Новые сказки(2-е издание) - Бехштейн Людвиг (читать книги бесплатно .TXT) 📗
— «Однако, птица так долго настаивала на своем, что заяц решился пойти с ней к коту. Я издали следил за ними, чтобы видеть, чем все это кончится. Кошка, вернее огромный дикий кот, как я уже заметил издали, сидел на пороге своего жилища, потягиваясь, грелся на солнце, лизал свои лапки да поглаживал бороду. Вдруг увидел он приближавшихся птицу и зайца, быстро шмыгнул к себе, и вошедшие нашли его уже одетым во власяницу и стоящим на коленях. Тут и заяц проникся доверием и радовался познакомиться с таким святошей. И птица и заяц, один за другим, стали извиняться, что прервали его молитву, и просили, чтобы он благосклонно выслушал их. „Милые друзья! — сказал мышелов тихим, подавленным голосом и скромно повел глазами, — я стар, мое зрение притупилось, а мой слух больше никуда не годится. Приблизьтесь и говорите погромче, чтобы я мог понять вас правильно!“»
— «Тогда птица и заяц рассказали, как они друг с другом поспорили и затеяли ссору из-за гнезда, и как они согласились подчиниться его беспристрастному решению. Когда, они оба кончили, дикий мышелов заговорил опять слабым голосом: „Я хорошо понял вас, мои дети, хорошо понял. Я дам вам совет и направлю на путь истинный. Молю небо, чтобы оно просветило меня, дабы я мог, не отклоняясь от правды, произнести верное суждение при этом важном для вас обстоятельстве. Ибо лучше, чтобы дело, освещенное светочем истины, погибло, нежели бы оно было выиграно путем лжи, обмана и неправды. Ах! ах! что мы имеем здесь на земле? ничто не постоянно здесь! Одно только берем мы с собой в жизнь вечную — наши деяния, или спасающие нашу душу, или ведущие нас к вечной гибели. Пусть же каждый пожелает своему ближнему только добра! Приблизьтесь смело, дети мои, отдохните, пока я молитвой не испрошу свыше света истины!“»
— «Заяц и птица поверили этим притворным словам фальшивого, коварного кота; я же, подлетев ближе, только и мог заметить, как кот быстро захлопнул свою дверь, за которой послышались жалобные крики птицы. Коварное животное задушило и птицу и зайца, пожрало их обоих и переселилось в покинутое ими жилище, которое по расположению и по устройству было гораздо удобнее его собственного убогого приюта, — я же вскоре выселился, чтобы жить подальше от такого опасного соседа».
— «Вот вам пример, как бывают наказаны те, кто слепо доверяется незнакомцам, которые, подобно орлам, со злобой и хитростью приближаются к нам. Орел среди птиц то же, что волк среди четвероногих. И я остаюсь при своем, повторяя вам настойчиво: не выбирайте никогда орла царем!»
— Взволнованным голосом кончил свою речь ловкий оратор, и что же было следствием ее? — продолжал рассказывать своему королю и повелителю старый мудрый ворон. — Все птицы отказались выбрать орла: собрание о выборе царя кончилось ничем, а красноречивый ворон одержал такую блестящую победу, что его самого чуть не выбрали царем.
— Что же сказал на это орел? — спросил король воронов.
— Орел обратился к ворону так: «Говори, ворон, чем я когда-либо обидел тебя? На каком основании позоришь ты меня? Никогда еще и ничем не провинился я перед тобою, а ты своими ядовитыми и злыми речами похищаешь у меня сегодня чудный венец, уже носившийся над моей головою! Знай же, о язвительный оратор: если дерево надрублено топором, оно еще может срастись, — если мечом нанесена рана, ее еще можно залечить, — но рана, нанесенная языком, никогда не заживает! Твои слова для меня, как огненный меч! Он поразил меня, и огонь нашей вражды, в который ты еще подливаешь масла, будет вечно пылать. О мудрый оратор-ворон, сегодня ты посадил терновый куст между твоей породой и нашей; из века в век будет разрастаться этот куст, из рода в род будет он покрываться горчайшими плодами ненависти! Клянусь тебе в этом!»
— Как только птицы услыхали гневные слова орла, они перепугались, взмахнули крыльями и разлетелись на все четыре стороны; орел также улетел, и все замолкло. Только ворон остался одиноким сидеть на камне, который служил ему кафедрой, задумался глубоко и так рассуждал сам с собой: «Вот и я сказал свое слово, а лучше было бы помолчать. Древние мудрецы говорят: слово — серебро, а молчание — золото. Мое предостережение только вызвало ненависть орлов ко мне и ко всему нашему роду. Орел своим мощным словом разгромил меня, и ни одна птица, так шумно выражавшая мне свое одобрение, даже не разинула клюва в мою защиту; они были умнее меня: они нашли золото молчания, — они и не обожгли словом своего языка, как это сделал я, старый дурак и глупый болтун; они смотрели вперед, я же видел только настоящее. Ни один мудрец не должен опираться только на свою мудрость, и ни один силач — только на свою силу; вражда не приносит пользы, это яд, — и глуп тот, кто принимает яд, чтобы потом ослабить его действие противоядием. В таком деле легко дать промах. С сегодняшнего дня и на вечные времена я считаю самого себя наиглупейшей птицей. Неужели я не мог подумать о словах мудрецов: самое большее зло это то, которое нанесено словом: — прежде чем открывать свой глупый клюв и, проболтавшись безо всякого соображения, воспламенять ненависть орлов ко всему моему роду, надо было подумать об этих словах!» Так горевал ворон и болел сердцем из-за своей необдуманной речи, приведшей к столь тяжелым последствиям; вскоре он сильно захворал и околел.
— Вот, государь, — закончил советник свой рассказ, — это и есть причина вражды орлов с нами.
— О ужас! — вздыхал король, — лучше было бы тому злополучному ворону и не вылупляться из своего яйца, не было бы нам такого горя! До сих пор у нас еще кисло во рту от того винограда, которым однажды наши предки набили себе оскомину. Но говори дальше, что нам делать? Что будет с нами? — настаивал король.
Отшельник и трое мошенников
— Как же это могло случиться? — спросил король, и ворон ответил:
— Жил-был отшельник, купивший себе козу, чтобы держать ее у своей хижины и питаться ее молоком. Об этом узнали три известные плута, которые и сговорились между собою обмануть лесного жителя и завладеть его козой, не употребляя притом никакого насилия. Они устроили так, что в короткий промежуток времени один за другим повстречались с отшельником. Первый мошенник, подошедший к нему, поклонился и сказал с насмешкой: «Лесной житель! вы, вероятно, очень озабочены тем, чтобы воры не подобрались к вашим сокровищам, и потому приобрели себе собаку. К чему вам собака?» — «Это не собака, а коза», — сказал спокойно отшельник; но тот твердо стоял на своем, пока не подошел второй мошенник, который тоже спросил, к чему смиренному жителю нужна собака. — «Святой человек даже и не должен дотрагиваться до такого нечистого животного; я бы немедленно покончил с ним. Лай собаки мешает молиться, да и нигде не написано, чтобы у святых апостолов водились собаки, и чтобы они ухаживали за подобными созданиями». — Пока они толковали о мнимой собаке, подошел третий плут и сказал: «Ага! вы тут торгуете собаку! Что же может стоить такой пес? Я именно ищу, где бы купить такого».
Тогда отшельнику самому стало казаться, что, пожалуй, его коза действительно не коза, а собака, а тот, кто продал ее ему, был обманщик; он гневно оттолкнул от себя козу и скорей пошел в свою келью мыться и очищаться. Между тем трое мошенников взяли себе козу, зарезали ее, зажарили и с наслаждением поели это жаркое, смеясь над простодушным отшельником.
