Триумф пана Кляксы - Brzechwa Jan (электронные книги без регистрации .txt) 📗
С этими словами он вынул из кармана электронную, а точнее сказать, электросовременнейшую микрокосмическую лупу и поднес ее к зрачку Алойзи. Король недоверчиво зажмурил один глаз, а другим прильнул к окуляру лупы и онемел от удивления. Через мгновение Кватерностер I, не отрывая глаза от лупы, начал восклицать:
– Невероятно! Поразительно! Вижу серебряные точечки… Тысячи серебряных точек… Да!… Это колесики! Они крутятся… Что за механизм!… Теперь побежали ленточки с текстом… Ах, огоньки!… Загораются и гаснут… Чудесно!… А это что?… Ого!… Вижу серые клетки!… Нет!… Это миниатюрные экранчики! В них отражаются мысли Алойзи… Вижу в них себя… Наверно, он подумал обо мне… Просто невозможно поверить… Какая точность… Гениально!… Наконец-то я узнал, как выглядит электронный мозг!…
Пан Клякса прервал показ и убрал лупу в карман.
Тут подошел Лимпотрон, а за ним паж с мороженым на подносе. Согласно церемониалу, король отведал по ложечке от каждой порции, а мы буквально набросились на остальное, так как жара стояла адская. Опасаясь новых осложнений для нас со стороны местных стражников, Лимпотрон изложил королю историю с рубинами.
Наше приключение позабавило Кватерностера I, и он, забыв о королевском достоинстве, расхохотался, как обыкновенный матрос.
– Отличная шутка! Неплохо вас подставила эта птичка, забодай ее петух! Вот бы мне такую в сад!
Едва король произнес эти слова, как с сандалового дерева слетел Три-Три, уселся ему на голову и несколько раз тюкнул в нос.
– Что?! Опять покушение! – крикнул король. – Лимпотрон, изловить ее немедленно!
Министрон Погоды и Четырех Ветров бросился ловить колибри. Остальные министроны присоединились к нему с криками:
– Хватай его! Держи!
А Три-Три беззаботно порхал над их головами и наконец уселся на корабль «Аполлинарий Ворчун», бросивший якорь посреди пруда. Министроны встали на берегу пруда, беспомощно размахивая руками.
Когда уже все отказались от попытки его поймать, Три-Три добровольно покинул безопасное пристанище и, снова сев на плечо королю, нежно потерся клювом о монаршью щеку.
Министроны гурьбой бросились на птицу, но пришедший в доброе расположение духа Кватерностер I отмахнулся от них, сказав «Амнистия», и позволил колибри летать у себя над головой.
На том компания опять разошлась по беседкам, а король и пан Клякса снова занялись Алойзи, спокойно стоявшим чуть поодаль.
– Что и говорить, – продолжил король прерванный разговор, – вы добились невероятного. Но что-то я сомневаюсь, чтобы Алойзи мог думать самостоятельно. Пожалуй, это просто невозможно.
– Король, ты недооцениваешь совершенство моего творения, – обиделся пан Клякса. – Если хочешь, можешь с ним поговорить.
Все еще не доверяя словам ученого, король усадил Алойзи возле себя и спросил:
– Скажи мне, любезный, сколько будет семью девять?
Тот снисходительно улыбнулся.
– Король, я не ребенок. Если хочешь, я в уме помножу число кур твоей страны на количество жителей, а произведение разделю на число петухов.
– Ого! – поразился монарх и принялся бойко экзаменовать механического человека. Вопросы и ответы сыпались один за другим, как в игре «угадай-ка».
– Какое расстояние между Адакотурадой и Патентонией?
– 753 километра, 126 метров и 70 сантиметров.
– Кто правит в Абеции?
– Королева Аба.
– Как называется самая большая река в Вермишелии?
– Заливайка.
– Сколько волос у меня на голове?
– 107 493.
– Верно! Точка в точку! А скажи-ка, братец, сколько островов в Нетихом океане?
– 1 749.
– Алойзи, ты гений! – воскликнул монарх с таким восторгом, что Королевский Петух захлопал крыльями и запел во все горло.
– Я всего лишь жалкое отражение профессора Кляксы, – скромно ответствовал Алойзи. – Он поделился со мной крупицей своих знаний и памяти.
После беседы короля с Алойзи пан Клякса гордо встал на одну ногу, прижав левую руку к жилету, а правую вытянул перед собой и сказал:
– Король! Я совершил переворот в науке, опроверг ошибочные представления химиков, физиков и биологов; я открыл кляксические законы природы и кляксические основы строения клеток; достиг невиданных высот познания, разработал собственные теории, благодаря которым сумел первым в мире создать искусственного человека. Мозговые автоматы патентонцев совершают до двухсот тысяч операций в секунду. Мой Алойзи действует со скоростью мысли. Поэтому он и стал почти что человеком. Я сказал «почти» потому, что ему недостает лишь одного: фантазии.
Пораженный услышанным, монарх сбросил Королевского Петуха с коленей, выбежал из беседки и закричал:
– Министроны, дамы и господа, идите сюда! Я желаю сообщить вам нечто чрезвычайное!
Первым примчался Трондодентрон, решивший, что произошло новое покушение на короля. Следом за ним, подпрыгивая со свойственной ему легкостью, прибежал пан Левкойник. Вскоре подтянулись остальные; последним явился Вероник, верный собственному правилу, согласно которому настоящий привратник никогда не спешит.
– Я вызову стражу? – с беспокойством предложил премьер.
– Нет, слушай меня! – торжественно произнес король, колесом выпячивая грудь с татуировкой выдуманных геройских его подвигов. – Профессор Клякса представил мне свое несравненное творение. Хочу, чтобы и вы увидели его. Вот Алойзи Пузырь, искусственный механический универсальный человек, собственноручно изготовленный нашим великим ученым. Алойзи, представься!
Алойзи галантно поклонился, а министроны тут же принялись его ощупывать, издавая удивленные восклицания.
– Я видел искусственные руки, искусственные ноги, – заметил Трубатрон, – но чтобы искусственным был целый человек, это, доложу я вам. Я хочу послушать, как он говорит.
– Господин министрон, – учтиво произнес Алойзи, – я мог бы произнести речь продолжительностью в двадцать четыре часа без передышки, но боюсь наскучить присутствующим здесь дамам.
– Поразительный экземпляр! – воскликнул Трубатрон. – Вот это механизм!
– Феноменально! Сенсационно! – подхватил Трондодентрон.
– Любопытно, а умеет он разводить кур? – спросил Парамонтрон.
– Я знаю семьдесят девять способов высиживания цыплят и сорок три способа скрещивания разных пород кур, – скромно заметил Алойзи.
Все были так взволнованы и ошеломлены, что Гортензия прервала свои монологи, Пиония перестала изрекать стихи, и даже Георгина на время перестала чихать. Один лишь Вероник не сумел совладать с икотой, однако в перерывах он сумел все-таки выдавить из себя:
– Бедняга… Совсем без матери… Сиротка…
Услышав эти слова, Алойзи вдруг погрустнел и заморгал, будто собираясь заплакать.
– Не горюй, Алойзи! – бодро воскликнул пан Клякса. – Я твой отец, я и твоя мать. Я придумаю тебе такую родословную, что ее не постыдился бы даже король Кватерностер I. Выше голову!
Королевский Петух снова захлопал крыльями и запел красивым звонким голосом. Ему ответило пение еще более красивое и громкое. Мы в недоумении огляделись: других петухов поблизости не было. И что же вы думаете? Это Алойзи блеснул еще одним своим талантом.
Адакотурадцы глядели на него с крайним изумлением, зато пан Клякса высоко поднял голову и торжественно произнес:
– Король, дамы и господа! Вы видите мое творение, а сейчас я поделюсь с вами замыслами на будущее. Если бы у меня имелись соответствующие условия, то всего за один год я подготовил бы документацию, необходимую для постройки крупной пузырни. А через три года можно было бы наладить серийное производство Пузырей. Сегодняшний день – переломный в истории человечества. Пред моим мысленным взором предстает счастливое время, когда каждый министрон, каждый бухгалтер, инженер, врач – чего там, даже простой школьник будет иметь в распоряжении собственного Пузыря! Мир вступит в пузырную эпоху. В двухтысячном году уже не мы, а Пузыри будут строить самих себя. Человеческая жизнь запузырится в самих своих основах. Таковы мои замыслы!
