Старый домовой Абоского замка - Топелиус Сакариас (Захариас) (читать книги онлайн бесплатно регистрация TXT) 📗

Привратник сильно смутился. Он, конечно, догадался, кто был пред ним, и, как добрый христианин, страшился общения с нелюдем. Но он сделал хорошую мину при плохой игре и с того раза уже привык встречать старого домового то тут, то там во время своих блужданий по замку.

А рассказы домового об Абоском замке стоили того, чтобы их послушать. Домовой принимал участие во всех событиях и происшествиях с самого начала существования замка, он помнил все, словно это было вчера. Он видел Святого Эрика [3] и Святого Хенрика [4]. Он знал всех хёвдингов [5] из этого замка. Он видел герцога Юхана III, любимого сына короля Густава Васы, и его блистательный двор, он видел пленного короля Эрика, что доводился Юхану старшим братом. Видел Пера Брахе [6], который принимал первых профессоров в Абоской академии [7], и многих других прославленных мужей. Домовой рассказывал о частых осадах замка и злосчастных судьбах его обитателей во времена пожаров и войн. Самый страшный пожар случился тогда, когда домовой уехал навестить своих кузин, домових из Тавастехуса [8]. После этого события он решил больше никогда не покидать Або.

Привратник внимательно слушал домового и следовал за ним из одного зала в другой, из одного подземелья в следующее. И вот однажды они пришли к Полой башне.

— Не хочешь ли спуститься ко мне вниз и поглядеть, как я живу? — предложил домовой.

— О да, — не без тайного трепета ответил привратник. Но любопытство взяло верх: в Полой башне он никогда не был.

Они спустились вниз, домовой впереди, привратник позади. Внизу было темно, хоть глаз выколи, страшно холодно, сыро и смрадно.

— Разве я не уютно устроился? — спросил домовой.

— Разумеется, уютно, коли вам по вкусу, — вежливо согласился Маттс Мурстен. И в тот же миг наступил на лапку дохлой крысы так, что она хрустнула у него под ногой.

— Да, у вас, людей, какая-то удивительная страсть к солнечному свету и воздуху, — засмеялся домовой. — У меня же есть то, что гораздо лучше. Приходилось ли тебе дышать более целительным воздухом?! А свет, который есть у меня, куда лучше солнечного, вот увидишь. Мурра, старая троллиха, где ты пропадаешь? Иди сейчас же сюда и посвети моему собрату по ремеслу.

При этих словах что-то черное прокралось едва слышными шагами из самого отдаленного угла, влезло на камень и вытаращило два огромных сверкающих зеленых глаза.

— Ну как, по душе тебе мое освещение? — полюбопытствовал домовой.

— Это кошка? — спросил привратник, одержимый тайным желанием очутиться подальше отсюда.

— Да, сейчас Мурра — кошка, но она не всегда была кошкой. Она сторожит мой двор и остается моей единственной собеседницей. Она добрая тварь, когда не злится. Безопасности ради не подходи к ней слишком близко. Я могу обойтись без общества, но мне нужна дворовая стража. Хочешь посмотреть мою сокровищницу?

— Благодарю покорно, я не любопытен, — отвечал привратник.

Он мерз и думал про себя, что сокровища домового, верно, так же «замечательны», как воздух и освещение в его башне.

— Как прикажешь! Сдается мне, ты принимаешь меня за нищего, — обидчиво сказал домовой. — Иди сюда, погляди!

С этими словами он отворил маленькую заржавелую дверцу, которая пряталась в самом темном углу, подо мхом, плесенью и паутиной. Кошка Мурра прокралась через эту дверцу и осветила своими сверкающими глазами подземелье, набитое золотом, серебром и драгоценными камнями, богатой придворной одеждой, великолепными доспехами и прочими сокровищами. Домовой оглядел все эти драгоценности с каким-то жадным удовлетворением. А потом похлопал своего гостя по плечу и сказал:

— Признайся, Маттс Мурстен, что я вовсе не такой бедняк, каким ты по простоте душевной меня представлял. Все это мое, захваченное по праву имущество. Всякий раз, когда в замке случался пожар или его разоряли враги, я невидимкой бегал по залам, подземельям и прятал несметные сокровища, которые, как считают, стали добычей огня или недруга. О, как прекрасно быть таким богачом!

— Но что вы делаете со своим богатством, вы, который так одинок? — осмелился спросить привратник.

— Что я с ним делаю? Я любуюсь им дни и ночи напролет, я сохраняю, я защищаю его. Разве я в таком окружении одинок?

— Ну а если кто-нибудь придет и выкрадет ваше сокровище?

Мурра поняла вопрос и рассвирепела. Старый домовой крепко схватил своего испуганного гостя за руку и, не ответив, повел его к другой, железной, дверце, которую он слегка приотворил.

Оттуда слышался ужасный рев, казалось, рычат сотни хищников.

— А ты не думаешь, — воскликнул хриплым от гнева голосом маленький старичок, — ты не думаешь, что несчастные людишки уже не раз жаждали захватить мои сокровища! Здесь лежат эти разбойники, связанные по рукам и ногам. Все они теперь — волки, и если у тебя есть охота сделать то, что пытались сделать они, ты разделишь их участь.

— Боже, сохрани нас, — вздохнул кроткий привратник.

Когда домовой увидел, как испугался его гость, к нему вернулось его хорошее настроение, и он сказал.

— Не принимай это так близко к сердцу. Ты честный малый, Маттс Мурстен, поэтому ты узнаешь еще кое-что. Ты видишь здесь и третью железную дверцу, но ее не смеет открыть никто, даже я. Глубоко внизу, под фундаментом замка, сидит тот, кто гораздо старше и гораздо могущественнее меня. Там сидит старый Вейнемейнен [9], окруженный своими спящими воина-ми, и все ждет и ждет. Борода его гораздо длиннее моей. А когда она вырастет так, что сможет обвиться вокруг каменного стола, тогда наступит конец его заточению. Борода растет с каждым днем, и каждый день он проверяет, хватит ли ее, чтобы обвить вокруг стола. Но как только он видит, что еще немного недостает, он очень грустит, и тогда звуки его кантеле [10] так отчетливо доносятся сквозь толщу скал, что к ним прислушиваются даже старые стены замка. А здешняя река на воле выходит из берегов, чтобы лучше слышать. И вот его богатыри просыпаются, поднимаются во весь рост и ударяют мечами о щиты с такой силой, что своды замка сотрясаются.

Ну а теперь, мой друг Маттс Мурстен, разумнее тебе отправиться наверх, к людям. А не то услышишь больше, чем в силах выдержать. Но я чуть было не забыл, что ты мой гость и тебя нужно угостить. Могу себе представить, что тебя не прельщают такие лакомства, как студень из паутины и приправленная пряностями вода из лужи… Не стесняйся, говори начистоту. Хочешь кружку пива? Иди за мной, у меня есть немало всяких припасов. Часто я удивлялся, как это я умудряюсь хранить разный ненужный хлам, но теперь я вижу, что он все же на что-нибудь да и сгодится.

Домовой вытащил из сокровищницы серебряный кубок и налил в него блестящую темно-коричневую жидкость из большой дубовой бочки. Привратник сильно озяб и не мог отказать себе в удовольствии отведать пива; он счел, что оно ничуть не хуже самого благородного вина. Привратник даже осмелился спросить, откуда у домового такой драгоценный напиток.

— Это не что иное, как оставшаяся от герцога Юхана бочка знаменитого финского пива. Оно настаивается с годами, как моя вода из лужи. Сохрани кубок на память обо мне; но не говори об этом никому ни слова. Таких кубков у меня сотни.

— Спасибо вам, батюшка домовой, — поблагодарил его старый Мурстен. — Могу я пригласить вас послезавтра на свадьбу? Это, ясное дело, дерзость с моей стороны, но моя правнучка, малютка Роза, выходит замуж за фельдфебеля Роберта Флинту, и это будет большая честь, если… если…