Пастушка Анка - Брлич-Мажуранич Ивана (чтение книг TXT) 📗
— Чирик-чир! Чирик-чир! Не отдадим сестрицу Златокудрую! — зачирикали птицы на ветках.
Все звери лесные любили сестрицу Златокудрую и кричали:
— Не отдадим! Не отдадим!
Только волки скулили:
— Загрызём, растерзаем!
И змеи шипели:
— Ужалим, ужалим!
Медведь Ворчун сказал:
— Сыч-чух самый мудрый из жителей лесных. Он целый день сидит в своём дупле и размышляет. Я хочу его послушать.
И Сыч-чух так решил:
— Я всех люблю: Златокудрую, Белого оленя и лес. И скажу, как поступить по справедливости. Не может рыба жить на дереве, не может птица жить на дне морском. Пусть будет так, как тому и положено. Пусть ягнёнок человеческий вернётся к людям, а олений — к оленям.
— Пусть ягнёнок человеческий вернётся к людям, а олений — к оленям!.. — подхватили звери и птицы.
— Но как обойдётся с тобой молодой князь? — прервал их медведь.
— Не знаю, — сказала Златокудрая. — Может быть, мне опять придётся пасти гусей на ручье.
Тогда все закричали:
— Не отдадим! Не отдадим! Не годится владычице лесов гусей пасти на ручье!
Но Златокудрая вскочила на камень и воскликнула:
— Будь по тому, как лесной совет постановил: чтобы ягнёнок человеческий с людьми был, а олений — с оленями.
И, попрощавшись с Ворчуном, оленем Витой Рог, оленихой и со всеми зверями и птицами, она пошла на Островерхую скалу. В последний раз повидаться с орлом.
На третий день Ульрик отправился к источнику. Златокудрая его уже там поджидала.
— Что постановил лесной совет? — спросил он.
— Лесной совет постановил: «Ягнёнку человеческому возвратиться к людям, а оленьему — к оленям!»
— Справедливое решение! — весело воскликнул Ульрик. — Ты идёшь со мной, а я отпускаю в лес Белого оленя.
Златокудрая и говорит ему с горечью:
— Дай же мне пастуший посох — гнать твоих гусей на выпас.
А Ульрик ей:
— Прежде всего тебя надо одеть по-другому!
Он хлопнул в ладоши. Из-за кустов тотчас же появилась служанка и облачила Златокудрую в длинный прекрасный наряд. Ульрик хлопнул снова, и появилась вторая служанка. Она накинула на плечи Златокудрой роскошную мантию, затканную серебром и золотом. Хлопнул в третий раз, и явилась третья служанка. Она расчесала длинные волосы девушки и увенчала её голову золотой княжеской короной.
Сияя красотой, Златокудрая предстала перед князем:
— Зачем мне все эти наряды? Или в них мне сидеть у ручья и стеречь гусей твоих, князь?
Отвечает он ей:
— Я хотел проверить, достаточно ли ты скромна и учтива, а сидеть тебе в этих нарядах в моём дворце, на троне!
Вспыхнула Златокудрая от этих слов. И вспомнилось ей, что предсказал ей по звёздам Гвоздяной Клюв. Теперь, верно, её звезда и Ульрика соединились и вместе поплыли по небу. Ульрик ещё раз хлопнул в ладоши. Из леса вышла толпа придворных с цветами и подарками. Восемь юношей несли свадебные носилки. Ульрик и Златокудрая сели в носилки, и процессия с песнями двинулась во дворец.
После венчания в маленькой дворцовой церкви гостей пригласили на свадебный пир во дворец. Во главе стола сидели молодые муж с женой — Златокудрая и Ульрик.
Много было приглашённых на пиру, и были среди них необычные гости. Мальчик Павле смотрел во все глаза на «добрую волшебницу», которая его вывела из лесу и подложила на дно корзинки потерянную серебряную денежку.
Марица и её брат Иво увидели воочию «лесной дух», прикончивший ядовитую змею.
Старик Мартин рассматривал ручки, стащившие с его колен клубок. А девочка Милица прислушивалась к живому голосу «лесного эха».
Все восхваляли доброту новобрачной. Скольким людям она помогла, скольких вызволила из беды! И только один самый маленький гость сидел на пиру задумчивый и грустный. Это был Драго из белого дома на берегу реки.
Вдруг он воскликнул:
— А где же твоя белая коза с семью рогами?
Гости рассмеялись. А молодая княгиня поднялась из-за стола, взяла Драго за руку и сказала:
— Пойдём, я тебе её покажу.
И она повела Драго в верхние просторные покои. Все гости последовали за ними.
Стоило княгине показаться на балконе, как лесное зверьё бросилось приветствовать её.
— Сестрица Златокудрая явилась! Сестрица Златокудрая явилась! — разнеслось по лугам и полям.
Птицы тучами слетались к балкону. Серны и олени косяками скакали ко дворцу.
Гости кидали птицам пригоршни зерна, а сернам и оленям — апельсины и яблоки со свадебного стола.
— Хочу белую козу с семью рогами, — твердил своё Драго.
— Вот он! — воскликнула княгиня.
Прекрасный Белый олень мчался из леса по полю. Рога его отливали золотом. Лёгкий, как перо, летящее по ветру, переносился он через кусты, через потоки. И вот загарцевал на лугу и остановился под балконом. Задрал вверх голову и затрубил протяжно и тоскливо.
Не устояла княгиня. Сбежала вниз с балкона. Положила голову оленя себе на колени, стала гладить его шею и спину.
— Вернись, сестрица, в лес! Вернись, сестрица, в лес! — нежно уговаривал её олень.
Но она не понимала его, потому что не жила теперь в оленьем логове. И больше не могла говорить с лесным зверьём. Княгиня обвила рога оленя цветами и вернулась к гостям.
На следующий день князь Ульрик увёз свою молодую жену в большой и далёкий город. А когда, спустя год, они вернулись во Вранью, на руках у княгини был красивый младенец. Но с тех пор никогда больше враньская княгиня не видела Белого оленя.
Тоне Селишкар
Дед Сом
Далеко-далеко, за синими морями, за зелёными лесами, была горная страна. Правил в той стране злой и жестокий король. Больше всего на свете любил он отрубать людям головы, и потому прозвали его в народе Снесиголова. В том месте, где река впадает в море, построил он себе крепость из человечьих костей и оттуда нападал на корабли, которые везли в его страну золото и серебро, шерсть и шёлк, вино и пшеницу. Корабельщиков он убивал, корабли сжигал, а все товары брал себе. Снесиголова грабил не только чужеземных купцов. Его слуги рыскали по всей стране и отбирали у крестьян всё, что им попадалось под руку. Повсюду стоял стон и плач. Но когда королевские слуги грузили на телегу пшеницу, крестьяне кланялись до земли и говорили: «Пошли, господи, долгих лет нашему дорогому королю и государю!» За это слуги возвращали им горсть-другую пшеницы. А тому, кто ворчал и возмущался, слуги тут же отрубали голову, насаживали её на кол и выставляли посреди села, чтобы другим неповадно было. Знали люди, что новая голова у них не вырастет, и потому ворчунов всё убавлялось и убавлялось.
На суше правил Снесиголова, а в воде властвовал водяной Детокрад. Боялись его все от мала до велика. Всё речное население было ему покорно: и рыбы и раки, и лягушки и ракушки, утки и гуси, цапли и аисты. В самом глубоком месте стоял его стеклянный дворец, а в подвалах дворца хранились несметные сокровища. Откуда они взялись? А вот откуда. Уронит кто-нибудь в воду, потянувшись за белой кувшинкой, жемчужное ожерелье, перевернётся в бурю лодка, гружённая сосудами с золотыми цехинами, и всё это мигом отправляется в сокровищницу Детокрада. Со всей реки, из ручья и озера несли ему рыбы разные драгоценности. Рыбы ненавидели его лютой ненавистью. Но ещё больше ненавидели его люди, потому что он воровал у них детей. Подойдёт малыш к самой воде, а уж водяной тут как тут — цап его за ногу, утянет на дно и превратит в рыбу или рака. Заколдованные дети прислуживали Детокраду, а их матери обливались горючими слезами. Слёзы их падали на землю, потом скатывались в ручей или реку, а там каждая слезинка превращалась в маленькую жемчужину. Рыбы ловили жемчуг и относили водяному. Детокрад открывал шкатулку из драгоценного камня и клал в неё жемчужинку-слезу. И все крошечные жемчужинки сливались в этой шкатулке в одну большую жемчужину. Была она уже величиной с кулак и обладала чудодейственной силой: днём и ночью сияла она как солнце, лечила всякие болезни, а тот, кто завладел бы ею, смог бы победить всё зло на земле.
