхают коршуны — видно, там, на высоте, воздух чист и прохладен и легко дышится.

Сосна стоит на их земле, Дзэнта любит приходить сюда и, задрав голову, смотреть на ее верхушку.

Однажды на высокую ветку сосны спустилась белая птица.

Она казалась загадочной и походила на буддийского монаха в белом одеянии. Большая белая птица.

Дзэнте стало страшно, но он храбро сказал:

— А я не боюсь таких!

— Не боишься? — донеслось до него.

— Конечно, нет! — быстро ответил Дзэнта и осторожно прислушался: может, придется драться или удирать. Однако ничего не услышал.

Тогда он сказал:

— Не боюсь! Нисколько не боюсь!

И опять прислушался. Никто ничего не ответил. ОНО почему-то молчало. Убежало или собирается напасть?

— Вот как брошу камень!

Отойдя от дерева на несколько шагов, Дзэнта поднял камень, посмотрел на дерево, затем огляделся вокруг — ни души.

Тогда он подошел к дереву поближе, размахнулся, швырнул камень и бросился бежать. Он слышал, как камень ударился о ветку и упал на землю.

Белая птица молча смотрела на него, даже не шелохнулась.

Не то победил, не то проиграл — непонятно.

Вернувшись домой, Дзэнта сказал Сампэю:

— Сампэй-тян! [3] Что сегодня было! На сосну у поля села большая белая птица. Сидит и каркает. Очень большая. Как сокол. Нет, как орел. Огромный белый орел. Я бросил в нее камень.

— Ну да! — изумился Сампэй и, помолчав немного, спросил: — Ну и что? Улетела?

— Нет.

— А почему не убил?

— А я так бросил камень, чтобы не убить. Может, это слуга горного бога. Попробуй убей — беду накличешь.

— Гм…

Под сосной стоит маленькая кумирня, крытая черепицей. Она похожа на игрушечный храм — одной рукой можно поднять. В честь какого божества ее поставили, неизвестно, только стоит она тут давным-давно, вся травой заросла; дожди ее омывают, ветры обдувают.

Раз в год сюда приходит мама, бормочет что-то перед кумирней и зажигает благовонную свечу.

Дым ползет по стволу, на середине заворачивает за него, и там его подхватывает и развевает ветер. Дым напоминает мальчикам один страшный случай. Он напоминает им пожар, который случился как-то в деревне. С тех пор они побаиваются дыма. Все это делает место, где растет сосна, еще более загадочным.

«Раз Дзэнта увидел на сосне белую птицу, значит, и я увижу что-нибудь удивительное», — думает Сампэй и однажды тоже отправляется к сосне, хотя ему и страшно.

— А я не боюсь! — говорит он сам себе, выходя из дома. — Вот возьму и побегу. — И он бежит, а не идет к сосне. Приблизившись к дереву, он обегает его вокруг и оглядывает от корней до верхушки.

Затем подходит к кумирне и внимательно осматривает этот маленький черепичный храм. Ничего нет: ни птицы не видно, ни голоса не слышно. А может, нужно постоять подольше и послушать? И Сампэй прислушивается.

И вдруг раздается: «тири-тири-тири». Кто-то стрекочет. Так поют сверчки. Стрекотание доносится из кумирни. Сампэй заглядывает в нее. Сверчок умолкает и, выставив вперед длинные усы, молча глядит на Сампэя неподвижными глазами без век. Земля и черепица внутри кумирни белые, сухие.

«Наверно, это и есть бог», — думает Сампэй и склоняет перед сверчком голову.

Глаза его сами собой закрываются, а ладони молитвенно складываются. Когда мальчик открывает глаза, он видит, что сверчок все еще смотрит на него, шевеля длинными усами. Довольный, Сампэй поднимается и медленно идет к дому.

— Мама! — говорит он, вернувшись домой. — А я бога видел.

— Да ну! И где же?

— У сосны. У той сосны, что растет на поле.

— А…

— Там, где кумирня стоит.

— Ага! Знаю.

— Я заглянул в нее, а он сидит.

— Кто?

— Бог.

— Гм…