Волшебный котел - Марченко С. В. (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT, FB2) 📗
— Пусть твой сын сделает такую карету, которая бы сама по земле и по воде ходила, и на этой карете приедет за моей дочерью. А не то — голова долой!
Идёт отец домой, снова голову повесил.
Смотрит сын в окно и матери говорит:
— Смотри, мать, опять отец печальный возвращается.
Приходит отец и говорит:
— Вот что царь надумал: пусть, говорит, твой сын сделает карету, которая бы сама по земле и по воде ходила.
— Три дня царь думал и только-то всего придумал! — говорит сын.— Оставь, отец, заботу на завтра.
Отец ворчит:
— Долго ли ещё к царю ходить? У меня уже ноги от этой ходьбы заболели.
Настал вечер, отец да мать легли спать. А сын-медведь вышел во двор, поклонился один раз на север, второй раз — на восход солнца, третий раз — на полдень. Набежало из лесу медведей видимо-невидимо. Обернулись они молодцами и спрашивают:
— Что теперь тебе, хозяин?
— Надо,— говорит он,— к утру такую карету смастерить, которая бы сама по земле и по воде ходила.
А сам вернулся в дом и лёг спать. Отец да мать встали утром, смотрят, а под окном карета золотом и серебром на солнце сверкает!
Будят они сына:
— Вставай, сын! Смотри, вечером во дворе ничего не было, а теперь карета под окнами такая, что даже во сне не приснится.
Сын и говорит:
— Одевайтесь, отец и мать,— поедем за царской дочерью.
Принарядились они, сели в карету и поехали. Едут по мосту с мраморными столбами, а кругом птицы-соловьи заливаются. Видят царские слуги, что карета без лошадей, сама идёт. Побежали к царю. Царь думает: «Не избавиться мне от этого жениха, никак не добраться до его головы — все задания выполнил. Знать, сила у него такая есть».
Отец и мать выходят из кареты, а сын остаётся в карете. Заходят старики в царские палаты, царь выходит им навстречу.
— А где же жених? Почему не заходит в палаты? — спрашивает царь.
Зовут жениха, а он в ответ:
— Пусть царская дочь сама ко мне выйдет.
Вышла царевна жениха встречать, подошла к карете, руку подала, но как разглядела молодца, чувств лишилась, бездыханная стала. Жених вышел из кареты, тронул её лапой слегка по плечу, девушка и пришла в себя. Пошли они во дворец. Загоревал и царь с царицей: правду старик сказал, что сын его на медведя похож. Как же дочь с таким мужем жить будет? Но свадьбу справлять надо, коли он все задания выполнил.
Справили свадьбу, поехали молодые в дом мужа. А когда настал вечер, сбросил муж с себя медвежью шкуру — и превратился в юношу, что ни в песне спеть, ни в сказке сказать! Обрадовалась царская дочь. А утром муж опять надел медвежью шкуру и стал, как прежде, медведем.
Живут-поживают, а жене хочется узнать, что за чудеса творятся с мужем. Однажды она и начала выпытывать:
— Что за чудеса с тобой творятся? Днём ты медведь, а вечером превращаешься в молодца, что ни в песне спеть, ни в сказке сказать. Почему ты не можешь всегда быть человеком?
— Не могу я тебе этого сказать,— говорит муж.— Но знай, теперь уже недолго мне осталось медведем ходить. Скоро превращусь в человека. Но об этом пока никто не должен знать.
— Доверься мне, я сумею сохранить тайну,— просит жена.
— Ну, так слушай. Когда я был мальчиком, Сюоятар похитила меня у родителей. Потом, когда я подрос, я сбежал от неё, и за это она обратила меня в медведя на три года. Через месяц этот срок кончится. Колдовство её перестанет иметь силу.
Так и рассказал жене всю правду. Прошло сколько-то времени, поехали молодые в гости к царю. А царица и начала расспрашивать:
— Как же ты, доченька, живёшь с таким мужем? Ведь и смотреть на него страшно.
Дочь говорит:
— Он очень хороший, меня не обижает.
А мать всё своё: «Да на человека-то он не похож». Обидно стало дочери, забыла она предупреждение мужа и всё матери рассказала. Рассказала, как его Сюоятар заколдовала, как он превращается в молодца, красивее и лучше которого нет во всём царстве.
Легли они вечером спать, а царица прокралась в спальню, схватила медвежью шкуру и в печи сожгла.
Утром муж смотрит — нет шкуры. Опечалился он, говорит жене:
— Не послушалась ты меня, вот и навлекла на нас обоих беду. Больше ты меня не увидишь.
Дал жене на память шёлковый пояс, снял кольцо с пальца, попрощался и исчез — только она его и видела.
Заплакала царская дочь, говорит матери:
— Что ты наделала? Погубила ты мою жизнь!
Вернулась она в дом мужа, к старику и старухе. Живёт с ними, годам счёта не ведёт, всё тоскует. Однажды и говорит старикам:
— Не могу я больше так жить. Пойду мужа искать. Если найду — вернусь вместе с ним, а не найду — где-нибудь на дороге умру.
И отправилась мужа искать. Идёт по лесам, по болотам, через скалы, через бурелом перелезает. Пришла в тёмный еловый лес. Смотрит — избушка на петушиных шпорах вертится.
— Избушка, избушка,— говорит женщина,— не вертись, остановись, стань к лесу задом, ко мне передом! Дай путнику заночевать, озябшему обогреться.
Избушка остановилась. Заходит она в избу, а там старуха на печном столбе сидит, угли в печке носом шевелит и приговаривает:
— Вот хорошо, сама человечина пришла: есть, пить да за ухо лить!
Отвечает женщина:
— Какая, бабушка, из путника еда: ни мяса, ни жира, одни жилы да кости. Лучше бы накормила, напоила, а тогда уже и съела.
— Ишь ты, — удивляется старуха,— сумела ответить!
Накормила она её, напоила, стала расспрашивать:
— Откуда бредёшь, куда идёшь?
Женщина всё ей и рассказала. Старуха говорит:
— Видала я твоего мужа. Девять лет назад он здесь проходил, ночь у меня переночевал.
Наутро собралась женщина в путь. Старуха и говорит ей:
— Дальше, за три года пути отсюда, живёт моя старшая сестра. Она больше моего знает. Но как зайдёшь в избу, сумей ей ответить.
Пустилась женщина в путь. Идёт по лесам, по борам, сухие болота прямиком переходит, топкие болота кругом обходит. Пришла в тёмный еловый лес. Смотрит — стоит избушка на петушиных шпорах и вертится. Стала она приговаривать:
— Избушка, избушка, не вертись, остановись, стань к лесу задом, ко мне передом! Дай путнику заночевать, озябшему обогреться.
Избушка остановилась. Заходит она в избу, а там старуха, страшнее первой. На печном столбе сидит, ноги вокруг столба обвила, носом угли в печке шевелит:
— Хо-хо, вот и человечина сама пришла, мне есть, пить да за ухо лить!
Женщина в ответ:
— Какая, бабушка, из путника еда: горстка костей да ложка крови. Лучше бы накормила, напоила да спать уложила,— глядишь, помягче бы я стала, тогда уж и съела бы.
— Ишь ты, сумела ответить! — похвалила старуха.
Слезла она с печного столба, накормила, напоила женщину, спать уложила. Утром стала её расспрашивать:
— Откуда идёшь, куда бредёшь?
Рассказала та всё: как мужа потеряла, как искать его пошла. Старуха говорит:
— Твой муж проходил здесь шесть лет назад. Дальше, за три года пути отсюда, живёт моя старшая сестра. Я грозна, только она в три раза грознее. Она тебе скажет, где твой муж. Но сумей хорошо ей ответить.
Пустилась она опять в путь. Идёт, идёт, через леса и топи.
Озёра обходит, реки переплывает. Приходит опять в тёмный еловый лес. Смотрит — стоит избушка на петушиных шпорах и вертится. Она и говорит избушке:
— Избушка, избушка, не вертись, остановись, стань к лесу задом, ко мне передом! Дай путнику заночевать, озябшему обогреться.
Избушка остановилась. Заходит женщина в избу, а там старуха — страшнее страшного. Сидит на печном столбе: руки как грабли, глаза как плошки, носом горящие угли в печке шевелит. Увидела старуха путницу, обрадовалась:
— Хо-хо! Сама человечина в рот лезет!
