Последняя битва - Джейкс Брайан (онлайн книга без TXT) 📗
— Капитан Свинч, маг Гроддил, это вы?
В ответ послышалось грубое:
— А кто же еще, пустомеля! Мы здесь!
Зеленка рванул за поворот, освещая путь факелом.
— А мы вас везде ищем, ищем…
Речь крысы прервал мощный удар. Зеленка рухнул как подкошенный. Жесткий подхватил факел, прежде чем тот успел упасть.
Красный Лоб заметил, как свет в коридоре заколыхался.
— Что там, приятель? Нашел?
Довольно похожий на Зеленкин голос поторопил его:
— Давай поторопись! Мы идем.
Красный Лоб захватил эль и пищу и, волоча свою ношу, засеменил на свет, боясь снова потеряться.
— Иду, иду, погодите.
Когда он появился из-за поворота, Жесткий ударил. К сожалению, он не рассчитал, что Красный Лоб пригнулся под тяжестью ноши. Кулак скользнул по лбу крысы.
Красный Лоб уронил поклажу. Он был здоровым, крепким бойцом. Нисколько не испугавшись, он тряхнул головой и схватился за кинжал.
— Ха! Только-то старый кролик! Ну, дедуля, напугал ты меня!
Старый заяц не собирался спорить с вооруженной крысой. Красный Лоб взмахнул кинжалом, и тут же молниеносный удар сокрушил ему челюсть. Со сдавленным воплем крыса рухнула.
Лорд Каменная Лапа и зайцы с энтузиазмом встретили провизию, хотя барсук и покачал головой:
— Тебя могли убить. Почему ты меня не разбудил?
Жесткий оторвался от фруктовой ватрушки:
— Вам надо было поспать, сэр. И те двое мерзавцев тоже пусть отоспятся. Драться они совсем не умеют.
Блинч подмигнула ему:
— Узнаю старину Жесткого. Мигом уложил красавчиков.
Унгатт-Транн обосновался в горе. Вид из комнаты лорда Каменной Лапы ему нравился. Растянувшись на кровати, он угощался лучшим элем барсука и жевал сыр с луковым пирогом. По знаку Унгатт-Транна страж распахнул дверь. В помещение проскользнула Гранд-Фрагорль и остановилась в сторонке. Капитан Фрол ввел капитана Свинча, Гроддила, Красного Лба и Зеленку. Оставив сыр, пирог и эль, дикий кот поднялся с кровати. Он медленно обошел кругом четырех преступников, поводя полосатым хвостом и глядя на их трясущиеся лапы.
— Кажется мне, что новости не слишком хороши. Говори, Гроддил.
Стараясь сдержать дрожь в голосе и говорить спокойно и ровно, маг начал доклад:
— Могущественный, мы обыскали множество темных пещер под горою, без еды и питья, во тьме и в холоде.
Увы, величайший, мы не нашли ни следа полосатой собаки и его подданных, несмотря на все наши усилия.
Унгатт отскочил к окну и замер на фоне неба.
— Кто эти двое синих? Почему они здесь?
Последовали отрывистые приказания капитана Свинча, обращенные к перепуганным Красному Лбу и Зеленке:
— Шаг вперед, вы двое! Стоять смирно, смотреть перед собой и честно рассказать его могуществу, что с вами случилось.
Крысы, тряся головами, перебивая друг друга, преподнесли наспех придуманную историю страшному хозяину. Красный Лоб держался за сломанную челюсть.
— Капитан Свинч послал нас за провизией, господин.
— Да, а когда мы вернулись, все уже ушли, о могущественный.
— Но мы не отдыхали и ничего не ели, господин. Мы искали своих, как вдруг нас окружили. Это была полосатая собака и два десятка его кроликов.
— И вооружены они были как следует. Мы дрались отчаянно, кровь была везде.
— Их было слишком много, о могущественный! Они забрали провизию и, подумав, что мы убиты, ушли.
Унгатт-Транн набросился на злополучную пару, как коршун на цыплят. Крысы заверещали, когда когти дикого кота вонзились в их шкуры. Он встряхнул обоих, сломав им шеи, и мощным броском вышвырнул их трупы из окна на скалы. Дыхание его при этом оставалось ровным, на морде не было и следа недовольства или гнева, когда он отвернулся от окна. Он безучастно уставился на Гроддила и капитана Свинча, как будто ничего не произошло.
— Завтра на рассвете вы вернетесь к выполнению своей задачи. Полосатая собака жива и прячется внизу со своими зайцами. Он от меня не уйдет, потому что вы его найдете. Возьмите столько солдат, сколько считаете нужным, возьмите припасы, факелы, все, что вам надо, но помните: вернетесь с пустыми руками — и вы пожалеете, что не умерли быстро, позавидуете тем двум дуракам, которые только что пытались врать мне в глаза. Ваша смерть будет гвоздем сезона, отличным для всех примером. Вы хорошо поняли мои слова?
Свинч и Гроддил, кланяясь, попятились.
— Как прикажете, о могущественный!
Унгатт-Транн отвернулся от окна и проследовал в обеденный зал. За ним семенила Гранд-Фрагорль. В углу толпились шесть десятков зайцев, охраняемых вооруженными синими. Капитан Роаг, лихая ласка, ловко отсалютовал дикому коту:
— Шестьдесят ничтожных душ ожидают вашего суда, господин.
Как обычно, за хозяина ровно, без интонаций говорила Гранд-Фрагорль:
— Вы, длинноухие, — существа низшего вида, которым не следует существовать даже в тени высших существ. Только от моего повелителя зависит, будете выжить или нет. Наш повелитель — Унгатт-Транн, срывающий звезды с небосвода, сотрясающий недра земли! Выживете отныне лишь для того, чтобы служить ему, вы рабы его. Если будете работать плохо, ежедневно одного из вас будут сбрасывать с самого верха горы. Жизнь ваша и товарищей в ваших собственных лапах.
Ухопарус не сдержалась и выкрикнула:
— Я надеюсь дожить до того дня, когда тебя скинут с верхушки горы, кот!
Ближайший крыс-охранник сбил ее наземь, ударив тупым концом копья в лицо. Он тут же перехватил копье, чтобы убить старую зайчиху.
Унгатт вмешался:
— Стоп! Подожди. Оставь ее.
Расступившись, охрана пропустила Унгатт-Транна к поверженной зайчихе. Он остановился над ней и покачал головой:
— Хотел бы я, чтобы у моих воинов был такой боевой дух. Почему ты так преданна этому старому дураку, полосатому псу?
Как будто не замечая распухшей челюсти, Ухопарус поднялась и выпрямилась:
— Тебе этого никогда не узнать, кот. Да ты бы и не понял, если бы я даже попыталась это растолковать.
Дикий кот стоял, расставив лапы и спокойно улыбаясь:
— Что я хорошо знаю и умею — это война. Я господствую при помощи страха, а не преданности… А ведь вы, должно быть, знаете, где скрывается бывший повелитель Саламандастрона.
Ухопарус с вызывающим видом хранила молчание, языком пробуя качающийся после удара зуб. Дикий кот с восхищением потряс головой.
— Вижу, что знаете. Возможно, вы и ваши зайцы скорее умрете, чем выдадите своего вождя и товарищей. Но это не важно. Он от меня не уйдет. А вам советую запомнить, что до самой смерти вашей вы — мои пленники, рабы.
В ответ зайчиха положила одну лапу на лоб, а другую прижала к груди и улыбнулась:
— Ничего подобного, кот. Мы свободны. И здесь, в наших помыслах, и здесь, в сердцах.
Унгатт равнодушно отвернулся и отошел, уже на ходу бросив:
— Не слишком заноситесь, не то я вам покажу, как легко сломить дух любого существа.
Вдогонку раздался слитный рев из всех заячьих глоток:
— Еула-ли-а!
Шепнув что-то Фрагорли, дикий кот оставил обеденный зал. Гранд-Фрагорль обратилась к зайцам:
— Его могущество приказал не кормить вас в течение двух дней за вашу неподобающую наглость. — Она повернулась к охране. — Увести их и запереть!
Прежде чем охранники успели подойти к зайцам, чтобы копьями погнать их в темницу, Торлип, бравый, прямой как струна старый заяц, отрывисто бросил несколько слов команды:
— В колонну двенадцать по пять, живо, бодро, стройся!… Животы убрать, плечи развернуть!… Равняйсь! Смирррна! Правое плечо вперед, шаго-о-ом… марш! Ать-два-а! Ать-два-а!
Они торжественным маршем протопали до самой пещеры, места своего заключения, окруженные недоумевающими крысами, которые не могли понять, как пленники могут петь, да еще так громко, бодро и храбро.
Унгатт-Транн слышал пение от главного входа со стороны берега. Он осмотрел обугленные ворота, еще висевшие на мощных кованых петлях, затем обозрел побережье, кишевшее множеством крыс. Он пробормотал себе под нос, ни к кому в особенности не обращаясь:
