Не уходи, Аук!(Лесные сказки) - Надеждина Надежда Августиновна (читать книги без сокращений txt) 📗
В лесу, где высокие деревья закрывают небо, всегда сумрачно. О том, что взошло солнце, лесные жители узнавали по солнечным пятнышкам, пробившимся через густую листву.
А здесь каждой козявке было видно, как встает солнце, как из-под земли вылезает огненный шар.
В этот час пробуждения солнца все было розовым: и небо, и пыль на дороге, и роса на траве.
Ивушка, привыкшая жить в зеленом мире, была поражена многоцветием луга. Будто с неба упала радуга и разбилась на тысячу осколков-лепестков. В траве, не по-лесному густой и высокой, прятались голубые и лиловые колокольчики, белые ромашки, алые гвоздички, малиновые смолки.
Над ними жужжали пчелы, гудели шмели. Потирая ножкой о ножку, в траве стрекотали кузнечики.
— Кто это поет? — спросила Ивушка. — Может, это речка шумит?
— Нет! — ответил луг. — Это моя песня, душистая песня меда. А до речки тебе еще идти и идти.
Но уже наступил полдень, и идти под жестоким полуденным солнцем становилось все трудней и трудней.
Странницам встретилась женщина с маленьким сыном. Он устал, ему напекло голову. Дергая мать за юбку, малыш ныл:
— Мама! Скоро лес?
— Зачем тебе лес?
— Ты сказала: в лесу посидим в тенечке.
— Я бы и одному дереву была рада. Но что поделаешь? Терпи, сынок!
— Я не могу больше терпеть!
И малыш заплакал.
Шесть странниц переглянулись, воткнули в землю свои посошки и превратились в деревья. По обе стороны дороги встали ивы: шесть больших и шесть маленьких, выросших из посошков. Прохладная тень упала на плечи ребенку, и плач затих.
— Мама! — вздохнул малыш. — Теперь я посплю в тенечке?
— Конечно, поспи! И я отдохну рядом с тобой.
Но сперва женщина низко поклонилась зазеленевшим у дороги ивам:
— Спасибо вам, добрые деревья! Спасибо тебе, лес!
Ивушка не осталась с сестрами. Она жалела ребенка, но зов невидимой речки был сильней.
Тропинка, которую выбрала Ивушка, увела ее в поле колосящейся ржи. Налетел ветер, зашуршали, заколыхались колосья, по полю пошли зеленые волны.
— Кто это поет? — спросила Ивушка. — Может, речка?
— Нет! — ответило поле. — Это моя песня, песня поспевающего хлеба. А до речки тебе еще идти и идти.
Дорога дымилась пылью. От пыли странница поседела. Обветренное лицо загрубело, босые ноги потрескались.
Но, как и все внучки Аука, Ивушка была упорной. Раз она задумала дойти до речки — она дойдет!
И вот в зеленой глубине долины что-то заблестело на солнце. Будто миллионы миллионов росинок слились в один огромный, широкий поток.
Повеяло прохладой. До Ивушки донеслись звуки, напомнившие ей бормотание тихого ночного дождя.
Мимо пролетела синяя стрекоза.
— Кто это поет? — спросила стрекозу Ивушка.
— Это шумит речка! — Стрекоза сверкнула в воздухе, словно синяя искра. — Это песня бегущей воды.
Наконец-то усталая странница дошла до реки.
— Мне нравится твой голос, прозрачный и чистый, — сказала речке Ивушка. — Я слышала песни луга и поля. Их слушать приятно. Но ты, речка, поешь лучше всех!
— Отдохни на моем бережку! — пригласила Ивушку речка. — Ты запылилась. Умойся чистой водой, освежись!
Ивушка опустила ноги в прохладную воду, и так ей стало легко и хорошо.
В реке отражались облака.
«Ой, сколько облаков нападало в воду! — подумала Ивушка. — И не все они белые. Вон у того облака, что на середине реки, края серые, грязные. Надо бы его хорошенько прополоскать».
Однако дотянуться до середины реки Ивушка не могла.
Тогда она воткнула в землю посошок и обернулась деревом. Вцепившись в берег корнями, Ивушка наклонилась так низко, что ее длинные гибкие ветки коснулись воды.
Мимо проплывала стайка рыб. Они плеснули хвостами, и брызги посеребрили ивовые листья.
Целый день своими пониклыми серебристыми ветвями Ивушка полоскала облака, слушая ласковое журчание речки:
— Я все думала: чего мне не хватает? Теперь я знаю — мне не хватало тебя, серебристая Ивушка! Посмотрись в мое зеркало, в лесу ты не знала своей красоты.
Речка не льстила. Ивушке самой показалось, что она похорошела. И она решила погостить здесь подольше, чтобы смотреться в маленький омут каждый день.
Скоро Ивушка обжилась и уже не чувствовала себя одинокой.
С ней здоровались рыбки и лягушки. Она видела, как вечером засыпают, а утром просыпаются кувшинки, белые, как лебеди, цветы. Она перешептывалась с камышами, узнавала новости от синих стрекоз.
Синие стрекозы знали много. Они летали до самой мельницы, куда съезжались крестьяне молоть зерно.
Двое мальчишек — сыновья мельника — прибежали посмотреть на новое незнакомое дерево. Откуда оно взялось? Его никто не сажал.
Старший вынул из кармана ножик и срезал ивовый прут.
— Смотри! — сказал он брату. — Какой гибкий! Я его гну, а он не ломается. Я сделаю из него лук и буду стрелять в цель!
— Я тоже хочу лук! — запрыгал младший. — И мне сделай! И мне!
Приехавшим на мельницу крестьянам тоже понравились гибкие прутья, из которых можно было сплести корзинки, починить ими плетень.
Проворные руки до того обкорнали Ивушку, что ей пришлось остаться зимовать у речки. Стыдно было показаться в таком неприглядном виде Ауку и сестрам.
Весной зазеленевшая Ивушка услышала знакомый голос.
— Кого я вижу? — подлетел к Ивушке скворец. — Тебя не узнать. Это что, модная прическа?
— Я подстриглась, — смущенно прошелестела Ивушка. — Может быть, слишком коротко… А ты зачем сюда прилетел?
— Справлять новоселье! — приосанился скворец. — Два симпатичных мальчика, сыновья мельника, построили мне дом.
— Тебе? Ты в этом уверен?
— А кому же? Как раз то, что мне нужно. Однокомнатная квартира. Внутри стенки неструганые, чтобы по ним можно было карабкаться птенцам. Окно — оно же и дверь — на юг. Есть жердочка, на которой можно посидеть и попеть. И огород рядом. Надеюсь, там будет достаточно червяков и слизней.
— Но я слышала от стрекоз, — робко сказала Ивушка, — что птичий домик у мельницы уже занят. В нем живут воробьи.
— Жили! — поправил Ивушку скворец. — Заняли нахалы чужую квартиру! Я воробьев выселил и больше на порог не пущу. Так что будем соседями. Ведь ты не собираешься возвращаться в лес? Хотя старик и сестры, наверное, скучают без тебя.
— Скучают? Я к ним вернусь, сейчас же вернусь! Где мой посошок?
Но так низко наклонилась Ивушка над водой, что ей уже не выпрямиться, не дотянуться до посошка. Да и посошка больше нет, он стал маленьким деревцем.
И корней из земли Ивушке не вытащить. Глубоко и прочно они вросли в берег.
Ивушка тужилась, тужилась, но не могла сдвинуться с места.
Зато по берегу пошли трещины. В речку с шумом посыпались черные комья земли.
От испуга вода в речке подернулась рябью. И речка взмолилась:
— Пожалей меня, Ивушка! Если ты вытащишь корни, берег обвалится, меня засыплет землей. Я тебе ноги мыла, я тебе песни пела, твоим зеркалом стала. За что же ты хочешь меня погубить?
— В лесу меня ждут дедушка и сестры, — пролепетала Ивушка, — они любят меня…
— Но я тоже тебя полюбила. И белые кувшинки, и желтые кубышки, и синие стрекозы — все мы. В лесу много деревьев, ты одна с речкой породнилась. Нам будет скучно без тебя.
И тут заплескались рыбки, заквакали лягушки, зашуршали камыши:
— Ива-Ивушка, не покидай нас!
Ивушка повздыхала, повздыхала и осталась.
Где нам встречаются ивы? Их можно увидеть по обочинам проселочных дорог. Они напоминают о шестерых странницах, которые, пожалев малыша, превратились в деревья, чтоб в жаркий полдень отбросить на пыльную землю лесную тень.
А чаще всего серебрятся ивы в долинах, где слышится голос бегущей воды. Ведь и первая Ивушка потому и вышла из леса, что хотела услышать песню реки.
